Илья и впрямь оказался талантливым художником. Он творил чудеса. Ему нужно было всего несколько минут, чтобы написать что-то выдающееся. Рядом с той каморкой, которую он занимал с Катей было большое помещение-мастерская.
Там художник пропадал много времени. Туда же к нему приходили богатые дамы. Некоторые из них стыдливо прикрывали лица, но при этом просили портреты. Некоторые дамы и их мужья приходили за семейными портретами.
"Черносошница" 7 / 6 / 1
Илья, бывало, потешался над некоторыми. Сначала рисовал карикатуры, потом принимался уже за серьёзную работу.
Художнику было 26 лет. Хотя выглядел он старше.
— У меня была тяжёлая жизнь после того, как мои родители умерли. Я вынужден был скитаться по родственникам. Но меня никто не принимал. Все прикидывались бедными и несчастными. Кормить ещё одного ребёнка было не по карману. Так любимая тётка Рута, родная сестра отца, даже не пустила меня на порог.
Бабка к тому времени умерла. Я остался один. Сначала примкнул к бродячему цирку. Я рисовал для них афиши. Страсть к рисованию у меня с ранних лет. Я не могу вспомнить сам, когда впервые занялся этим, но моя покойная мать говорила, что едва я начал ходить, так сразу стал художником.
Мне очень хорошо платили в цирке. Но это продлилось всего три года. Дочь нашего главного клоуна влюбилась в меня и не давала проходу. Её отец потребовал, чтобы я женился на ней. Но я не хотел.
Меня выгнали, не заплатив за последние афиши. А накоплений не осталось. Всё заработанное нещадно пропивал и проедал, потому как не было нужды, и юные мои познания жизни ограничивались только тем, что я всегда буду бродить с этим цирком.
Но удар судьбы был настолько для меня коварен, что я решил спрыгнуть с моста. Мне кажется, что я настолько неудачлив, что даже смерть надо мной потешается.
Я спрыгнул. Сломал обе ноги. Кое-как выбрался на берег, там меня подобрала женщина. Она ухаживала за мной, заново научила ходить. Я был ей благодарен. Хотя желание умереть меня не покидало. Оно и сейчас у меня есть. Я всегда на грани, но живу.
Знаешь, обо мне ходят разные слухи. То, что я с лёгкостью могу потешаться над хозяином кабака или другого заведения, не делает мне чести. Это игра с огнём.
Однажды я даже стрелялся с моряком. Он приревновал меня к местной девице лёгкого поведения. Я промахнулся, он промахнулся. Мы простили друг друга, там же обнялись и отпраздновали то, что остались в живых. Так что смерть меня не берёт. Когда-то она победит, не буду же я вечно играть ей на нервах.
Катя слушала этого ставшего ей близким человека и молилась, чтобы смерть его не забрала.
Жить под опекой художника было интересно. Он брал её с собой на встречи с единомышленниками, говорил, что у него гостит сестра. Он писал её портреты. Однажды попросил позировать ему обнажённой. Катя согласилась.
Ей было 17 лет.
Илья долго рассматривал свою «сестру», краснел, даже отворачивался иногда, а потом признался в любви.
Катя таяла от его слов. Начались какие-то безумные дни любви.
Они вдвоём могли по несколько дней не выходить из каморки.
Катя в своих молитвах благодарила бога за то, что тот познакомил её с художником.
Через полтора года Катя родила сына. Илья назвал мальчика Рувимом. Он писал портреты своей уже законной жены и ребёнка.
Став отцом, художник остепенился, повзрослел. Он уже перестал дурачиться и потешаться над людьми, а брал более серьёзные и высокооплачиваемые заказы, чтобы семья ни в чём не нуждалась.
Из каморки переехали в просторную квартиру на первом этаже доходного дома, где было две жилых комнаты и одна большая для мастерской.
— Илья Шаламонович, доброго здравия, дорогой! Можно ли украсть ваше время?
— Игнатий Михайлович, записывайтесь, пожалуйста, у моей жены. Она ведёт список желающих.
— А нет ли возможности обойти всех и уважить меня? Я готов заплатить больше.
— Есть, Катерина запишет вас в другой список.
Илья светился счастьем, но стал бояться смерти. В некоторые дни на него нападало состояние паники. Он озирался по сторонам и жаловался Кате, что его преследуют.
Катя посмеивалась над мужем и даже несколько раз сопровождала его, но слежки никакой не заметила.
Илья же стал нервным и дёрганным.
— Тебе нужно отдохнуть, любимый мой, — ласково шептала на ухо Катя.
— Некогда отдыхать, чертёнок! Нужно брать от жизни сейчас всё, что она даёт. А даёт она нам большой ложкой. Ты посмотри, как живут другие, а как нынче мы! Для меня эти годы — рассвет всего: и творчества, и любви, и жизни. Вот сейчас я боюсь смерти как никогда.
— А ты не бойся, — успокаивала мужа Катя. — Она же тебя не берёт.
***
Первые шаги Рувим сделал после года. Пухленький черноволосый мальчик с огромными глазами отпустил спинку стула, за которую держался и довольно твёрдо направился к отцу.
Илья радостно завопил, поднял сына на руки и стал его кружить. Катя прослезилась.
Потом был семейный праздничный обед.
Этот летний счастливый день мог бы остаться в памяти семьи как один из лучших.
Но он остался в памяти как один из худших.
Ничего не предвещало беды. После обеда вышли прогуляться. Илья гордо нёс сына по улице, сообщая каждому знакомому, что сын сделал первые шаги.
Семью поздравляли, угощали сладостями, давали деньги малышу.
Гуляли до самых сумерек.
Домой вернулись уставшими и по-прежнему счастливыми.
Катя уложила сына спать.
Вернулась к мужу. Он сидел в кресле и смотрел на потолок.
— Тебе не кажется, что пахнет порохом? — спросил художник у жены.
— Нет, не кажется.
— Я чувствую этот запах настолько явно, как будто он повсюду.
— Ты устал, — успокоила его Катерина, — пойдём спать.
— Посиди со мной, — Илья улыбнулся, привлёк к себе жену.
Она села к нему на колени и поцеловала.
— Катя, а что ты будешь делать, когда меня не станет? — Илья вдруг нахмурился, его губы задрожали, а взгляд потускнел.
— Ты всегда будешь рядом, — Катя прижалась к мужу.
Его сердце колотилось так сильно, будто за ним кто-то гонится.
Прошло примерно полчаса. Катя стала засыпать на руках у мужа. Он тоже дремал.
— Пойдём в кровать, — сказала женщина и встала на ноги.
В это время послышался звук разбитых стёкол. Катя закричала.
Фигура в чёрном одеянии набросилась на неё.
Илья вскочил с кресла, вырвал Катю из рук нападавшего и закрыл собой.
Послышался глухой звук, Илья вместе с Катей рухнули на пол.
Сквозь улетающее сознание женщина слышала крик сына.
Илья умер мгновенно. Пуля нападавшего попала в самое сердце.
Катя осталась жива. Их маленького сына бандит тоже не пощадил.
Когда жена художника очнулась, Илья всё ещё лежал на ней.
Она кое-как выбралась, стала трясти его за плечи и кричать.
На крик сбежались соседи. Катя не понимала, почему они не пришли раньше, когда только услышали треск бьющегося стекла.
Не чувствуя сил в ногах, она доползла и до сына.
А дальше была чёрная пелена перед глазами.
Полгода Катя ни с кем не разговаривала. Она пила, просыпалась, смотрела на незнакомых ей людей. Опять пила. Опять просыпалась.
Она ненавидела весь белый свет и тех, кто постоянно наливал в бокал. И каждый раз бокал был новым, потому что опустошив, женщина разбивала его.
Как-то Катя взглянула на свои руки и ужаснулась. Они были морщинистыми, местами порезанными, местами с затянувшимися ранами. Потом ей сказали, что она разминала стёкла разбитых бокалов в руках.
Услышав однажды: «Хватит», и почувствовав, как кто-то вырывает у неё из рук жидкость, помогающую уйти от тяжёлых дум, она стала разглядывать этого умника.
А тем умником оказался хозяин кабака Жорка. Тот самый Жорка с лягушачьими лапами и крыльями вместо рук.
Продолжение тут
Путеводитель по главам по ссылке ниже
Всем желаю прекрасных выходных!