Продолжение:
Уже 9 марта Власов прибыл на самолёте в штаб Волховского фронта в Малой Вишере. Вместе с ним туда прилетели Главком Северо-Западного направления К.Е. Ворошилов, член Государственного Комитета обороны Г.М. Маленков и командующий ВВС генерал-лейтенант авиации А.Л. Новиков.
Мерецкова они застали в подавленном состоянии. Сталин ясно выразил ему свое недоверие, и генерал армии знал, чем это могло для него закончиться. Он сразу понял, что Власова Сталин прислал не случайно, а с прицелом на его место. И в случае неудачи на фронте, замену Мерецкову Сталин долго искать не будет.
Кириллу Афанасьевичу уже пришлось побывать в тюрьме летом 1941-го. На второй день войны он был арестован за измену и на предварительном следствии полностью признал свою вину. Более того, стал помогать НКВД изобличать своих бывших товарищей.
Видимо за эту помощь следователи НКВД помогли Мерецкову отправить прошение Сталину, и 6 сентября 1941-го он вышел на свободу. А в декабре того же года Сталин доверил ему Волховский фронт.
Неизвестно, что ему вменялось в вину, и в чём он признался. Следственное дело № 981 697 в его отношении уничтожено в январе 1955 года по личному указанию Хрущёва.
Здесь я привёл эти сведения только для того, чтобы читатель понимал мотивы действий этого человека во время трагических событий 1942 года. Больше всего Мерецков боялся сталинского гнева. Впрочем, не он один.
А теперь о том, как разворачивались события на данном театре военных действий. 7 января 1942 года началась Любанская наступательная операция по прорыву блокады Ленинграда.
Основная роль в ней отводилась Волховскому фронту. По плану Ставки его войска должны были разгромить мгинскую группировку противника и в районе Любани соединиться с 54-й армией Ленинградского фронта.
Войска Мерецкова имели численное превосходство над немцами, но ощущалась большая нехватка в боеприпасах и материально-техническом обеспечении. В воздухе полностью господствовала немецкая авиация. К тому же наступление велось в болотистой местности в условиях бездорожья. Боевые действия можно было вести только зимой, так как в весеннюю распутицу местность становилась непроходимой.
Гитлер довольно точно назвал Любанскую операцию советских войск Moorbrand (пожар на болоте).
2-я Ударная армия под командованием генерал-лейтенанта Клыкова Н.К. находилась на острие наступающих войск. К концу января 1942 года она сумела прорвать немецкую оборону и продвинулась на 90 километров вглубь расположения противника. До Любани оставалось всего несколько километров.
Но при этом армия понесла тяжёлые потери, силы её были истощены, и она сама оказалась в оперативном мешке. С фронтом её соединял только узкий коридор в районе Мясного Бора. 19 марта этот коридор был перерезан немцами.
Исправлять ситуацию Мерецков поручил своему только что прибывшему заместителю. И 21 марта Власов вылетел в расположение окружённых войск.
Только 27-го марта ценой тяжёлых потерь ему удалось восстановить связь с фронтом на узкой полосе шириною в три километра.
Оценив на месте положение 2-й Ударной, Власов настоятельно рекомендовал отвести армию за Волхов. Но Сталин не согласился на это и приказал продолжать наступление. Дело в том, что Мерецков уверял Верховного - ничего угрожающего нет, 2-я Ударная полностью обеспечена всем необходимым и может продолжать наступление.
В свою очередь, и командующий Ленинградским фронтом генерал-лейтенант М.С. Хозин слал в Ставку победные реляции и обещал, что его войска вот-вот возьмут Любань и соединятся со 2-й Ударной.
54-й армии генерал-майора Федюнинского И.И. действительно удалось прорвать оборону противника в районе Погостья и захватить небольшой плацдарм юго-западнее железной дороги Мга-Кириши. Но на этом рубеже наступление Ленинградского фронта окончательно захлебнулось. Дальнейшие безуспешный атаки с большими и бесполезными потерями проводились только для того, чтобы Хозин мог показать Сталину свою активность.
А бойцы Волховского фронта, выполняя приказ Ставки, пошли вперёд через болотистые леса, по пояс в снегу или по колено в воде. Немцы же находились вокруг них на заранее подготовленных позициях.
Вскоре наступление окончательно выдохлось, и 2-я Ударная тоже перешла к обороне. Любань так и осталась в руках противника.
В эти дни к Власову приехала Мария Воронова, которая привезла ему письмо от жены. Агнесса Подмазенко попросила Марию присмотреть за Власовым и Воронова заявила, что останется при штабе готовить еду. По многим признакам, она была штатным сотрудником НКВД, приставленным к генералу ещё в период Московской битвы. Тогда она тоже числилась шеф-поваром 20-й армии.
20 апреля Власов официально вступил в командование армией, сменив на этом посту генерал-лейтенанта Клыкова Н.К. По одним источникам, Клыков был снят как не справившийся с управлением армией, по другим - в виду болезни. Наверное было и то, и другое.
Одной из причин неудач наших войск была несогласованность действий Ленинградского и Волховского фронтов. Когда наступал Ленинградский фронт, стоял Волховский. А когда наступал Волховский, переходил к обороне Ленинградский. Это давало возможность немцам маневрировать силами и поочерёдно отражать атаки советский войск с двух направлений.
Поэтому 21 апреля решением Ставки оба фронта - Волховский и Ленинградский - были объединены в один. Командующим объединённого фронта был назначен генерал-лейтенант М.С. Хозин. А Мерецков снят со своей должности с понижением.
Кто придумал такую уродливую схему, в результате которой управление войсками существенно затруднилось? Как Хозин мог руководить Волховским фронтом, находясь внутри блокадного кольца? Склоняюсь к мысли, что творец этой идеи Г.К. Жуков, чьим протеже и был генерал-лейтенант.
Однако 2 мая Хозин поддержал предложение Власова прекратить наступательную операцию, 2-ю Ударную отвести к основанию Любанского выступа, а дальнейшие операции по прорыву блокады Ленинграда готовить на другом участке фронта.
Только через 10 дней Ставка дала добро на это. Да ещё и сам Хозин на несколько дней затянул с выполнением приказа, начав отвод окружённых войск только 17 мая.
В первые дни удалось вывести 13-й кавкорпус, 2 стрелковые бригады, 7-ю Гв. танковую бригаду и частично 2 стрелковые дивизии.
Отвод войск проводился в исключительно сложных условиях, главными из которых стали бездорожье, распутица и нехватка горючего для имеющегося автотранспорта. О передвижении войск 2-й ударной армии сразу же стало известно немецкой разведке от перебежчика - шифровальщика штаба 2-й Ударной Семёна Малюка. Он сообщил немцам о маршрутах выхода войск из окружения.
Кроме того, предатель указал точное расположение штаба армии. Люфтваффе осуществили массированную бомбардировку с воздуха указанного места. При этом узел связи штаба армии был частично разбит, среди штабных работников было много потерь.
По данным на 1 июня 1942 года, в окружении находилось более 40 тысяч бойцов и командиров, 300 орудий, 545 миномётов, 28 зенитных орудий, 409 противотанковых ружей. Но что толку от такого количества стволов при недостатке боекомплекта.
Запасов продовольствия даже по сокращённым нормам хватало только на 10-12 дней. А ведь кроме военных, в расположении армии находилось ещё и несколько тысяч гражданских - жителей ближайших сёл.
Снабжение войск армии по воздуху не удалось: за весь июнь к окруженным войскам было совершено только 279 самолётовылетов, им сбрасывали патроны, гранаты, артиллерийские и миномётные снаряды, продовольствие, но этого было совершенно недостаточно.
Уже вечером 31 мая 1942 года советское командование попыталось восстановить сообщение со 2-Ударной силами сводного отряда 59-й армии. Но наспех подготовленный контрудар был отбит: немцы ожидали такие попытки и были готовы к их отражению.
Прежде всего, они сосредоточили в районе перешейка большие силы артиллерии, сыгравшие решающую роль в дальнейшем сражении. Артобстрелы советских войск немцы чередовали с авианалётами - в дополнение к собственным ВВС Гитлер передал 18 армии также и дальнюю авиацию.
3 июня повторный удар наших войск также был отбит с большими потерями и без малейшего успеха. На 5 июня было назначено совместное наступление 59-й и 2-й ударной армий навстречу друг другу. Со стороны 2-й ударной армии для прорыва были сосредоточены части двух стрелковых дивизий и 4-х стрелковых бригад.
Их сосредоточение было замечено противником, который обрушил на них многочасовой артиллерийско-бомбовый удар. Также была разбомблена сосредоточенная для атаки с внешней стороны кольца 46-я стрелковая дивизия. Под шквальный огонь попала и полнокровная 165-я дивизия. За двое суток она потеряла свыше 70 % личного состава. Атака была сорвана, а советские войска понесли большие потери.
8 июня 1942 года был снят с должности командующий Ленинградским фронтом М. С. Хозин с формулировкой: "За невыполнение приказа Ставки о своевременном и быстром отводе войск 2-й ударной армии..." Командовать Ленинградским фронтом Сталин назначил Л. А. Говорова, а на Волховский фронт вновь вернул Мерецкова.
Сталин приказал вывести из кольца 2-ю ударную армию любой ценой, пусть даже и без тяжёлого вооружения и техники. Во исполнение этого приказа 10 июня в 2 часа ночи 2-я ударная и 59-я армии начали встречное наступление.
К Мясному Бору были стянуты все наши боеспособные соединения. Бои шли девять суток без перерыва.
В результате 19 июня вечером силами 24-й стрелковой и 29-й танковой бригад удалось пробить коридор вдоль Северной дороги и узкоколейки шириной около 1 км. С этого момента начался беспорядочный выход личного состава окружённых частей, сражавшихся на западном берегу р. Полисть.
Всего вышло около 17 тысяч человек. Вместе с военными выходило и гражданское население.
Вечером 22 июня противнику вновь удалось вдоль восточного берега р. Полисть перехватить коридор силами моторизованной дивизии СС «Полицай» и 540-го штрафного батальона.
Расстояние между окружёнными войсками и фронтом составляло меньше 2 км по прямой. Но эти два километра стали Долиной смерти.
24 июня была предпринята последняя организованная попытка выйти из окружения. К рубежу немцев у р. Полисть в течение всего дня скрытно подтягивались тысячи людей. Все ждали сигнала на прорыв.
Но уже поздно вечером вся эта масса войск попала под массированный огонь 8-го и 30-го гвардейских миномётных полков, которые с внешней стороны кольца нанесли четыре полковых залпа реактивными снарядами «катюш» прямо по бывшему коридору.
И вместо уничтожения противника попали по скученным подразделениями 2-й Ударной. Видя это, уцелевшие бойцы и командиры уже без приказа и не дожидаясь условленного сигнала, пошли на прорыв. В ту ночь сумели прорваться к своим 9611 человек.
Ещё 32 тысячи человек пережили это побоище, сдавшись в плен немцам.
Между рекой Глушица и Кересть находился полевой госпиталь 2-й Ударной, в котором было около 10 тысяч раненых. Часть из них лежала на платформах узкоколейки, часть на носилках или просто на земле среди поваленных деревьев. Очень немногих выносили на руках товарищи. Остальных не взяли в прорыв, и они покорно ожидали своей участи.
С ними остался начальник санитарного управления армии военврач 1 ранга К.К. Боборыкин и почти все его подчинённые.
Боборыкин, ещё в марте организовал эвакуацию раненых и больных авиацией. Для этого в районе Финева Луга был создан полевой аэродром. Сейчас он и почти все его подчинённые остались с ранеными и вместе с ними были захвачены немцами.
Константин Константинович и в плену не снимал форму командира Красной Армии и делал всё, чтобы попавшие в плен раненые получали медицинскую помощь. В 1945 году после возвращения из плена Боборыкин К.К. работал в Военно-медицинском музее МО СССР.
18 июня 1942 года в расположение 2-й ударной армии сел самолёт У-2, привезший сухари, консервы, и зачем-то газеты. Власову было предложено вылететь на этом самолете на Большую землю, но он отказался.
Вместо него в самолет посадили раненого командующего артиллерией армии генерал-майора Г.Е. Дегтярева. Этот самолет был последним, которому удалось прилететь в кольцо.
После лечения в Московском госпитале в октябре 1942 года генерал Дегтярёв Г.Е. был назначен начальником артиллерии Волховского фронта. В 1944-1945 годах он командует артиллерией Карельского и 1-го Дальневосточного фронтов. После войны - командующий артиллерией Туркестанского и Киевского военных округов.
А что случилось с остальными военачальниками 2-й Ударной, какова была их судьба?
Поскольку в результате авиационного и артиллерийских налётов был уничтожен армейский узел связи, централизованное управление войсками стало уже невозможным. Власов приказал прорываться к своим небольшими группами.
22 июня была сформирована штабная колонна. В ней вместе с командармом было примерно 120 человек, в том числе начальник штаба армии полковник П. С. Виноградов, начальник особого отдела майор госбезопасности А. Г. Шашков, начальник связи генерал-майор А. В. Афанасьев, начальник разведотдела полковник А. С. Рогов, член Военного совета дивизионный комиссар И.В. Зуев и начальник политотдела бригадный комиссар И.П. Гарус.
25 июня года колонна попала под миномётный обстрел и частью погибла, а частью была рассеяна. При этом Шашков был тяжело ранен и, чтобы не обременять боевых товарищей и не попасть в плен - застрелился. Похоронен у Мемориала "2-я Ударная" в окрестностях деревни Мясной Бор.
А.С. Рогов с группой бойцов сумел пробраться к своим. После этого возглавлял разведуправления Юго-Западного и 3-го Украинского фронтов, а после войны служил на той же должности в различных группах войск.
В 1962 году в звании генерал-полковника исполнял обязанности начальника ГРУ ГШ. 7 марта 1963 года в связи с делом Пеньковского отстранён от занимаемой должности, понижен в звании до генерал-майора и отправлен в отставку.
А.В. Афанасьев 13 июня 1942г. с четырьмя бойцами вышел к партизанам бывшего секретаря Лужского райкома ВКП(б) И. Д. Дмитриева. Тот помог генерал-майору связаться с партизанским отрядом Сазонова, у которого имелась радиостанция.
Сазонов сообщил в Ленинград о том, что Афанасьев жив и находится у него. 24 июля генерала на самолете переправили в штаб Волховского фронта.
Его снова назначили на прежнюю должность - начальником связи вновь сформированной 2-й Ударной армии. В последующие годы он руководил несколькими учебными заведениями, занимавшимися обучением связистов. Последняя его должность - начальник связи артиллерии СА.
Дивизионный комиссар Зуев И.В. в конце июня вышел к железной дороге между разъездами Бабино - Торфяное, на которой под охраной немецких солдат работали путевые рабочие. Один из них сообщил немцам о появлении партизана. Те открыли огонь из автоматов. Одной из пуль, попавшей в голову, Зуев был убит. По другим данным, он застрелился, не желая попасть в плен.
Долгое время оставалась неизвестной судьба самого командарма. На его поиски Мерецков посылал поисковые группы, но безрезультатно. А Власов в это время уходил в противоположную от Мясного Бора сторону. Знал, что его ищут не только наши, но и немцы.
10 июля в его группе осталось четыре человека - начальник штаба полковник Виноградов, бойцы Погибко и Котов и повариха Воронова.
Накануне Виноградов был ранен и уже с трудом мог держаться на ногах. От потери крови его лихорадило, и Власов отдал ему свою шинель с петлицами генерал-лейтенанта. Потом приказал бойцам отвести начштаба в ближайшую деревню Ям-Тесово, чтобы оставить его на попечение местных жителей.
Неизвестно, что там приключилось с ними. 11 июля немецкий патруль из состава 28 армейского корпуса во главе с капитаном фон Швердтнером обнаружил труп в генеральской шинели. При нём был только один боец, который представился ординарцем генерала Власова. Кто это был, Погибко или Котов, и куда подевался его товарищ - так и осталось неизвестным.
Немцы решили, что перед ними мёртвый генерал Власов, которого они уже долго искали по всей прифронтовой полосе. Бойца отправили в лагерь для военнопленных, а труп тщательно осмотрели. И увидели у него во рту золотой зуб, который им указали как примету Власова. Такое вот совпадение - у Виноградова тоже был золотой зуб.
Немцы приказали жителям предать тело земле. А в Берлин пошло сообщение, что Власова нашли мёртвым.
А тем временем Власов и Воронова решили под видом беженцев пробираться к линии фронта. Точно так Власов уже выходил с Подмазенко из киевского котла. Тогда у него получилось выйти к своим в район Курска. Он надеялся, что получится и на этот раз.
В тот же вечер в поисках продуктов они зашли в деревню Туховежи.
Дом, в который они обратились, оказался домом местного старосты. Пока Власов и Воронова ели, староста вызвал местную вспомогательную полицию. Полицаи окружили дом и арестовала пришельцев, причём Власов настойчиво выдавал себя за учителя-беженца.
Арестованных посадили под замок в сарай, а на следующий день патруль фон Швердтнера прибыл в Туховежи и опознал Власова по портрету в газете.
Староста за выдачу Власова получил от немцев корову, 10 пачек махорки, 2 бутылки тминной водки и почётную грамоту. Были отмечены наградами и немецкие офицеры, пленившие советского генерала.
А Власова и Марию Воронову доставили в штаб 38 армейского корпуса в деревне Роглицы, и уже на следующий день - в штаб 18-й немецкой армии, расположенный на станции "Сиверская" Красногвардейского района Ленобласти.
Здесь его допросил командующий армией генерал-полковник Георг Линдеман. Этот немецкий генерал сыграл наиболее важную роль в разгроме 2-й ударной.
Линдеман отнесся к Власову чрезвычайно корректно и вежливо. Оба они подробно обсудили ход боя. Именно тогда советский генерал-лейтенант Андрей Власов принял окончательное решение изменить Родине.
Когда Мерецков узнал о предательстве Власова, он вздохнул с облегчением. Теперь есть кого винить в гибели 2-й Ударной. А до того у Сталина к командующему Волховским фронтом были вопросы.
Примечания.
Часть 1 данной статьи clck.ru/37TUVZ , Часть 3 clck.ru/37ayKL Часть 4 clck.ru/37jNZk
(Продолжение следует...)
