После Сашиного отъезда они стали оформлять Матвейку в садик, это оказалось делом сложным и хлопотным, ведь мама была больна, а папа служил. И тогда они пошли в администрацию, два дедушки и бабушка. Свою просьбу они мотивировали тем, что ребенок должен адаптироваться в коллективе, прежде, чем идти в школу.
– Мы вполне справляемся с внуком, – говорила Любовь Егоровна. Но то, что он должен получить именно в садике, мы ему дать не сможем, ему обязательно нужно общение с детьми, вы ведь тоже должны это понимать. И они добились места для Матвея в садике, расположенном почти рядом с домом родителей Гали.
В садик его отводила Анна, а забирали остальные по очереди. А когда наступила весна, то все вместе, чтобы Матвейка их “выгулял” ведь им всем иначе никак не получалось просто отдыхать, домашние дела никогда не кончались. К середине марта стало ясно, что Евгений Богданович закончил свою миссию и теперь Галине предстояло доказать свою дееспособность, это, как вскоре выяснилось, было еще сложнее, чем оформить Матвея в садик, а еще сложнее оказалось убедить Матвея в том, что она его мама. Хотя он прекрасно знал, что Анечка не его мама, и он больше воспринимал ее, как сестру, и называл только Анечкой.
И тогда все стали задумываться о квартире для них, ведь если они будут жить отдельно, то Максимка уже не будет бежать с просьбой к Анне сделать ему бумажный самолетик или завязать шнурки. И всей семьей они решили снять квартиру на время, чтобы они жили только втроем. Ведь и отец для Матвея был фактически не слишком близким человеком по сравнению с дедом Тимофеем и Анечкой, которая уже больше года жила у них. Правда, Богдан, глядя на Анну, робко намекал, что у него собственная квартира пустует, и он согласен, чтобы там жила Аня, но Аня только сердито поглядывала на него,
Но однажды дед Тимофей, поговорив по телефону с родителями Анны, засобирался к ним в гости:
– Хочу сам посмотреть, да внуку показать, как пчелки живут, очень уж мне интересно.
Богдан повез деда Тимофея, Матвея и Аню с Галей в Литвиновку. Аня с Богданом пробыли там два выходных дня, а остальных оставили на “неопределённое время”, как сказал Тимофей Алексеевич. А через две недели Богдан повез своих родителей в Литвиновку. Все уже давно поняли, к чему идет дело, но только переглядывались друг с другом, не вмешиваясь, ведь Аня вся была в подготовке к поступлению в медуниверситет, ей совсем не нужно было то, о чем так мечтал Богдан.
Да, он ей нравился, но мечта была сильнее любви. Она понимала, что спокойный, невозмутимый Богдан, будет идеальным мужем. Но ведь они только недавно познакомились, рано еще думать о бОльшем, чем просто встречи. Но после поездки в Литвиновку родители намекали ей, что лучше, чем Богдан никого и быть не может. Но Богдан, один раз предложив ей руку и сердце и получив отказ, вдруг замолчал, но продолжал встречать ее с работы и отвозить домой, а она решила, что расскажет ему о своей первой пробе семейной жизни и ее крахе.
Но она никак не решалась. А тут как раз наступило время сдавать документы в медуниверситет, и она с облегчением отложила эту тяжелую для нее беседу. ЕГЭ она сдала, когда еще училась на втором курсе колледжа, на всякий случай. Результаты у нее были хорошие, но она боялась, что все же не сможет попасть на бюджет. Ведь несмотря на хорошие доходы от меда, ее родители все же не смогут учить ее еще шесть лет.
Она правда и сама подрабатывала, будучи еще студенткой, да и сейчас ее старые клиенты звонят ей, зная, что она не откажет им. А уколы Анна делала мастерски, особенно сейчас, проработав почти год в процедурном кабинете. Ну будет ли ждать ее Богдан шесть лет?
– Нет, конечно, – говорила себе Аня и вспоминала его улыбку, – да если мы поженятся вряд ли он согласится содержать меня целых шесть лет.
И она решила не откладывая рассказать ему о своем первом опыте совместной жизни с мужчиной, чтобы наконец-то поставить все точки над i. А потом ждать результатов зачисления, которые вот-вот уже станут известны.
И на следующий день, встретившись с Богданом в центре города, Анна решила, что они пойдут в тихое место например в парк , где в боковых аллеях можно спокойно посидеть. Так как там, кроме велосипедистов и бабушек с скандинавскими палками почти никто не бывает, а они им не помешают.
И вот они с Богданом сидят на лавочке, как Аня и хотела.
– Хорошо бы тут просто посидеть и отдохнуть после работы, – подумала она.
И, набравшись решимости, начала рассказывать Богдану о своей неудачной попытке выйти замуж, о причинах расставания с человеком, которого она считала своим мужем. Ей было стыдно говорить это Богдану, ведь он был уже такой близкий, родной, любимый, но и скрывать это от него она уже не могла.
Тот сидел молча, не задавал никаких вопросов, а когда она закончила, только спросил:
– И где же он сейчас?
– Кто его знает, я его даже ни разу в городе не встречала, может переехал куда.
– А зачем ты мне все это рассказала, если не хочешь выходить за меня замуж? Чтобы я сам от тебя отказался? Но ведь Саша даже от больной Галины не отказался, почему я должен испугаться какого-то прохиндея. Да к тому же он мне теперь не соперник уже, у меня только соперница, – грустно произнес он.
Анна удивленно поглядела на него.
– Да-да, именно соперница, и зовут ее “психиатрия”, – и он горько засмеялся.
– Ну да, – виновато сказала Аня, – я очень, очень хочу учиться.
– Похвально с твоей стороны, но ведь одно другому не мешает.
– Ну ты же не обязан меня учить? – воскликнула Анна.
– Так вот, где собака зарыта? А ты знаешь сколько я зарабатываю? Нет не знаешь. А ведь даже если ты не поступишь на бюджет, я могу сразу оплатить тебе обучение за 2 года вперед, да и папа сделает для тебя все возможное невозможное, чтобы ты поступила. Ты для него, как дочка стала, мама даже ревнует. Знаешь, второй раз я тебе сделаю предложение после того, как станут известны результаты зачисления, договорились? – вопросительно закончил Богдан.
– Договорились, – облегченно вздохнув, сказала Аня, уж очень тяжело дался ей этот разговор.
И он повез ее домой, ехали они молча, каждый видно, осмысливал только что законченную беседу. Они уже подъезжали к дому, когда началась гроза, и Богдан не стал по такой погоде возвращаться домой…
Анна по- прежнему исправно ходила на работу, добросовестно выполняя свои обязанности, но в мыслях ее только и было желание дожить до того момента, когда, наконец, в университете появятся результаты зачисления. Никто в поликлинике не знал, что Анна собирается учиться дальше, она скрывала это, чтобы потом, в случае провала, над ней не смеялись. Поэтому она удивилась, когда в знаковый день объявления результатов зачисления к ней в кабинет зашла старшая медсестра, дочь которой тоже поступала в мединститут.
– А моя Маринка уже побежала смотреть, иди и ты. Я за тебя побуду, только туда и назад, поняла?
– А откуда…
– Маринка тебя там видела, почему-то она только тебя из всех моих коллег и помнит, беги.
И вот Анна, быстро переодевшись, бегом побежала в университет, благо это было недалеко Она увидела там и Маринку. А та, хоть и они и не были хорошо знакомы, радостно бросилась к ней:
– Аня, Аня я, она запнулась, но продолжила:
– Я себя нашла.
Она видела и фамилию Анны, которую знала со слов матери, но портить ей удовольствие не захотела. Аня подбежала ближе, да ее фамилия была в колонке бюджетных мест. Она обернулась к Маринке, и они обе закружились, радуясь своему успеху.
– Пошли за тортом, и на работу, – улыбаясь, сказала Анна.
Они забежали в магазин, и Аня на радостях купила самый большой торт.
И вот они уже празднуют столь знаменательное событие в кабинете старшей медсестры, все поздравляют новоиспеченных студенток, а коллеги интересуются тем, останется ли она на работе, или уйдет.
– Не знаю, – отвечала Аня, и она действительно не знала, что будет дальше.
Рабочий день еще не закончился, и она снова на рабочем месте и, делая очередной укол, мечтает, чтобы Богдан сам ей позвонил и она быстренько ответит ему, и продолжит принимать больных, но тут следующим “больным” оказался сам Богдан с огромным букетом роз.
Он буквально влетел в кабинет и, положив розы на стол, закружил Анну, обхватив ее за талию:
– Поздравляю, я хоть и против этой шестилетней авантюры, но рад что у тебя все получилось. Ты сильная, Анечка, – он поцеловал ее и сказал уже у выхода, – жди отца.
Анна успела принять еще несколько больных, как вдруг появился и Евгений Богданович, он был в белом халате, чтобы не вызывать недовольство больных, и сразу обнял ее.
– Анечка, ты молодец, я в тебя верю, ты выдержишь все трудности обучения, и я сделаю все возможное, чтобы сократить время обучения, иначе Богдан сказал, что он со мной поссорится навеки.
Когда зашла старшая медсестра и увидела известного всем медработникам профессора, она виновато произнесла:
– Ой, простите.
Анечка тут же сообщила:
– Евгений Богданович, дочь нашей старшей медсестры тоже поступила, правда на другой факультет. Мы сегодня с ней прыгали от радости в вестибюле университета, как маленькие девочки.
Тут старшая медсестра сказала Анечке:
– Ты можешь уже сейчас идти домой, я тебе замену нашла.
– Правда, ой, спасибо!
В это время зашла молодая девушка, которая и осталась вместо нее.
Они с Евгением Богдановичем вместе вышли из поликлиники, и Анна сказала:
– Мы с Тимофеем Алексеевичем приглашаем вас всех сегодня к нам, отпраздновать столь приятное событие. Приедете?
– Ну конечно, мы еще с Тимофеем Алексеевичем не решили вопрос о том, как быстрее построить баньку у него во дворе.
И они растались. Позвонив деду Тимофею и обрадовав его, Анечка, взяв розы, подаренные Богданом, пошла домой. По дороге домой она зашла в магазин, и через полчаса они с Тимофеем Алексеевичем уже готовили праздничный ужин. Вскоре приехал Богдан с двумя пакетами, так как мужчины решили, что без шашлыка они не обойдутся, благо хороший самодельный мангал, изготовленный хозяином дома, был рядом. Богдан и Тимофей Алексеевич уже стояли у мангала, занимаясь шашлыком, и тут хозяин стеснительно спросил:
– А почему ты не работаешь, Богдан?
Тимофея Алексеевича всегда смущало, что почему-то парень всегда оказывался под рукой.
– Как это я не работаю, я работаю, но только тогда, когда я свободен от личных дел.
– Это как же такое возможно, – удивился Тимофей Алексеевич.
– Уметь надо, – хохотнул Богдан.
– Небось копейки получаешь при такой работе, – неодобрительно произнес дед Тимофей.
– Н-е-е, я больше по долларам, – опять засмеялся Богдан.
– Это что ж, у тебя зарплата в долларах что ли?
– Ну как-то так.
Тимофей Алексеевич задумался о том, не спросить ли ему сколько получает Богдан, это, конечно, некрасиво, но все же он спросил. В ответ на его вопрос Богдан ответил:
– Я половину зарплаты уже два месяца откладываю, думаю еще месяц и я куплю дом на соседней улице, который продается, знаете какой?
– А как же не знать, дом хороший, добротный, он стоит тех денег, что за него просят.
– Вот и я так думаю, так что сразу две бани будем заказывать вам сюда, и в тот дом. Мы с отцом так решили.
Уважаемые читатели, большое спасибо за ваше внимание, лайки, комментарии и подписку! Счастья вам!
Читайте также на моем канале: