О штурме деревни Жиганово рассказывает начальник полковой разведки 879 стрелкового полка Никита Андреевич Пантелеев. Ветеран в 70 годы подробно поведал в коллективной книга "Дважды Краснознаменная" о боевых подвигах 158 Лиозненско-Витебской стрелковой дивизии. Рассказал он и о том, как с помощью ДРГ 4-5 марта 1942г. удалось перехватить инициативу у немцев и выбить их из опорного пункта (Ржевская битва). В ЖБД 158 сд эта дерзкая вылазка фиксируется лаконичной записью на 4 марта - “879 с.п. под командой Сгибнева ведёт борьбу на Ю.З. окраине Жиганово – занял 8 домов.”
Предыдущий очерк по 158 сд и начале боя за Жиганово - Снова Штурм - весне навстречу. 158 дивизия в Ржевской битве. Начало весны 42-го
..Вторые сутки шел бой за деревню Жиганово, одну из немногих деревень, где уцелели дома. (Усиленный артобстрел Жиганово перед его штурмом началась в первой половине дня 4 марта - О.Д.) Каждый дом был превращен в крепость, а вокруг них возведен ледяной вал. Деревня располагалась на высоте и препятствовала наступлению не только нашего полка, но и всей дивизии. Нужен был какой-нибудь маневр, и начальник штаба капитан И. И. Останин возложил на взвод разведчиков задачу: пробраться в деревню в обход, посеять панику в тылу, нарушить систему его огня.
Взвод, командовать которым он приказал мне, был усилен пулеметом и группой бойцов в 12 человек из роты противотанковых ружей (итого 30 автоматчиков и 2 пулеметчика – О.Д.). Наблюдением было установлено, что вблизи восточной окраины пролегает низинка, недоступная огню противника,— мертвое пространство. Кроме того, за время боя наша артиллерия разрушила часть ледяного вала, и в нем образовался небольшой проход. Перед выходом бойцы тщательно проверили оружие, подогнали снаряжение, взяли побольше боеприпасов, особенно гранат, и глубокой ночью встали на лыжи. Разыгравшаяся метель слепила глаза, но ориентироваться было легко, гитлеровцы то и дело пускали осветительные ракеты. Достигнув лощины, мы двинулись по ней ползком, волоча за собой лыжи с погруженными на них боеприпасами. На линии, намеченной для броска и захвата первого дома, взвод принял заранее намеченный боевой порядок. Пятеро разведчиков во главе с командиром взвода П. Мильто исчезли в проломе ледяной стены.
Участники этого смелого налета впоследствии рассказали, как развивались события. Бесшумно подобрались они к дзоту, устроенному в бревенчатом сарае. Оказалось, что гитлеровцы перед основной его стеной поставили еще одну бревенчатую стену, а образовавшийся между ними промежуток заполнили каменной кладкой. Дзот выдерживал даже прямые попадания снарядов. Оставленная для пулемета амбразура имела такую глубину, что через нее невозможно было бросить внутрь гранату.
Но это не спасло гитлеровцев. Разведчик Семен Горлов рукой просунул через амбразуру связку гранат, и взрыв в дзоте последовал почти одновременно с очередью пулемета, тяжело ранившей Горлова. Весь наш взвод поднялся в атаку. Дом и сарай наши. Мы «зацепились» в деревне Жиганово. Теперь вперед, выбить немцев из других домов, пробиться к центру деревни. Мы еще раньше разбились на три группы. Их возглавили Захаров, Соловьев и Краснов, и теперь они действовали каждая самостоятельно, моя же задача заключалась в том, чтобы организовать взаимодействие.
Вдруг я заметил, что активность пятерки, возглавляемой Мильто, несколько снизилась. Оказалось, Мильто тяжело ранен, лежит без сознания. Я вынес его в безопасное место и передал санитару. Пулю врага Мильто получил в ту минуту, когда подбирался к противотанковой пушке, которую фашисты выкатили навстречу нам.
Мильто подполз на близкое расстояние к орудию и приподнялся, чтобы бросить гранату, но выскочивший из-за дома гитлеровец выстрелил в него в упор. Подоспевший разведчик, конечно, расправился с ним, но Мильто был недвижим. Так прервалась служба Петра Мильто в 158-й дивизии.
А бой продолжался. Кто-то сказал, что Мильто убит. И бойцы с удвоенной яростью обрушились на врага. Это были молодые, не старше 25 лет ребята, все комсомольцы-москвичи, на подбор сильные, ловкие, еще в Москве натренированные и подготовленные к ведению боя в любой обстановке. Каждый владел всеми видами стрелкового оружия. Заняв еще несколько домов, разведчики вышли на широкую главную улицу, поставили станковые пулеметы (наш и трофейный) для стрельбы вдоль улицы. Как только бойцы забрасывали дом гранатами, немцы выскакивали на улицу и попадали под огонь пулеметов.
Трупы гитлеровцев темнели на укатанной дороге, посреди улицы. Несколько домов пылали, освещая путь. В азарте боя разведчики чуть было не забыли о важной задаче: захватить «языка», но все же поймали одного гитлеровца, который указал местонахождение штаба. Разведчики устремились к этому дому. Оттуда выскочили два гитлеровца и побежали задворками. Разведчик Бадулин заглянул во двор соседнего дома и увидел запряженную лошадь. Сесть в сани немцы не успели, Бадулин прошил их очередью из автомата. В санях среди разных вещей мы обнаружили много документов, карты. Вдруг с противоположного конца центральной улицы заговорили два немецких пулемета.
Наше продвижение замедлилось. Вдвоем с разведчиком Бадулиным мы с тыла подобрались к дому, из которого били пулеметы, и бросили гранаты в окна.
На улицу выбежали два пулеметчика, очередью из автомата они были убиты. Выскочивший из другого дома немецкий офицер выстрелил в меня, но пуля просвистела мимо. Сделать второй выстрел гитлеровцу уже не довелось.
В моей памяти этот случай связан с другим моментом. Еще в истребительном батальоне, обучая бойцов, я слышал порой ворчание: «Ну чего он нас гоняет, одно и то же заставляет делать по сто раз. Автоматы, что ли, из нас хочет сделать?» Я им объяснял, что в автоматизме приемов владения оружием ничего зазорного нет, он необходим воину, В бою, особенно в ближнем, действия происходят почти машинально, и они вернее у того, кто лучше натренирован, побеждает тот, кто не только выстрелит первым, но и сделает это лучше. Дальше события развивались так. Услышав, что где-то неподалеку буксует машина, разведчики решили захватить ее. Впереди других к ней бежал разведчик Миша Захаров. Вдруг он упал, раненный в левую руку выше локтя. Кровь фонтаном струилась из раны: видимо, была перебита артерия. Бойцу Галкин я приказал перевязать раненого.
И тут неожиданно получил сильный удар в грудь. — Граната! — закричал я, отскакивая в сторону и падая. Одновременно я инстинктивно оттолкнул от себя гранату. Еще кто-то из бойцов упал сзади меня и тут же дал очередь по чердаку соседнего дома. Это был разведчик Иванов. После боя он мне рассказал, что в тот момент заметил, как из слухового окна на крыше дома в нас было сделано два выстрела. Не успел он взять засевшего на чердаке гитлеровца на мушку, как тот бросил гранату. Рассказ Иванова полностью подтвердился, когда позже мы поднялись на чердак того дома. У слухового окна лежал с двумя дырками в голове немецкий автоматчик, рядом с ним валялись гранаты. Это я увидел потом. А тогда, после взрыва гранаты, я бросился преследовать машину. Она уже вышла на центральную улицу и набирала скорость. Я нажал на спусковой крючок автомата, но выстрелов не последовало: автомат вышел из строя.
В моем распоряжении остались пистолет ТТ и кинжал. Машина ушла. Из одной избы до меня донесся громкий разговор бойцов: — Тащите его к капитану Пантелееву. Хорош гусь, видать, обер какой-то. В сенях избы лежал раненый немецкий солдат. Со страхом смотрел он на мой пистолет. Дверь в избу была распахнута настежь. Прямо перед ней — окно, через которое просматривалась вся улица, а под ним амбразура и окоп. В нем сидели два мертвых пулеметчика. Это наделали дел гранаты, брошенные разведчиками Иванниковым и Бугровым: двое пулеметчиков насмерть, третий лежал раненый. Разведчики подвели ко мне немецкого офицера, командира группы боепитания. Он с готовностью отвечал на мои вопросы. Я не стал его сразу подробно допрашивать, прежде приказал перевязать раненого. Это распоряжение удивило немцев. На мой вопрос, где помещается склад боепитания, офицер сказал, что основная база находится в селе Холмец, а здешний склад — в охраняемом сарае, который он готов показать. В это время пришел Владимир Соловьев — старший группы разведчиков, действовавший на восточной окраине. Он доложил, что восточная окраина очищена от гитлеровцев и что дальше наступать группа не может, так как нет боеприпасов. У каждого разведчика по два-три трофейных автомата, но к ним тоже нет патронов.
Связной Рязанов был послан к командиру полка сообщить о результатах боя, о том, что через восточную окраину можно ввести в Жиганово подразделения полка. После этого пленный офицер повел нас искать склад боепитания. Мы спешили. Пока противник в панике и не разобрался, откуда его бьют и сколько нас, надо развивать успех. А бить его нам нечем. Молчат наши пулеметы, пусты автоматные диски. Охраны у сарая не оказалось, сбежали. (Так вот откуда шла груженая машина!) Осталось ли нам что-нибудь? Опасения были напрасны. Разведчики вооружились, что называется, до зубов. А в это время с востока и северо-запада в деревню ворвались подразделения полка (двух полков 879 и 881 сп - О.Д.). Жиганово перешло в наши руки.
Военная История на Друг Истории. Подборки Великая Отечественная война и Ржевская битва
Ликвидирован еще один сильный очаг сопротивления противника. В итоге боя мы имели сравнительно небольшой урон, противник же потерял несколько десятков солдат и офицеров. Мы захватили большие трофеи, взяли в плен группу гитлеровцев. Возвратившись в полк, я решил разобраться, почему промолчал мой автомат. Тут оказался политработник Е. Симонян. Он взял автомат, оглядел и сказал: — Как же он у тебя будет стрелять, посмотри, вот две вмятины от пуль. Выходит, автомат спас мне жизнь.
Продолжение действий 158 сд после взятия Жиганово следует
Признателен за лайки и подписку) Олег Душин ©, Друг Истории №239, следите за анонсами публикаций - и на Tелеграмм канале Друг Истории
