На столетия обогнав свою эпоху, Артемизия Джентилески стала одной из немногих женщин-художниц XVII века, достигших признания в мире, где доминировали мужчины. Исповедуя принципы караваджизма, она создавала барочные полотна, выделявшиеся беспрецедентной эмоциональной напряжённостью и динамикой. Её творчество прославилось виртуозной светотенью, беспощадным реализмом и — что особенно важно — фокусировкой на женских образах, наделённых силой и сложной внутренней жизнью.
Биография: испытания и триумфы
Артемизия Джентилески родилась 8 июля 1593 года в Риме, в семье художника Орацио Джентилески и Пруденции Монтоне, скончавшейся, когда дочери исполнилось двенадцать. Будучи старшей среди детей, она рано обнаружила художественный талант и начала обучение под руководством отца. Орацио был близким другом Караваджо, занимавшего в то время ведущее место в римской художественной среде. Его влияние явственно прослеживается в творчестве как Орацио, так и его дочери.
В 1611 году Орацио, работая над оформлением Палаццо Паллавичини-Роспильози, пригласил коллегу, Агостино Тасси, стать наставником семнадцатилетней Артемизии, чтобы усовершенствовать её технику. Однако Тасси воспользовался доверием: во время одного из занятий он совершил над ней насилие. Позже Артемизия вспоминала:
«Он прижал меня к краю кровати, зажав рот платком, чтобы я не могла кричать…».
После трагедии она вступила с Тасси в связь, надеясь на брак, но тот отказался от обязательств. Орацио подал на него в суд за изнасилование. Процесс длился семь месяцев и выявил множество неприглядных фактов, включая подозрения в убийстве Тасси своей жены. Артемизию подвергли унизительному гинекологическому осмотру, а для проверки правдивости её показаний — пытке тисками для пальцев, что могло навсегда лишить её возможности писать. Однако её руки остались невредимы, а страстные речи на суде (вплоть до угроз убить обидчика) раскрыли силу её характера.
Тасси был осуждён на изгнание из Рима, но благодаря покровительству папы избежал наказания. Впоследствии Артемизия не раз обращалась в творчестве к сценам мести и женской власти — возможно, как отголоску личной драмы.
Спустя месяц после суда Орацио организовал брак дочери с художником Пьерантонио Стиаттези, и пара переехала во Флоренцию. Здесь Артемизия получила первый крупный заказ — роспись в доме-музее Микеланджело. Позже она стала первой женщиной, принятой в Академию искусств Флоренции, что дало ей независимость в заключении контрактов. Покровительство герцога Козимо II Медичи открыло ей доступ к выгодным проектам.
В 1618 году у Артемизии родилась дочь, названная в честь матери — Пруденция. Тогда же начался её бурный роман с дворянином Франческо Мария ди Никколо Маринги, о чём свидетельствуют сохранившиеся письма. Любопытно, что муж знал об измене и даже использовал переписку жены для общения с любовником, который, видимо, помогал семье финансово.
Однако долги и слухи разрушили брак: в 1621 году Артемизия вернулась в Рим одна и позднее перебралась в Венецию в поисках новых возможностей.
С 1630 года Джентилески жила в Неаполе, работая рядом с известными мастерами.
В 1638 году её пригласили в Лондон ко двору Карла I, где её отец служил придворным художником. Их воссоединение после 17 лет разлуки осталось малоизученным.
Находясь в Лондоне, Артемизия написала несколько своих самых известных работ, в том числе автопортрет "Аллегория живописи" (1638).
Также было высказано предположение, что она работала вместе со своим отцом над аллегорической фреской для Гринвичской резиденции жены Карла I, королевы Генриетты Марии. После смерти Орацио в 1639 году она оставалась в Лондоне до начала гражданской войны (1642), затем вернулась в Неаполь.
Последние годы её жизни окутаны тайной. Переписка с меценатом Антонио Руффо подтверждает, что в 1650 году она ещё работала. Предполагается, что она могла погибнуть во время чумы 1656 года, опустошившей Неаполь.
Ключевые работы
1. «Сюзанна и старцы» (1610)
Это первая известная работа Артемизии Джентилески, созданная в 17-летнем возрасте. Сюжет, заимствованный из Библии, изображает Сюзанну, застигнутую врасплох двумя старцами во время купания. В отличие от трактовок современников, где героиня часто предстаёт кокетливой или беспечной, Джентилески акцентирует её страдание и унижение. Композиционно работа выдержана в манере её отца, Орацио, но отличается эмоциональной напряжённостью.
Искусствовед Мэри Гаррард отмечает:
«Сюзанна у Артемизии — редкий пример психологически объёмного женского образа».
Художница смещает фокус с вуайеристского удовольствия мужчин на переживания жертвы. Интересно, что картина написана до насилия над самой Артемизией, но, возможно, отражает её ранние столкновения с домогательствами в художественной среде.
2. «Даная» (1612)
Миф о Данае, соблазнённой Зевсом в виде золотого дождя, интерпретирован Джентилески вне традиционных бинарностей: её героиня не ни невинная жертва, ни сластолюбивая искусительница. Споры среди исследователей (К. Кристиансен, Дж. Манн) сводятся к вопросу: изображён ли здесь экстаз или насилие?
Технически работа примечательна сочными красками и контрастом между металлом монет и теплотой тела. Первоначально приписывавшаяся Орацио, атрибуция была пересмотрена благодаря сходству с «Клеопатрой» (1621).
3. «Юдифь, убивающая Олоферна» (1620)
Джентилески переосмысливает библейский сюжет, усиливая его натурализм. Если Караваджо впервые показал сам момент убийства, то Артемизия добавила физиологическую достоверность (хлещущая кровь, напряжение мышц) и психологическую глубину.
Критик Джонатан Джонс подчёркивает новаторство: две женщины совместно совершают убийство, что поднимает вопрос о женской солидарности. Многие видят в этой работе отражение личной травмы художницы.
4. «Лукреция» (1623)
Античная героиня, покончившая с собой после изнасилования, изображена в момент принятия рокового решения. Джентилески избегает сенсационности: Лукреция лишена украшений, её простая рубаха и сжатый кинжал символизируют чистоту и решимость.
Гаррард называет такие образы «трёхмерными женскими героинями» — редкими для искусства XVII века. Красная ткань на коленях предвещает кровопролитие, выводя повествование за рамки полотна.
5. «Клеопатра» (1633)
Смерть египетской царицы показана через призму реализма: окоченевшее тело соответствует описаниям Плутарха и напоминает статую «Спящей Ариадны».
Парадоксально, но Джентилески сочетает критику мужского насилия с элементами вуайеризма (обнажённое тело), возможно, идя на компромисс с запросами рынка. Как отмечают Кристиансен и Манн, художница балансировала между феминистским посылом и ожиданиями заказчиков.
6. «Автопортрет как аллегория живописи» (1638)
В этой поздней работе Джентилески отождествляет себя с персонифицированной Живописью. Следуя иконографии Чезаре Рипы (растрёпанные волосы — символ творческого хаоса), она намеренно опускает деталь: платок, завязанный на рту (знак «немоты» искусства).
Коричневый фон трактуется как незаполненный холст, подчёркивая процесс творения. Это манифест: женщина-художник не просто модель, но творец, ломающий стереотипы.
Наследие
При жизни Артемизия пользовалась славой, однако после смерти её имя было практически стёрто из истории искусства. Отчасти это объяснялось путаницей с атрибуцией: многие её картины ошибочно приписывались Орацио.
Интерес к её наследию возродился в начале XX века благодаря исследователю караваджизма Роберто Лонги. Однако популярные и академические интерпретации долгое время сводились к сенсационным спекуляциям вокруг её биографии, особенно после публикации романа Анной Банти, женой Лонги, в 1947 году.
Перелом наступил в 1970–1980-х годах, когда феминистские искусствоведы — Мэри Гаррард, Линда Ночлин, Энн Сазерленд Харрис — переключили внимание с перипетий личной жизни художницы на её вклад в искусство. В каталоге знаковой выставки «Женщины-художницы: 1550–1950» (1976) Харрис назвала Джентилески "первой женщиной в западном искусстве, чьё влияние на современную ей эпоху невозможно оспорить".
🎨 Если статья была вам интересна, то прошу поставить лайк или написать комментарий. Мне интересно знать ваше мнение.
🔷️ Поддержка канала.🔷️
