Утром все вышли во двор, и под командованием Матвея, который прекрасно знал не только, где надо убирать снег, но и в какую сторону его кидать, мужчины и без Тимофея Алексеевича, который был оставлен в помощь Анне, быстро навели порядок во дворе, а за калиткой была нетронутая гладь сверкающего на тусклом солнышке снега. Машину Богдана занесло основательно, но вскоре и возле дома все было расчищено, правда ехать домой Богдан пока не мог, так как дорогу до сих пор не чистили. И в душе он был этому очень рад, а потом были блинчики с медом и душистый чай с какой-то травой, привезенной мамой Ани.
– Хорош домашний медок, – хвалился дед Тимофей и потчевал внука, который пил чай без удовольствия, ведь его заставляли пить чай с медом, чтобы он не болел.
– Я и так не болею, – настойчиво утверждал Матвей.
– Вот поедем летом в Литвиновку, – говорил дед, не обращая внимания на его слова, – там и посмотришь на пчелок, и поймешь, как они для нас трудятся, медок добывают, ведь про трудолюбивого человека говорят “трудится, как пчелка” ,и возьмешь ты тогда, Матвей, с пчелок пример. Я хочу, чтобы внук у меня вырос умным и трудолюбивым.
После завтрака Тимофей Алексеевич пошел с Матвеем смотреть, как расчищают и улицу от снега.
И сразу после этого мужчины уехали, Саша сказал, что ему надо кое-что купить из одежды, ведь он приехал налегке. На самом деле он поехал к Евгению Богдановичу, вернее Богдан просто привез его домой, где отец с Сашей надолго заперлись в его кабинете. Сашу оставили на обед, который показался Богдану скучным и невкусным, хотя его мать прекрасно готовила.
– Ты не заболел Богдан? – спросила она обеспокоенно.
– Нет, я вчера полугодовую норму меда съел, домашнего.
Родители с удивлением глядели на него, но он не стал рассказывать подробностей и перешел на погоду, самую лучшую тему, спасающую от ненужных вопросов, ведь в городе до сих пор в некоторых районах от снега дороги еще не очистили.
После обеда Богдан повез Сашу домой, хотя тот активно отказывался, но потом понял, что дело-то вовсе не в благотворительности Богдана, а в Анечке. И с легким сердцем поехал с ним домой. Уже сидя в машине, Богдан спросил:
– Ну как, продуктивно поговорили?
– Да, только меня удивило то, что твой отец почему-то постоянно хвалил Анну, наверное за то, что она помогала Гале. По доброте душевной, как сказала теща.
– Это твоя теща так думает, а у отца другое мнение, –сказал Богдан, и почему-то представил, что Галя лежит в постели, а Анна и ее кормит с ложечки, – это, наверное, и считается добротой душевной, – решил Богдан, и уже не отвлекался от дороги, так как снова началась метель, правда слегка.
Когда они приехали, то он только высадил Сашу и заторопился назад:
– Завтра не знаю, что будет, если опять заметет, то визит придется перенести, – сказал он и уехал.
А утром был хороший легкий морозец и солнце, яркое-холодное, зимнее, оно не грело, но давало надежду на то, что скоро, совсем скоро начнется весна. Но до весны было еще почти два месяца. Утром, бросив все дела, Анна поручила Тимофею Алексеевичу всех накормить, и умчалась к Гале. Она должна была убедиться, что та будет выглядеть в глазах врача замечательно. Погода на улице радовала, ветра не было, поэтому и холод особенно не ощущался. Но все равно хотелось быстрее добраться туда, где тепло.
Галина не знала, что ее ждет в этот день, но зная, что Саша обязательно придет, она самостоятельно оделась и привела себя в порядок. Но все равно она ждала сначала Анну, которая и должна подтвердить, что она прекрасно выглядит, только ей Галя пока и верила, считая ее своим ангелом-хранителем.
В ее комнате висела икона бабушки, которая раньше жила с ними, а потом перебралась к младшей дочери. Бабушка и надоумила ее просить у Бога прощения и помощи, все сразу. Но Галя в самом начале своей болезни была не в состоянии даже понять ее, но бабушка приходила почти каждый день и внушала ей, что Бог поможет, обязательно поможет, ведь больше ничего для внучки она не могла сделать, как не могла и заставить ее молиться.
А сейчас, когда приехал Саша, она стала понимать, что она больна и стала использовать все методы лечения, которые были ей доступны, даже этот, бабушкин. Она все время помнила Анечкины наставления, ведь и у Ани главным был вера. Вера в то, что она должна выздороветь, что она будет здорова.
И вот она увидела, как прибежала Анна, а потом подъехала машина и оттуда вышли двое мужчин. Она сначала испугалась, но увидев Богдана, которого она уже видела с Аней и Сашей, она успокоилась.
– Но где Саша, почему его нет, – переживала она, стоя у окна.
Наконец, она увидела, как Саша быстрыми шагом идет от калитки к дому. Но тут постучалась Анна и залетела к ней в комнату:
– Ну-ка покрутись, а я посмотрю какая ты красавица. И, взяв ее за руки завертелась вместе с ней, – хороша, ослепительно хороша, только чуть бледновата, но это от холода, – решительно сказала Анна и открыла дверь:
– Евгений Богданович, заходите.
В ее комнату зашел незнакомый мужчина и у Гали все внутри сжалось от страха, но следом зашла и мама, а голос мужчины увлекал ее куда-то и она перестала владеть собой, погружаясь в пустоту. И она уже не заметила, как вышли Галя и мама, а зашел Саша.
Богдан, сидевший сначала в одиночестве, скучал. Но вскоре в комнату зашли хозяева дома и Анна, но они его сразу разочаровали, потому что сидели и молчали, это молчание его угнетало, но потом женщины ушли на кухню и Богдан не выдержал и спросил отца Гали:
– Может что-то сделать надо, а?
– Нет ничего не надо, – а я уже не только что-то делать, но думать ни о чем не могу, – растерянно произнес отец.
– Да не переживайте, все будет хорошо, – успокоил его Богдан.
Наконец дверь открылась и все вышли, Галя, видно, плакала, но была спокойна. Увидев только мужчин, на машинально схватила Сашу за руку. Но тот, обняв ее, сказал:
– Все хорошо, все хорошо, успокойся, помни, о чем тебе врач говорил. Услышав разговор, зашли женщины:
– Без обеда мы вас не отпустим, – сказала Любовь Егоровна.
Пока она накрывала на стол, Богдан повез Анну домой за медом и деньгами, которые она приготовила для Евгения Богдановича.
– Тимофей Алексеевич, – сказала Анна, мы их одних оставили, они ведь семья, правда Матвейки не хватает, но там слишком серьезный разговор будет, я думаю. Пока они там обедают, мы тут побудем.
– А может по сухарикам, а? – засмеялся Тимофей Алексеевич, щи я разогрел, А мы с Матвейкой только что из-за стола.
И он ушел в комнату Матвейки, где тот строил башню.
Анна с Богданом сидели друг против друга и ели щи, Богдану почему-то казалось, что так будет всегда, что они каждый день будут сидеть вот так напротив друг друга и за завтраком, и за обедом, и за ужином. И он улыбался.
А через несколько минут ему позвонил отец и поторопил сына. И они вернулись к дому Галиных родителей.
Евгений Богданович уже стоял у ворот, его провожал Саша.
Он обнял Аню и, улыбаясь, сказал:
– Пропадает в тебе талант, Анечка, талант психиатра, все о чем ты мне говорила, все, что предполагала подтвердил и Саша, и сама больная, теперь ее излечение – дело времени, ведь неправильный диагноз усугубил ее болезнь, сейчас надо приложить основательные усилия, чтобы вылечить ее, причем, многое в лечении зависит от самой пациентки.
Анна протянула ему большую банку меда и деньги.
– Деньги я уже получил от Саши. А вот от меда не откажусь, возьму его авансом.
– Авансом? – удивленно спросил Богдан, – ты ее лечить собрался? Но она абсолютно здорова.
– Это я и без тебя знаю. Я хочу, чтобы она училась у меня. Я ведь, Анечка, еще и преподаю в университете, у тебя на раздумья и подготовку осталось полгода, думаю ты примешь верное решение, – сказал он очень серьезным тоном.
И, попрощавшись, они с сыном уехали.
А Саша с Аней отправились домой, по дороге Саша стал рассказывать Ане историю первого замужества Гали, взяв с нее слово никому больше об этом не говорить.
– Я бы и тебе не сказал, если бы ты не подняла вопрос о том, что ее лечили не от того, от чего нужно, но я тебя благодарен за все, что ты для нас с ней сделала, а также и за Матвея и за отца. Спасибо тебе, Анна.
– Так вот, оказывается ее первый муж был игрок, и он дважды ее проигрывал своим приятелям, а на третий раз ей удалось убежать Но, выбегая из подъезда, она наткнулась еще на одного из тех, кто постоянно общался с ним.
– Увидев ее, тот, видимо, понял, что случилось, и поставил ей подножку, она упала на угол ступеньки. И это видели двое соседок, а тот тип, видно с перепугу, убежал. Падение привело к черепно-мозговой травме, но то, что она сразу попала в больницу, так как соседки тут же вызвали скорую, спасло ее от осложнений, хотя лечение было долгим.
– К тому же на время Галя потеряла память, потом память вернулась к ней, но как бы не полностью, но Галя не догадывалась об этом, ведь она не помнила только то время, которое прожила с этим самым подлецом. Она даже его не помнила. Но вскоре ее муж пришел к ее родителям, привез все нее вещи и сообщил, что он с ней уже развелся.
– Родители были в шоке от его подлости, хотя его основной подлости они , я думаю, никогда не узнают, но решили, что такой муж ей не нужен. Потом ее выписали из больницы и она продолжила работать, казалось все было прекрасно, она не помнила того, о чем хотели навсегда забыть и ее родители, они даже паспорт ее испортили, чтобы она получила новый, со своей девичьей фамилией. Когда мы с ней вновь встретились, ничего не предвещало беды.
– Через некоторое время мы решили пожениться, Я уже тогда служил по контракту, но здесь недалеко, в то время мы с ней часто виделись, а через полгода меня перевели в Заполярье. Перед отъездом мы с Галей просто пошли в ЗАГС и расписались, без всякой свадьбы.
– Когда родился Матвейка, и отец сообщил мне о несчастье, которое случилась с Галей, я был в шоке. Я замечал некоторые странности в ее поведении, да и отец намекал мне на это. Но когда он забрал к себе Матвейку, я запаниковал, весь я любил Галю, еще в школе, но после армии мое чувство как-то притупилось, а потом я узнал, что она вышла замуж. Тогда я и пошел служить по контракту.
– Через три месяца после рождения Матвейки меня ненадолго отпустили в отпуск, и я увидел совсем другую Галю, напуганную, с какими-то безумными глазами. Она все время просила меня, чтобы я ей помог, она не говорила, чем именно я должен ей помочь, так тогда я и уехал ничего не поняв.
– Ну когда ты начала активно помогать ей, а потом теща сообщила мне, что она боится и своего и моего отца, я вспомнил, что один из моих одноклассников работает в полиции и я попросил его узнать все, что можно о ее бывшем муже, так как ее родители рассказали мне и о нем, и о ее падении, и о том, что она забыла то время, когда с ним жила, а вспомнила только после рождения Матвея, судя по всему.
– Он отнесся к моей просьбе со всей ответственностью. А когда он обходил с соседей в его подъезде, одна из соседок и рассказала о том как, Галя получила травму и даже назвала имя и фамилию того типа, что поставил ей подножку. Он жил в соседнем доме рядом с ее какими-то родственниками, и был очень шумный, так как пил, поэтому в подъезде его хорошо знали.
– Тот и признался ему во всем, понимая, что вряд ли его привлекут за подножку, а изнасилование и не докажут. Но к тому времени он рассорился с Галиным бывшим мужем и рассказал, что тот дважды проигрывал ее в карты. По тому, как она была легко одета в тот день, он и понял, что произошло в квартире. Ну и последнее, что он сказал меня обрадовало, пусть Бог простит меня за эту радость, весной прошлого года ее бывшего мужа нашли убитым в его собственной квартире.
У Анны вырвался вздох облегчения:
– Так ему и надо, подлецу, незачем дальше жить таким людям, зло обязательно должно быть наказано, а наказание должно быть прямо пропорционально преступлению, видно на его совести много чего было. Когда будешь говорить Гале, что он мертв, скажи просто, что он умер, ей незачем знать подробности.
– Я не буду ей говорить об этом, – сразу произнес Саша.
– Нет, скажи обязательно, она должна знать, что ей больше ничего не грозит, что ей нечего бояться, – стала настаивать Анна, – ведь, вспомнив все, после рождения Матвейки, она испытывала жуткий страх, ожидая столько лет, что он может прийти к ней вместе со своим друзьями.
– Да, вообще-то ты права согласился с ней Саша.
– Ну ты можешь сам и не говорить а поручи это ее маме.
Саша успел увидеть только начальные результаты лечения, когда Галя стала, наконец, улыбаться. И вскоре он уехал, отпуск закончился. По мнению Матвейки он был слишком коротким.
Мои дорогие читатели, от всего сердца благодарю вас за внимание к моему каналу, за лайки и комментарии, всех вам благ и хорошего настроения!
На моем канале много интересных рассказов, читайте: