- Мама, если он для тебя такой замечательный, так и живи с ним сама, — выдала Мария, когда мама взяла паузу, — считай, я тебе его уступаю!
- Ты неблагодарная девчонка! Это был твой единственный кавалер, который ко мне относился с уважением!
- Не правда, — ответила Мария, — Петя к тебе хорошо относился, разве что «мамой» не называл...
- Димочка, а не пошел бы ты в баню! – с легкой агр_ессией сказала Мария.
- Шикарная идея! – не уловив посыла, Дима улыбнулся и повторил: - Я в душ, а ты картошки мне пока пожарь!
- Дима, ты тугодум? – спросила Мария. – Я в твоей просьбе что-то не увидела самой формы просьбы.
- Машка, ты чего?
- Машку ты найдешь в коровнике в третьем стойле! А меня зовут Мария, в лучшем случае Мари, а для тебя, ха_м_ло неотесанное, Мария Сергеевна!
- Че ты, в самом деле? – Дима остолбенел. – Полгода нормально прожили. Туда-сюда и семья.
- Туда-сюда, — повторила Мария, — это тоже в третье стойло! А то, что я тебя пустила в свою квартиру, еще не повод мне ха_мить и мною помыкать!
- Мари, да чего ты завелась? Просто попросил пожарить картошки и все, — Дима недоумевал.
- Ты не попросил, ты приказал. В твой «просьбе», — она показала кавычки пальцами, — не было ни слова «пожалуйста», ни фразы «будь добра». Это был чистой воды приказ. А с приказами тоже можешь обратиться в третье стойло, если тебя и там не пошлют!
- Тебя муха какая-то погрызла или фаза луны помешательство вызвала? – вспылил Дима.
- Все! Разговор окончен! - жест_ко сказала Мария. - Пошел вон!
- Шутишь? Или все-таки, помешательство? – Дима приподнял бровь.
- Собирай манатки и на выход! – прикрикнула Мария, уходя на кухню. И уже оттуда: - Полчаса на сборы, не уложишься, вызову полицию!
- Поел, блин, картошечки, — проговорил Дима, стоя посреди комнаты. – Так я вещи собираю? Или как?
- Ты с первого раза не услышал? Я могу повторить! – ответила Мария из кухни.
***
Дима достаточно быстро собрал вещи. У мужчин, как правило, их всегда не много. Наверное – это атавизм, который сохранился с глубокой древности. И мудрость оттуда же, что все свое, ношу с собой.
Уложился в двадцать минут. А в прихожей решил задержаться, мало ли, Мария передумает. Склонился над обувной полкой, укладывая в пакет летние туфли.
- Дима! – донеслось из кухни.
- Тут я, — крикнул в ответ и улыбнулся.
«Сейчас останавливать будет! – подумал он. – Вот я еще покочевряжусь!»
Мария вышла в коридорчик:
- Все собрал? – спросила она.
- Все, — сухо ответил Дима, изображая оскорбленную невинность. – А что?
- Ключи на полочку под зеркало положи, — Мария указала взглядом, — и в добрый путь!
- Я ведь ухожу, — сказал Дима, — совсем ухожу и больше не вернусь! Ты это понимаешь?
- Не только понимаю, но и хочу всем сердцем! – она прижала руку к груди. – А вот чего я не хочу, это менять замки. Ключи! – потребовала она.
Дима вынул из кармана связку ключей, положил на полочку и вышел на площадку.
- Ты ничего не забыл? – спросила Мария вдогонку.
- Э-э, — протянул Дима.
Мария пнула еще один пакет, который приютился у стеночки в прихожей:
- Мне чужого не надо! – и захлопнула дверь.
***
Выпроводив Диму, Мария перекрестилась левой пяткой по диагонали и пошла на кухню есть жареную картошку.
И не надо задавать глупых вопросов: «А с чего тогда весь сыр-бор?»
Дима с порога начал распоряжения раздавать. А нет бы, поинтересоваться:
- Любимая, милая, прекрасная, а что у нас на ужин?
Таких приказчиков Мария на дух не переносила. Да и вообще не терпела помыканий.
А так легко выгнала, потому что знала, что этот мужчина не ее. Временный попутчик и случайный пассажир.
С Димой, да и не с ним одним, Мария воспользовалась мудростью матери:
- Принца можно всю жизнь ждать, а мужик в доме периодически, но нужен!
Правда, на этом мамина мудрость заканчивалась, потому что она профукала всех принцев, включая и отца Марии, который сбежал из семьи на восемнадцатилетие дочери.
Мария, кстати, тоже сбежала, но не так, как отец, конечно. Отца сдуло ветром, что с собаками не найдешь, а Мария просто переселилась в квартиру бабушки. Самой бабушки уже давно не было, а квартира еще при ее жизни была Марии отписана.
А вот с бабушкой был еще один странный случай, суть которого до сих пор существовала только на грани догадок.
Когда она ум_ирала, позвала Марию к себе. А девочке тогда было всего десять лет.
- Не бойся! – говорила бабушка. – Ты только не бойся! Все хорошо, все нормально! Но ты не бойся!
Тогда подумали, что это она говорила внучке, чтобы та не боялась, что бабушка ум_ир_ает. И оставили без внимания. А через шесть лет Мария поняла, что это был бабушкин совет. Самый ценный, наверное.
***
Переходный возраст на каждого человека обрушивается по-разному. Кому-то в двенадцать гормоны начинают портить жизнь, а кто-то в полном неведении проживает до восемнадцати.
Марию переходный возраст настиг в шестнадцать. И ладно бы, только гормоны. С пубертатом пришли сны. Настолько яркие и реалистичные, наполненные деталями и подробностями, что даже стр_аш_но становилось.
Из интернета Мария узнала, что бывают реалистичные сны настолько, что создается впечатление, что смотришь фильм. А еще бывают сны от первого лица. Как будто ты в этом фильме участвуешь. Сценария не знаешь, вроде, как и свободы передвижения нет, а эффект присутствия максимальный.
Хорошая версия. Марии она понравилась. Только с ее снами было несколько иначе. Да, фильм. Да, от первого лица. Но не отпускало знание, что это не фантазии сознания.
«Например, если бы на голове была бы надета камера, снимала все происходящее, а потом во сне прокручивала запись с начала и до конца».
Такое объяснение сформулировала для себя Мария. А некоторое время спустя добавила еще одну фразу:
«Иллюзия воспоминаний».
И не просто так.
***
Каждый раз, увидев такой сон, у нее складывалась полнейшая убежденность, что это происходило на самом деле. Где? Когда? Неизвестно. Но загвоздка в том, что сны повторялись. Некоторые чаще, некоторые реже.
Но с каждым повторением сна, Мария могла вспомнить и те события, которые, так сказать, не вошли в фильм. Предшествующие события. Это как смотреть сериал наоборот. Сначала смотришь последнюю серию. Потом пересматривая ее еще раз, откуда-то вспоминаешь, что было в предпоследней. И так далее.
В какой-то момент Мария начала записывать сны.
- А вот стану писательницей, — говорила она себе, — как напишу все это!
Правда, дальше обещаний и желаний писательское дело не пошло. Завершенности не было.
Мария просто с ума сходила. К двадцати шести годам она пересмотрела сны по тысяче раз. В подробностях могла вспомнить годы. Но все равно оставалась незавершенность. Как будто одного сна не хватает. Что-то очень важное, можно сказать, основное выпадало из общей картины.
***
Пожалуй, стоит остановиться на самих снах.
Все сны объединяли два персонажа и финал событий. Это не менялось никогда.
Мария была Марией, еще был любимый человек Яков. Всегда. А в конце каждого сна была см_ерть. Или ее, или их обоих. И рефреном звучащая фраза:
- В следующий раз!
А вот обстоятельства и места, и даже времена, здорово отличались.
Самым частым сном был про Вторую Мировую войну.
Мария в роли медицинской сестры склонилась над раненым бойцом:
- Милок, эвакуацию объявили, — трясла она за плечо молодого солдатика, — Яков, проснись.
- Мария, уходи! Оставь меня. Ноги у меня отнялись!
- Так давай на костылях, а я тебя поддержу!
- Да куда ты, — простонал он, когда Мария попыталась его поднять, — ты ж девчонка еще. Не утянешь меня!
- Я так долго тебя искала, — из ее глаз катились слезы.
- Я тоже тебя искал, — проговорил он. – Не судьба, видать, в этот раз.
- Значит, в следующий раз? – плакала она.
- Значит, так.
А потом в окно влетает снаряд и темнота.
Из «воспоминаний» этого сна, Мария знала, что работала она в госпитале. А Якова привезли буквально за три дня до финала самого сна. И до этого он в ее жизни не появлялся. Потому вставал вопрос:
- Что значит, «Я так долго тебя искала!» Кого она искала, если они только в госпитале встретились?
Другой сон был про кораблекрушение. Из контекста не было известно, что это «Титаник». Но Мария сама для себя решила, что это именно тот легендарный корабль. Этот сон был довольно редким, поэтому воспоминаний о названии корабля не появлялось.
- Как хорошо, что мы, наконец, вместе, — говорил Яков, прижимая Марию к себе.
- Это так прекрасно, просто лежать с тобой рядом.
Лежали они к каюте второго класса на большой кровати. Лежали в одежде. Это была чужая каюта, а Яков просто выломал дверь. Только никому не было дела. Все пассажиры толпились на палубе, стараясь попасть в последние шлюпки.
- Жаль, что это блаженство ненадолго, — грустно проговорил Яков.
- В следующий раз? – спросила Мария.
- Да, в очередной следующий раз, — ответил Яков и крепче прижал к себе Марию.
Разбившийся иллюминатор осыпал осколками, а потом в каюту хлынула вода...
А бывали и жест_окие сны. Мария после них просыпалась в поту и с колотящимся сердцем.
- Граф сказал, эту ба_бу ему привезти, с косами которая, — прокричал приказчик, когда зерно загрузили на телеги.
- Так она ж девка еще, — возразил староста.
- А твое, какое дело? Граф приказал, а тебе только выполнять и положено. А вопросы задавать – не сметь!
- Так она ж сирота, — опустив голову, говорил староста, — куда ее к графу-то?
- А вот граф ее и приголубит! – ржание охранников взметнулось саваном.
Один только не смеялся.
- Господин, а может ну ее, — проговорил он, — сирот церковь обижать не велит.
- Яков, и откуда ты такой добрый выискался? Не понимаешь, что ли? Или граф с ней раз_влеч_ется, или с нами. А после его раз_влеч_ений только в монахи убогие идти, если выживешь!
Яков смотрел на Марию, не отводя глаз. Она смотрела на него и отрицательно качала головой, мол, не надо, в следующий раз.
А потом несколько дней невыносимой боли от графских ла_ск, пока он ее все-таки не зарезал. А Яков, услышав первый крик Марии, бросился на меч.
***
Первое свободное утро после ухода Димы было не радостным. Съеденная картошечка была хороша, но поскольку ее было на двоих, легла она в желудке камнем. Его бы стоило растрясти, устроив утреннюю пробежку, но вместо нее пришлось общаться с мамой.
- Мария, на пол тебя в детстве никто не ронял! Откуда ты такая пришибленная вылезла? Как ты могла выгнать Димочку? Такой хороший мальчик! Меня мамой называл! По делам меня на машинке возил! Сумки носить помогал! Со всех люстр пыль повытирал! Как ты посмела выгнать такого золотого человека?
Ти_рада матери не принесла облегчения, скорее, наоборот.
Оправдываться Мария не любила в принципе, о поступках никогда не сожалела, а вот нравоучений, до которых Зоя Федоровна была большая любительница, терпеть не могла. Поэтому, кстати, и сбежала в свое время.
- Мама, если он для тебя такой замечательный, так и живи с ним сама, — выдала Мария, когда мама взяла паузу, — считай, я тебе его уступаю!
- Ты неблагодарная девчонка! Это был твой единственный кавалер, который ко мне относился с уважением!
- Не правда, — ответила Мария, — Петя к тебе хорошо относился, разве что «мамой» не называл.
- Ах, Петя! Петечка! – запричитала Зоя Федоровна. – Ты же и его выгнала!
- Выгнала, — согласилась Мария, посматривая на часы.
Пробежки уже не будет точно, на работу бы не опоздать.
- Ты всех выгоняешь! – ныла Зоя Федоровна. – Останешься одной на старости лет, котов может быть только и заведешь, если тоже не выгонишь!
- К котам у меня претензий нет, — ответила Мария. – Совести у них, правда, тоже нет. Но им это простительно.
- Коты твои мне внуков не принесут, — завывала Зоя Федоровна. – А с Димочкой такие бы красивые внуки получились!
- Ой, все! Пока! – Мария закончила разговор.
***
- Мария, раз ты теперь свободная женщина, ты просто обязана составить мне компанию! – подруга Света встречала у дверей офиса.
- Он что, и тебе нажаловался? – спросила Мария без уточнения имен, потому что и так было понятно.
- Он всем нажаловался, — пряча улыбку, проговорила Света. – Ты теперь в глазах общественности враг номер один! А еще много-много обидных слов.
- Надеюсь, ты не будешь их мне пересказывать? – поинтересовалась Мария.
- А это зависит от твоего согласия составить мне компанию, — Света хихикнула.
- Ладно, я составлю тебе компанию, — согласилась Мария, — скажи, хоть куда мы идем?
- К гадалке! – Света улыбнулась во всю ширину коридора, в котором они стояли.
- Куда? – Мария привалилась к стене.
- К гадалке, — повторила Света, — и только попробуй сбежать после работы! Я злопамятная!
***
- Какого интересного человека ты мне, Светочка, привела, — проговорила баба Оля, не сводя с Марии глаз.
- Я просто за компанию, — пролепетала Мария.
Вся ее уверенность, сила и смелость куда-то испарилась под водянистым взглядом этой старушки.
А баба Оля даже не обратила внимания на реплику Марии.
- В первый раз ко мне вечная заглянула. Вот и не знаю, то ли радоваться, то ли голову пеплом посыпать.
В наступившей тишине тиканье настенных часов буквально било по барабанным перепонкам. Терпеть было сложно, а сказать нечего.
- И ты еще в пути, — сказала баба Оля и снова замолчала. - Сны, значит, — после паузы буркнула она.
- А можно как-нибудь наедине? – спросила Мария.
- А и правда, — баба Оля повернула к Свете голову, — с тобой мы все быстро решим, но завтра. А с твоей подружкой еще разобраться надо.
Света смутилась, но попрощалась и вышла. А баба Оля, проверив, ушла ли Света, спросила у Марии:
- Сама расскажешь?
Рассказывала Мария долго. Почему-то посчитала, что каждый сон нужно рассказать с подробностями. А еще рассказала о бабушке, которая перед смертью говорила, чтобы Мария не боялась. Почему-то рассказала, что парней прогоняет постоянно.
- В один миг выгоняю, — говорила Мария, — и потом даже не думаю, чтобы простить или вернуть назад. Ушел, как из жизни вычеркнула.
Слова закончились резко. Будто кран перекрыли. Мария думала еще что-то добавить, но в голове звенела пустота.
Баба Оля молчала долго. Ерзала на стуле. Поднималась, прохаживалась по комнате. И все время что-то бормотала себе под нос.
- Все дело в первом сне, — наконец проговорила баба Оля, — а его ты и не видишь. Значит, время не пришло. Самый первый сон ты увидишь перед встречей. А если мимо пройдешь или внимания не обратишь, то будет как в тех снах, что ты уже видела.
- В следующий раз, — прошептала Мария.
- Ну, что-то в этом роде, — ответила баба Оля, — а теперь иди. Утомила ты меня жуть как!
***
Пару месяцев в кинотеатре сновидений был перерыв, а потом приснился ОН!
Лето, жарко. Ее в этом сне звали просто Ма, от слова мать. Было у нее пятеро детей.
Когда она подумала о детях, почувствовала облегчение:
- Убежали в лес! Никто не найдет!
И муж у нее был. Яков. Вообще, у него было другое имя, но его все звали «Яков». Был он кузнецом. Пылью и жаром в кузнице ему повредило горло. Поэтому выговорить он мог только: «Я – коваль!», то есть, кузнец. Да и не договаривал до конца, так Яков и вышел.
Мария сейчас стояла напротив мужа. А он метался и ревел, скованный своими собственными цепями. Степняки налетели. Кто посговорчивее, того с собой, а кто буянит – на дно колодца.
А женщин забирали всех.
Ма успела деток прогнать в лес, а сама вышла к конникам, чтобы задержать. Дать детям больше времени. А Яков в кузне был. Не слышал шума, не видел нападения. Когда к нему один из врагов в кузню заскочил, тогда только и всполошился.
Того он кувалдой успокоил, выскочил, а тут его и сетью, да в его же цепи.
- Успокойся, мой любимый, — кричала Ма, — мы Родом венчанные, Леляй благословенные. Они не оставят нас. Эту жизнь заберут, в другой соединят!
***
Мария проснулась с колотящимся сердцем и осознанием, что это и есть тот самый сон. В голове стучали молоты, взгляд не хотел фокусироваться. И вообще состояние было такое, будто ее наизнанку вывернуло.
Дурнота проходила постепенно, а вот шум не стихал. Постепенно стало доходить, что шум не у нее в голове, а на площадке. И там не только шум, но еще и лязг, грохот и живое русское слово с татарскими корнями.
Любопытство погнало на разведку. На площадке уже никого не было. Только грязные следы. А вот с первого этажа доносились размеренные удары железа по железу.
Спустилась и увидела, как какой-то парень пытается молотком выпрямить погнутые перила. Заметив Марию, улыбнулся:
- Нет, ну вы представляете! Грузчики умудрились перила погнуть! Как это у них получилось? Мне одному так везет! Вселение в квартиру проходит не без приключений.
- Они были погнуты, — с улыбкой ответила Мария, — когда дом сдавали, они уже были такими.
- Вот спасибо, что сказали, — он вытер пот, — а то я тут бью битый час, а толку никакого.
Он убрал молоток в стоящий у ног ящик.
- Позвольте представиться, — он выпрямился, — ваш новый сосед. Яков.
- Кузнец? – спросила Мария помимо воли.
- Нет, — он покосился на перила, — я инженер. Наконец-то от родителей съехал. Пора взрослую жизнь начинать, семьей обзаводиться.
- А я Мария, — она начала спускаться к нему.
- Давайте, в следующий раз пообщаемся, — предложил он, — инструмент надо отнести, да и в квартире разобраться.
- Нет, мой дорогой, — продолжая спускаться, сказала Мария. – Хватит с меня всяких «в следующий раз». Здесь и сейчас и никак иначе!
- Вы так серьезно это сказали, — проговорил Яков.
- Потому что я уверена! – а про себя добавила:
«Мы богом венчаны, иного нет у нас пути!»
___________
Автор: Захаренко Виталий
