Давно это было. Отец моего институтского, а потом по жизни друга, воевал. Фронтовая разведка. Закончил войну сержантом, несколько раз ранен, один раз тяжело, в голову. 9 мая надевал тяжелый пиджак, орден Отечественной войны, два ордена Славы, медаль За отвагу. О войне никогда не рассказывал, кроме одного раза. Попробую от первого лица..
"Пошли мы той ночью за немцем. Тогда не говорили За языком, за немцем. Ну как пошли, поползли. Мы там ползали больше, чем ходили. Когда в кино показывают гимнастерки целые и штаны, так это кино. Рваные всегда были, потому что ползали по земле да по камням.
Зима, мороз градусов тридцать. На войне самое тяжелое был холод, от него не спастись, сколько на себя тряпья не накручивай. Холод и вши. Ну, ладно. Подползли к их окопам. Это хорошо, что мороз, немец по щелям забился, только два часовых топчутся. Мне старший велел левого снять, а брать будем правого. Я к своему метров на десять подобрался, дальше ползти нельзя, заметит. А столько метров в валенках быстро не пробегу. Снял я валенки, портянки снял, чтобы в них не запутаться. Босиком-то пулей пролетел, и прыгнул удачно, он только оборачиваться начал. Упали оба, я его каску назад тяну, чтобы не заорал и горло освободить. Режу-режу, а все никак! Это я тупой стороной нож держу. Перепилил кое-как, забулькал он, главное, не кричал. Как затих, я своим машу, а они уже тут, тащат немца. Я старшему шепчу, что валенки мне нужно забрать, а он только кулаком меня двинул и поползли.
Как остановились дух перевести, я от ватника рукава отрезал по локти и на ноги надел. Надо бы связать чем-то, а веревки нет. Примета у нас была, когда за немцем ползти, веревку не брать, удачи не будет. Вот и у этого немца руки-ноги телефонным кабелем связаны. Развязал я кабель и обмотал свои ноги. Старший говорит, смотри, Сашка, сбежит немец, сам его ловить будешь. А куда сбежит, мы уже далеко на ничьей земле, да и белый он весь от страха.
Удачно сходили, и с немцем, и все вернулись.
Я это к чему? Светлая Вам память, Александр Васильевич.
