Зима за городом была намного красивее. Здесь не убирали снег и самое главное он оставался того же первозданного белого цвета. Я любовалась видами, мелькающими за окошком автомобиля, и даже на некоторое время забыла куда еду. Но когда появился указатель с надписью «Тещино», мое настроение немного испортилось. Мало ли что меня ждет в этом странном месте, которое так навязчиво показывало мне зеркало.
Деревня выглядела немного угрюмой. Темные стены домов резко контрастировали с белоснежными шапками на крыше, и лишь зеленые ели разбавляли мрачность этого места.
Я остановила автомобиль у одного из заборов, где было меньше всего снега, и вышла на морозный воздух.
Здесь царила тишина, лишь где-то стучал дятел и тоскливо шумел ветер в верхушках деревьев. Мне даже стало как-то не по себе. Где же все люди? Почему никого нет?
- Ты кого-то ищешь, дочка? – прозвучавший позади меня голос прозвучал так неожиданно, что я вздрогнула. Господи, так и заикой остаться недолго!
Обернувшись, я увидела пожилую женщину в черном платке и старомодном плюшевом полушубке. Она стояла у калитки и с любопытством смотрела на меня.
- Здравствуйте! Я… я… ищу свою родственницу… - не знаю, почему я ляпнула именно это. Какую, блин, родственницу?
- О-о-о… Да ты, наверное троюродная сестра Светы Горчаковой? – вдруг сказала она, подходя ближе. – Она говорила, что нашла твой адрес и написала письмо… Только не дождалась Светочка… Бедная… бедная…
Женщина всхлипнула и вытерла слезы скомканным платком. А у меня в этот момент появилось странное предчувствие. Я становилась участником какой-то непонятной истории.
- Что случилось?
- Ох… утопилась она, - незнакомка засунула платок в карман полушубка. – В озере за деревней. Пошла туда ранним утром, когда еще солнце не встало, и утопилась…
Я похолодела. Перед моими глазами промелькнуло одно из видений, которые показывало мне зеркало. Серая вода и тонущая в ней девушка с перекошенным от страха лицом…
- Светку вот только на кладбище понесли, - продолжала тем временем женщина. – Пойдем, мы еще успеем. Ох, как ты побледнела, бедняжка… Не такой встречи ожидала, да? Меня Анфиса Платоновна зовут.
- Александра, - растерянно представилась я. Вот чего-чего, а такого я точно не ожидала.
- Пойдем, Саша, - она взяла меня под руку. – Проведем ее в последний путь.
Делать было нечего. Мне пришлось идти с ней. Можно было сказать правду, что я не имею никакого отношения к погибшей, но меня что-то останавливало.
Мы дошли до конца улицы, повернули направо, и я увидела кучку людей, идущих за гробом. Вскоре мы догнали их и медленно пошли следом.
- Кладбище не далеко. Вон уже и ворота видно, - сказала Анфиса Платоновна. – Только у нас в деревне все по старинке. Заведено хоронить самоубийц за оградой. Негоже их на освященную землю нести… Вот только я не верю, что Светка сама это сделала.
- Анфиса, кто это с тобой?
Одна из женщин увидела нас и пристроилась рядом.
- Это Светкина сестра троюродная! – тихо сказала женщина. – Та, которой она писала письмо!
- Да ты что? – та с интересом взглянула на меня. – Как же судьба распорядилась… При жизни не свиделись, зато после смерти встреча…
Мне стало страшно. Я всегда боялась всего, что связано со смертью, а тут еще и эта ложь…
Гроб поставили на два табурета у свежевырытой могилы. Батюшки естественно не было, и церемония прощания обещала быть очень быстрой. Люди подходили к покойнице, вздыхали, качали головами, но было заметно, что они чем-то напуганы. Это бросалось в глаза.
- Иди, попрощайся, - подтолкнула меня Анфиса Платоновна. – Хорошо хоть успела…
Я подошла к гробу. От страха мое сердце билось так сильно, что темнело в глазах. Покойница выглядела не так ужасно, как я себе представляла. Лишь ее кожные покровы слегка посинели, да кожа на руках была сморщена.
- Это же ты… - прошептала я, сразу узнав в утопленнице девушку из зеркала. Господи, Боже мой…
Мне пришлось немного постоять у гроба ради приличия, и когда Анфиса Платоновна позвала меня, я испытала облегчение.
- Здесь уже и без нас справятся. Я сейчас отдам вот это мужикам, которые могилу будут закапывать и пойдем.
Она показала мне корзину с заботливо собранной едой, между которой торчало горлышко бутылки с домашним самогоном. Я кивнула, после чего отошла в сторону, чтобы не стоять на пути у покидающих кладбище.
Люди с любопытством поглядывали на меня, перешептывались, что было не очень приятно. Я все-таки не имела к происходящему никакого отношения.
Анфиса Платоновна вернулась с той женщиной, которая подходила к нам по дороге на кладбище. – Это Дарья Тимофеевна, - представила ее мне соседка покойной Светланы. – Она живет на нашей улице.
- Ты ведь остановишься в доме сестры? – спросила она, и я испуганно замерла. В доме умершей?! О не-е-ет…
- Конечно. У Светки дом хороший, ей там будет удобно, - вставила свои «пять копеек» Анфиса Платоновна. – Или ты боишься, Саша?
Первым моим желанием было сказать: «Да! Я боюсь! Я хочу вернуться в город! Мне нечего здесь делать!». Но я не смогла произнести это, лишь послушно кивнула головой.
- Нет, не боюсь. Я останусь в доме Светланы.
- Вот и хорошо! – обрадовалась Дарья Тимофеевна. – Сейчас быстро на стол сообразим. Посидим, поговорим…
- Самоубийц ведь нельзя поминать, - я перевела взгляд на Анфису Платоновну. – Ведь так?
- Ну, во-первых, это не помины, а просто посиделки, а во-вторых, я бы не стала называть Светку самоубийцей, - проворчала она. – Ладно, всё потом.
Мы пошли в сторону деревни, а в моей голове вертелась одна единственная мысль: «Если она намекает, что эта девушка не покончила жизнь самоубийством, то, что тогда имеет в виду? Ее убили?».
Оказывается, дом Светланы находился как раз за тем забором, у которого я припарковала машину. Что за странное совпадение? Наверное, из-за этого Анфиса Платоновна и подумала, что я родственница покойной.
Двор был большим, ухоженным, да и само строение выглядело крепким. Внутри царила чистота, кругом лежали кружевные салфетки, но было холодно.
- Это из-за того, что покойница в доме находилась, - объяснила соседка. – Сейчас печь растопим, будет тепло. Ты пока располагайся, а мы за харчами сходим.
Женщины ушли, а я не могла сдвинуться с места, стоя посреди большой комнаты. Казалось, что на меня смотрит кто-то невидимый.
- Ты прости меня, - прошептала я, обращаясь к хозяйке дома. – За ложь.
- Помо-о-оги-и-и-и… - прошелестело в воздухе. – Помо-о-оги-и-и мне-е-е…
