Политическая эпоха, которая сейчас завершается либо уже завершилась, продолжалась примерно три десятилетия. Ее отсчет можно вести с момента, когда советское руководство объявило о "новом политическом мышлении" для страны и мира, а американское возвестило о наступлении "нового мирового порядка".
Исходно казалось, что это схожие, перекликающиеся концепции. Однако довольно быстро стало ясно, что стороны имели в виду разное. Если Михаил Горбачев и его соратники рассуждали в категориях совместного созидания новой международной конструкции, то Джордж Буш-старший и его команда не предполагали никакой альтернативы американскому доминированию. Международный кризис в связи со вторжением Ирака в Кувейт в 1990 году стал катализатором оформления американского видения мира после холодной войны. И датой проявления "нового мирового порядка" можно считать 17 января 1991 года. С начала операции США в Ираке под названием "Буря в пустыне".
Событиям в Кувейте предшествовала война Ирака с Ираном. Она обернулась для Багдада огромными долгами и подорвала его материальное положение. По завершении войны иракский лидер Саддам Хусейн добивался от монархий Персидского залива компенсации за оказанные им геополитические услуги – сдерживание экспансии Исламской революции. Эпицентром споров стал Кувейт (имевший давние разногласия с Ираком и традиционно полагавшийся на покровительство британцев), к которому Багдад предъявлял множество претензий, экономических и территориальных. В конечном счете Хусейн решил взять, как он считал, "свое" силой, и тем самым выправить экономическое положение, а также самоутвердиться политически. 2 августа 1990 г. Ирак вторгся в Кувейт и сместил эмира.
НИЧЬЯ МЕЖДУ СССР И США В ПОЛЬЗУ ПОСЛЕДНЕГО
Поздно вечером 2 августа глава МИД СССР Эдуард Шеварднадзе проинформировал по телефону Михаила Горбачева (находился на отдыхе в Форосе) об идее совместного советско-американского заявления. После чего дипломат начал работу над документом. Однако уром выяснилось, что советский проект не нравится американцам, его стали дополнительно править. 3 августа Госсекретарь США Джеймс Бейкер принял решение лететь в Москву ради совместного заявления с Шеварднадзе. Последнюю правку утрясали перед самым объявлением, и глава советского дипломатического ведомства по телефону, на слух, согласовал ее с Горбачевым.
В итоге Шеварднадзе и Бейкер озвучили текст совместного заявления. И было понятно, что в нем советскую позицию явно подтянули к американской. После оглашения документа главные дипломаты ответили и на вопросы журналистов. В общении с прессой советский министр подчеркнул, что у СССР нет планов военной операции, и добавил – "насколько мне известно, нет их и у США". Бейкер промолчал.
В этот же день Буш в разговоре с французским президентом Франсуа Миттераном дал понять, что делает ставку на военное решение. Он также проинформировал коллегу, что США в ближайшее время перебросят войска в Персидский залив, в том числе на территорию Саудовской Аравии (хотя согласия саудовцев еще не было – американцы им даже не сказали прямо, что хотят это сделать). Буш разговаривал с Миттераном всего через 12 часов после того, как Шеварднадзе на встрече с Бейкером в Москве говорил, что Кремль исходит из отсутствия у американцев планов военного решения кризиса (правда, госсекретарь, напомним, не комментировал эти слова). Именно ставкой на военное решение кризиса определялись дальнейшие действия Вашингтона.
Необходимо учитывать, что в 1990 году массовое размещение западных военных контингентов на Ближнем Востоке воспринималось как нечто совершенно экстраординарное в широких исторических категориях. Иностранное военное присутствие прочно ассоциировалось с колониальным прошлым. В соответствии с такими настроениями требовалось общеарабское обоснование для прибытия сотен тысяч западных военных. И Вашингтон его получил. Американцы убедили Лигу арабских государств, что Хусейн на Кувейте не остановится. Далее он пойдет войной на Саудовскую Аравию.
Между тем, Ирак не хотел войны с Соединенными Штатами. Он пытался по-своему разрядить обстановку. 3 августа был объявлен состав нового правительства Кувейта, а 5-го – решение о выводе основных иракских войск. Хусейн пытался зафиксировать свое приобретение – оставить в Кувейте подконтрольное правительство, и считать на этом кризис законченным, что предполагало отсутствие новых агрессивных действий с его стороны, но также и против него. Многие вполне могли принять подобное развитие событий. И, насколько можно судить, Хусейн всерьез рассчитывал повернуть их в такое русло. У него было устоявшееся представление о заговоре Израиля, Великобритании и "некоторых кругов в США", но и уверенность, что президент Буш заинтересован иметь с ним дело (иракского президента в этом убеждали предыдущие несколько лет).
Однако в Вашингтоне уже решили, что ни в коем случае не смирятся с контролем Ирака над Кувейтом. В первые сутки после вторжения такой вариант фигурировал. Но практически в самом начале заседания Совета национальной безопасности 3 августа советник президента США Брент Скоукрофт заявил, что, мол, есть такие разговоры, и они недопустимы. Генерал-лейтенант ВВС США призвал готовиться к серьезному вооруженному конфликту, а также предупредил о недопустимости утечек на этот счет в прессу.
За месяц США добились принятия пяти антииракских резолюций. Даже введение полной экономической блокады прошло относительно легко, международные санкции за неисполнение резолюций СБ ООН (а примеров их неисполнения было множество) не вводились никогда ранее, и некоторые страны обращали на это внимание во время дебатов в Совбезе. Спорили с американцами Йемен и Куба, идея не нравилась СССР и Китаю, сомневалась Франция.
Кризис активно обсуждался по всему миру. Например, Тунис и Иордания предлагали разместить на Ближнем Востоке ооновские войска, а не американские. Впрочем, никто не хотел оказаться в оппозиции Вашингтону. Москва вела активную дипломатическую работу. Советские дипломаты пытались затвердить, что переброска американского контингента на Ближний Восток – мера временная, и он будет выведен после разрешения кризиса (американцы говорили, что именно так намерены поступить). СССР предлагал мирную конференцию по ближневосточной проблематике. В общем, советское руководство было в центре событий.
В начале сентября американцы пришли к тому, что их цель – не только освобождение Кувейта, но и нечто большее. В США сформировалось представление, что иракский кризис и способы его разрешения – не текущий сюжет ближневосточной политики, а вопрос мирового порядка, который приходит на смену холодной войне. Соединенные Штаты претендовали на то, чтобы действовать во имя и от имени мирового сообщества, они полностью отождествляли свои подходы и практические интересы с мировыми.
Осенью 1990 г. американцам уже не на теоретическом, а на практическом уровне, в рамках выбранного подхода к иракскому кризису, было важно, чтобы никто им не противодействовал и не представлял альтернативы.
СОТРУДНИЧЕСТВО С США ТРУДНЕЕ, ЧЕМ КОНФРОНТАЦИЯ
В начале сентября американцы еще не сообщили советскому руководству о готовности применить силу и опасались реакции Горбачева. Когда 7 августа Госдепартамент информировал Шеварднадзе (сначала через американского посла в Москве, потом звонил Бейкер) о начале переброски войск в Саудовскую Аравию, они столкнулись с серьезным недовольством и раздражением настроенного на сотрудничество с ними министра.
Бейкер заверял, что войска нужны только для защиты Саудовской Аравии, и скоро их выведут, но Шеварднадзе напомнил, что американцев просили не принимать военных мер, тем более односторонних, а если уже и делать какие-то военные приготовления, то через военно-штабной комитет ООН. Недовольство Шеварднадзе стало для его собеседников неприятной неожиданностью. Теперь им надо было донести еще более неприятную информацию (расходившуюся с недавними заверениями) и не потерять поддержку Москвы.
9 сентября на встрече в Хельсинки Джордж Буш, наконец, лично изложил Горбачеву подход к иракскому кризису, который уже полностью сформировался в США: ради "нового мирового порядка" необходимо добиваться от Ирака полного отказа от его позиции, при необходимости применить силу. (Буш предлагал послать советские войска на Ближний Восток, а также уверял, что не собирается оставлять американский контингент в регионе после кризиса.)
Горбачев ухватился за тему "нового мирового порядка", которая для него перекликалась с "новым политическим мышлением". Советский лидер представлял дело так, что главное достижение в деле формирования нового мирового порядка – это мировое единство и согласие, сотрудничество, СССР уже много для этого сделал, теперь свой вклад должны внести Соединенные Штаты. Применительно к иракскому кризису Горбачев представлял ситуацию таким образом, будто мировое сообщество объединилось для осуждения Ирака и оказания давления на него.
Если Ирак нападет на Саудовскую Аравию или кого-то еще, военные действия против Багдада получат полную поддержку. Но сам Ирак, подчеркивал Горбачев, ни на кого больше нападать не собирается, и американцы в непубличном формате с этим не спорили. Если же просто начать военные действия против Ирака, мировое согласие разрушится. Соответственно, Горбачев предлагал выдвинуть дипломатические инициативы для разрешения кризиса.
Он полагал, что увязка с другими ближневосточными проблемами может даже помочь. Американцы выступали категорически против таких увязок, видя возможность для Хусейна затянуть время и сохранить контроль над Кувейтом. А советский президент считал, что Хусейну ради решения других проблем, важность которых он же сам и подчеркивает, придется пойти на уступки в Кувейте, если же он этого не сделает, то полностью дискредитирует свою позицию.
Буш хотел поставить Хусейна в безвыходное положение и показать, что никто теперь не сможет безнаказанно совершать действия вопреки мнению международного сообщества (которое американцы полностью отождествляли со своим). Горбачев парировал: Хусейна не надо загонять в угол, надо дать ему дипломатическую возможность вывернуться, и все будут удовлетворены.
Американцы донесли, что всерьез рассматривают возможность военного сценария и рассчитывают на советскую поддержку, даже если Москве такой сценарий не нравится. СССР дал понять, что не готов поддержать немедленную, неспровоцированную какими-то новыми обстоятельствами военную акцию против Ирака, но принципиальную возможность ее признает.
Несмотря на существенные разногласия, Буш и Горбачев стремились не разойтись по иракскому вопросу, а остаться в одной связке. Позиция Советского Союза, несмотря на его стремительное материальное ослабление, оставалась значимой, и американцам было важно, чтобы она не оказалась альтернативной. Горбачев же верил в философскую составляющую "нового политического мышления" и искренне стремился сотрудничать с американцами.
В следующие месяцы стороны упорно работали над предпочтительными для них вариантами разрешения иракского кризиса. США готовились в войне, и при этом поддерживали такую международно-политическую атмосферу, в которой никто им не противодействовал. СССР искал дипломатическое решение кризиса. В начале октября Ирак со специальной миссией посетил Евгений Примаков. Хусейн демонстрировал решительный настрой, но был готов к переговорам.
С американцами же в то время уже никто не был готов обострять отношения, и единственная возможность избежать военного сценария состояла в том, чтобы убедить Хусейна пойти на существенные уступки. Тогда, рассчитывали многие, в том числе и советские дипломаты, верх взяли бы такие настроения, в которых Соединенные Штаты не смогли бы провести военную операцию.
С начала ноября США начали продвигать проект резолюции СБ ООН, которая больше напоминала ультиматум – Ираку. По итогам встреч в Москве 8 ноября Бейкер описал свою тактику. Он уверял Горбачева, что нужно продемонстрировать единство мирового сообщества и его решимость, и тогда тем, кто пытается договориться с Хусейном, будет легче добиться уступок. Одновременно Бейкер предлагал (американцы в течение осени делали это неоднократно) присоединить советские войска к международной коалиции на Ближнем Востоке.
Американцы уже поняли, что не только они "покупают" советскую поддержку, но и СССР готов "платить" за то, чтобы быть в связке с Соединенными Штатами.
Бейкер так резюмировал рассуждения о своих переговорах с Горбачевым: "В конечном счете они будут с нами. […] Я уверен, что их ставка на хорошие отношения с нами и желание быть нашим партнером поведут их в правильном направлении. Но понадобится некоторое время и силы, чтобы привести их, куда нужно".
Советское руководство старалось смягчить формулировки новой резолюции. Москва настаивала, что нужно больше времени для переговоров. Но США не хотели больше ждать. Американцы настаивали, что, если переговоры с Хусейном не дали результатов, надо применять силу. 29 ноября СБ ООН принял резолюцию 678, которая санкционировала применение "всех необходимых средств" для освобождения Кувейта после 15 января. Китай воздержался, Йемен и Куба голосовали против. Советский Союз поддержал резолюцию.
16 января международная коалиция во главе с США начала бомбардировки Ирака. На этом этапе главной задачей Кремля становится не дать американцам полностью разгромить Ирак и предотвратить начало сухопутной операции. СССР указывает, что антииракская коалиция выходит за рамки мандата резолюции 678, занимаясь систематическим разрушением инфраструктурных и экономических объектов Ирака. Горбачев проводит в своих контактах с зарубежными лидерами линию, что Ирак уже достаточно ослаблен, теперь нужно еще раз попытаться добиться от него уступок.
12 февраля в Багдад вновь едет Примаков. Иракцы готовы к уступкам. Следующие десять дней – интенсивные переговоры, удается составить план выхода Ирака из Кувейта, при работе над которым учитывались замечания США. Но с финальной версией мирного плана американцы все равно не согласны. 24 февраля они начинают наземную операцию. В следующие несколько дней Ирак еще пытается торговаться. Но 27 февраля соглашается уйти из Кувейта и выполнить все резолюции. 28-го американцы останавливают военные действия.
* * *
Советское руководство на всем протяжении иракского кризиса пыталось удержать американцев от реализации военного сценария, но не было готово это делать ценой обострения отношений с США. Наоборот, расчет был на то, чтобы улучшить отношения, поэтому уступок пытались добиться от Ирака. Выбранная линия не дала результатов. Горбачев и его окружение были недовольны американцами, появилось ощущение фундаментальных сдвигов в мировой политике и изменения положения СССР, возникло понимание, что американцы использовали кризис как моральное прикрытие для действий с позиции силы в своих интересах. И тем не менее ставка на американцев считалась безальтернативной. В конце иракского кризиса помощник Горбачева по внешнеполитическим вопросам Анатолий Черняев записал в личном дневнике: "Обречены дружить с Америкой, что бы она ни делала: иначе опять изоляция и все кувырком".
В статье использована информация из России в глобальной политике
