Работая уже довольно много лет в специализированном учреждении для детей с особенностями развития, раз от разу встречаю в своей практике такие семьи.
Допустим, в семье есть ребенок с серьезными ментальными нарушениями, сложный и требующий неусыпного контроля, перетягивающий на себя все силы и внимание родных.
А что делают родители этого беспомощного малыша? А они, немного погодя, а то и довольно скоро, делают себе второго! Такого, который "непременно будет(?) нормальным и здоровым".
Зачем?
Когда я задевала краешком этот вопрос в одной из предыдущих публикаций, многие мои читатели настаивали на вполне обоснованной версии: родители - не вечны, их здоровье - еще как исчерпаемо, и кто же тогда будет до конца жизни "тащить" (ухаживать, содержать) недееспособного, но все равно родного и любимого человека?
Как раз идеально в эту роль впишется здоровый младший брат или сестра (которых, естественно, забыли спросить). А то, что они - тоже люди, со своими желаниями и потребностями, что они - тоже повзрослеют, захотят иметь свою семью, достойное образование и нормальную работу без оглядки на семейные проблемы, об этом пока думать рано, дети же еще!
А что говорят родители?
Как говорят некоторые мамочки из нашего учреждения, они просто хотели доказать (мужу, маме мужа, соседям, медведям и т.д.), что они - полноценные женщины, не "бракованные", способные воспроизвести "здоровых потомков", а то, что получилось с первым ребенком - нечаянная беда, в которой никто не виноват. И в этом, кстати, я частично с ними согласна.
Ну а другим поводом называют то, что второй (здоровый) ребенок будет расти, развиваться, и, по ходу дела, вытаскивать первого за собой, помогая и показывая ему правильный пример для подражания.
И ведь такие примеры есть!
Как в случае с двумя братьями - воспитанниками нашего учреждения, которые иногда проходят курс у нас в стационаре и ходят заниматься ко мне в кружки.
Владимир и Иван
Володе - 9 лет, мальчик с тяжелыми ментальными нарушениями. Он совсем не буйный, не конфликтный, но… часто "уходит в себя", не понимая, что вокруг него происходит: занятие, обед или процедуры. В эти моменты он ни на какие-либо звуки, ни на свое имя - ни на что не реагирует.
Речь - отдельные слова, которые появились у него лишь 3 года назад. А до этого - Володя на людях произносил только 2 звука: если ему что-то не нравится - "мммм", если что-то нравится - "ыыыы" (с улыбкой).
Ване - 5 лет. Мальчик со зрительными нарушениями. Относительно других (да и в целом) - вполне обычный ребенок. Имеющиеся навыки и знания соответствуют возрасту. Разве что небольшое расстройство артикуляции речи.
Но, самое интересное, когда Ваня (примерно года в 2) начал произносить свои первые слова, их также стал произносить и… Володя!
Да, пусть и без осознания, пусть не к месту, но речь-то прорвалась!
А Ваня еще и в диалог с братом вступал. Например, крутит Володя в руках резинового массажного ежика, а сам - неосознанно, но вполне четко произносит слово "яб-ло-ко".
Ваня тут же Володю пытается поправить:
- Вова, это не яблоко. Это - ёжик. Ё-жик!
- Ё-жик! - отвечает Володя на автомате.
А потом, уже через некоторое время, да хотя бы даже на моем занятии, Володя может сам себе напевать: ё-жик, ё-жик.
Вот! Разве в этом случае не похоже, что младший более развитый брат "вытаскивает" тяжелого старшего?
Но бывают и менее приятные случаи! Прямо как в текущей смене у нас в стационаре.
Егор и Кристина
Старший брат Егор (6 лет), младшая сестра Кристина (3 года).
Егор - мальчик тоже с тяжелыми ментальными нарушениями. Не говорит, обращенную речь не понимает, какая-либо деятельность вызывает бурный (и буйный!) протест.
Когда его приводят в любой кабинет на занятие или процедуру, он расправляет руки "самолетом" в стороны, поворачивается к стене, прижимается к ней лицом (и всем корпусом)… и начинает что есть силы колотить по стене руками и ногами с истошными воплями и рыками: "ня-а-а-а! ня-а-а-а!"
А если Егору что-то вокруг него не нравится (картинка на стенде, чья-то майка на батарее, игрушка на полке, да мало ли что), то он тут же, с рыком, срывает эту вещь на пол, прыгает на нее, топчет, пинает и визжит на весь этаж: "ырэ-э-э!"
Кристина - милейшая маленькая девочка кукольной внешности. Хоть и ставят ей "задержечку", однако ребенок - разговаривает, на вопросы - отвечает, чужим папам и старшим мальчикам из стационара - глазки строит, на занятиях - вполне в состоянии выполнять задания специалистов. Ну, если, конечно, захочет…
А если не захочет?
Нет, она не отворачивает демонстративно лицо от пособия, не говорит "отстань - не хочу" (хоть и могла бы словами).
Она просто... встает лицом к стене, в позу "самолета", и, в точности копируя интонацию Егора, начинает, захлебываясь, орать: "ня-а-а-а! ня-а-а-а!"
А буквально в позапрошлый четверг, на самом первом занятии с дефектологом, Кристина, эта красивая маленькая куколка, не пожелавшая показать на мягкой "пенной" картинке солнышко и луну, за долю секунды, с пронзительным воплем кинулась на дефектолога, и, ударив педагога по лицу головой, выбила картинку из рук. И, визжа, начала топтать, топтать, топтать картинку, превращая пенную основу в труху.
Ясное дело, дефектолог попыталась нежно (по-другому - нельзя, только нежно) оттащить Кристину, но та её куснула за руку и завизжала еще громче, в точности как Егор: "ырэ-э-э!"
Если что, это очень хороший дефектолог, а не размазня, не способная поставить на место зарвавшуюся малышку. Ну не ожидал человек, что обычный с виду и способный ребенок вдруг себя так поведет. Напомню, занятие - первое, а диагнозы педагогам сообщают крайне редко и намеками.
И что же выходит?
Если родители второй описанной семьи изначально для Кристины готовили роль "тягача" для брата, на деле вышло всё наоборот: не Кристина вытаскивает Егора, а Егор - беспощадно утягивает вниз Кристину, и "потенциальный нормик", увы, деградирует. Обидно и даже страшно.
В общем, не нужно никого осуждать. А для любого рискового родителя пусть первой задачей станет не вопрос "кто, кого и куда тянуть будет", а другой: при каждом возможном раскладе сможет ли он всё это "вывезти"…
Всем добра и взаимопонимания!
