Мы давно хотели перевести интервью с живым классиком Наоки Урасавой — особенно когда вышла адаптация «Плутона», но подходящий разговор нашелся только сейчас. В 2019 году у мангаки состоялась первая выставка в Северной Америке — «Это манга: искусство Наоки Урасавы» (This is MANGA - the Art of NAOKI URASAWA). Там сотруднице Crunchyroll удалось поговорить с автором «Монстра» и «Мальчишек XXI века», а мы в «Покеболе с предсказанием» с удовольствием перевели эту беседу, откуда можно узнать о немецком влиянии на японскую медицину, любви мангаки к Осаму Тэдзуке и чем так уникален медиум, которому Урасава до последнего планировал предпочесть экономику.
— Наш первый вопрос о том, как вы начали путь мангаки. Вы окончили Университет Мэйсэй со степенью по экономике. Изначально вы планировали работать в финансовой сфере? Что привело вас на путь мангаки?
— Думаю, в самом начале идея стать мангакой даже не приходила мне в голову. Я начал рисовать мангу, когда мне было около четырех или пяти лет, а в восемь — завершил первую полноценную историю. Интересно, что уже в таком возрасте я начал понимать, насколько глубокой и сложной может быть манга, и чувствовал огромную разницу между тем, что делал, и работами настоящих профессионалов. Я не хотел заниматься этим только ради заработка — я видел, что немало манги делается как коммерческий продукт, от нее буквально пахло деньгами. Это меня не привлекало.
Забавно, что мой дядя, когда я был маленьким и пришел к нему в гости, глядя на мои рисунки, сказал: «Ого, Наоки, ты рисуешь потрясающе! Ты мог бы стать мангакой!» В ответ я подумал: «Ох, ну этот человек совсем не понимает, что такое настоящая манга». Так что я никогда всерьез не рассматривал стезю мангаки. Я изучал экономику и думал, что буду работать в какой-нибудь компании.
— Перейдем к вопросам о ваших работах. События манги «Монстр» разворачиваются в Германии времен Холодной войны. Почему вы выбрали для повествования именно это место, а не Японию?
— Незадолго до этого я работал над мангой «Ананасовая армия», чье действие изначально разворачивалось в Нью-Йорке. Однако мой редактор тогда считал, что основная аудитория журнала — мужчины старше 40, а их, скорее всего, больше увлекают истории, происходящие в Европе. Именно поэтому с переломным моментом события переносятся в Англию, которая послужила сеттингом и для другой серии, над которой я работал, «Мастер Китон».
Думаю, в свое время немецкие технологии очень сильно повлияли на медицинскую отрасль в Японии, поэтому, когда речь заходит о медицине, Германия — первая ассоциация. Так что, когда я начал писать «Монстра», где протагонист — врач, выбрать Германию местом действия показалось закономерно. При разработке истории мне показалось логичным поместить её в послевоенное время, чтобы вплести в сюжет тему неонацистского движения.
— Это потрясающе. Думаю, многие американские читатели могли упустить связь между медицинской индустрией Японии и немецким влиянием. Им будет очень любопытно узнать об этом.
— В Японии записи в медицинской карте часто делаются на немецком — в том числе, чтобы пациенты не могли увидеть, что же врач написал. Это еще один небольшой пример немецкого влияния на японскую медицину.
— Давайте перейдет к «Плутону». Что побудило вас заново рассказать один из сюжетов «Могучего Атома»?
— В оригинальном «Могучем Атоме» Осаму Тэдзука указал, что персонажа Атома сконструировали в 2003 году. Так что в 2003-м, чтобы отметить его «год рождения», правообладатели открыли возможность для разных мангак переосмыслить эту историю в своем стиле. Многие художники делали трибьюты, иллюстрации или одностраничную мангу в честь него.
Арка «Величайший робот в мире» (The Greatest Robot in the World) одна из самых популярных в «Могучем Атоме», так я спросил: «Никто не собирается делать ремейк этой истории? Она великолепна и заслуживает дальнейшего развития!» Конечно же, никто не решался взяться за столь масштабную задачу. Тогда мой редактор предложил: «А почему бы тебе самому не попробовать?» На что я ответил: «О нет, я ни за что не смогу, это безумие!» И вот где мы сейчас.
— Была ли у вас цель в «Плутоне» рассказать более мрачную историю, где затрагиваются современные реалии, или эти темы возникли естественно, в процессе написания?
— Я думаю, что представление о работах Тэдзуки как легкомысленных — это распространенное заблуждение. На самом деле его истории очень, очень мрачные. Из-за многочисленных адаптаций, особенно анимационных, сложился консенсус, что творчество Тэдзуки — «чистое» и «семейное». «Могучего Атома» даже транслировали в прайм-тайм на японском телевидении. В этом ключе его работы были переосмыслены как безобидный и безопасный контент, но если глубже вникнуть в произведения Тэдзуки, то становится ясно, что они очень мрачные. Если ставить цель правильно адаптировать или переосмыслить любое произведение Тэдзуки, то естественным образом получится очень мрачная история.
— Есть ли истории других авторов, которые вы бы хотели переосмыслить в том же духе, что и в случае «Плутона»?
— (Торжественно.) Ни за что в жизни.
(Все смеются.)
— Я большой поклонник Тэдзуки, так что, думаю, именно огромное уважение к нему сильно повлияло на меня во время работы над «Плутоном». Огромное давление, которое я ощущал как извне, так и внутри себя, начало сказываться на моем здоровье. Именно поэтому я больше не хочу повторять этот опыт.
— Многие из ваших работ можно отнести к жанру мистерии (mystery genre). Что именно вас привлекает в структуре таких историй?
— Я думаю, многое зависит от того, что мы воспринимаем как увлекательное и интригующее. Можно вспомнить множество популярных телешоу: уверен, все оказывались в ситуации, когда вам невероятно хотелось узнать, что же будет дальше, — и в итоге запоем проглатывали первый, второй, третий, четвертый эпизоды. Любая история, способная так увлечь аудиторию, содержит в себе элемент тайны. Даже в случае романтической истории, если вы с нетерпением хотите узнать, что произойдет следом, значит, в ней силен дух мистерии. Именно это и делает повествование по-настоящему захватывающим.
— К сожалению, у нас осталось время только на последний вопрос, поэтому я хотела бы задать довольно широкий и открытый. Что может манга как медиум, чего не может ни одна другая форма искусства?
— Давайте возьмем другой формат — к примеру, кино. Для его создания нужен огромный бюджет и вовлеченность множества людей. Требуются годы, чтобы собрать всех спонсоров, идеально подобрать актерский состав — в этом процессе задействовано так много людей, и всё это ради одного конечного продукта.
С мангой же всё, что вам действительно нужно, — это чистый лист бумаги и ручка. Ни один другой медиум не позволяет так быстро перевести вашу фантазию в визуальную форму. Манга может перенести вас на другой конец Вселенной в одно мгновение. С ней вы можете отправиться в далекое будущее с потрясающими технологиями — или в прошлое, когда по Земле бродили динозавры. Я искренне верю, что ни один другой медиум не дает создателям выражать идеи так эффективно, как манга.
— Завершим на этой прекрасной ноте. Большое спасибо, господин Урасава.
- Все переведенные интервью можно прочитать тут
