Для земледельческих цивилизаций этот символ был самым важным. Ибо он обозначал саму основу их хозяйства. Советский академик Б.А. Рыбаков называл его символом «засеянного поля» и «ромбо-точечной композицией». Так как эти определения Рыбакова прижились, я буду их использовать в этой статье. Хотя мои наблюдения показали, что трактовка символа богини может быть несколько иной. Тем более достоверно неизвестно, что обозначали эти знаки.
Другие специалисты, исследовавшие древнюю символику плодородия, также не сильно продвинулись при изучении данного вопроса. Мария Гимбутас называла этот знак Богини Матери весьма уклончиво «символом в форме буквы X» или «песочных часов». А.К. Амброз назвал рыбаковскую «ромбо-точечную композицию» «ромбом с крючками». По неизвестной причине, этот частный случай (ромб именно с крючками) он стал рассматривать как нечто общее, тем самым нарушив все мыслимые логические связи.
В общем, нужно признать, что древнейшей символике Богини Матери не повезло. Фактически никого из исследователей, занимавшихся данным вопросом, не интересовала сама его суть. Все пытались посредством трактовки древних знаков проталкивать свои личные фантазии, как правило политико-идеологического характера. Б.А. Рыбакову как известно было необходимо обнаружить исторические корни неких «древних славян», коих он выводил непосредственно из палеолита и обязательно на территории тогдашнего СССР. Мария Гимбутас активно развивала свою фантастическую теорию о древнейшем европейском матриархате, по ее мнению проистекавшем также из палеолита, только уже на территории Европы.
В целом, все крупнейшие специалисты сходились во мнении, что символ «засеянного поля» (рыбаковский термин) обозначал плодородие и был связан с женским началом. Предполагалось, что точки между перекрещивающимися линиями обозначали семена, упавшие в почву, что в целом весьма разумно. Рыбаков считал, что подобный знак креста должен был быть обязательно вписан в ромб, именно поэтому он назвал его «ромбической композицией». При этом он считал, что этот ромбический орнамент стал известен еще в палеолите, древние охотники (видимо протославяне по Рыбакову) обнаружили его аж на срезе кости бивней мамонтов. Ромб был нужен советскому академику также для того, чтобы локализовать древнейшие символы «засеянного поля» на территории тогдашнего СССР (на Украине). Ибо наблюдение показало, что данный знак вписанный в ромб, действительно, был очень популярен в Трипольской археологической культуре, и наверно впервые появился именно там. В других частях Евразии символ «засеянного поля» вставлялся буквально в любые геометрические фигуры — в квадраты, окружности или оставался вообще без оных.
Итак, перейдем к самому символу. По моему мнению, символ должен скорее обозначать не семена в почве, а капли воды, упавшие в нее (я раскрою свою гипотезу позднее). То есть символ стоит называть не «засеянным полем», а «полем орошенным дождем» или просто «мокрой/влажной землей». Здесь несомненно напрашивается древнейшее славянское наименование «Мать Сыра Земля» известное и у других народов — литовское Mère-Terre humide («Мать Влажная Земля»).
Символ состоял из косого (но не всегда) креста с несколькими точками симметрично вписанными вокруг. Крест мог располагаться в ромбе (как желал Рыбаков), но и в круге, квадрате и вообще без всякого обрамления. То есть основа композиции «засеянного поля» — это именно крест, косой или любой другой. Композиция могла вообще не иметь точек или внешней фигуры. Это невероятно важный аспект, так как по-сути речь идет о генезисе символа именно креста.
Мария Гимбутас считала, что родственный символ «песочных часов» (треугольники соприкасающиеся углами) обозначал два женских треугольника (лобка). То что подобные знаки Богини Матери были связаны с какой-то женской анатомией очень вероятно. Так же как и главный символ женского начала — ромб. Собственно, поэтому разбираемый нами крест с точками мог вписываться именно в него. Но все же одними ромбами подобные изображения не ограничивались.
Я не нашел ни одного доказательства того, что составные части в данной композиции были символическими отображениями именно женских треугольников, как об этом писала Гимбутас. Как правило, у большинства женских фигурок с символикой «влажной земли» (или «засеянного поля») данные знаки располагались в районе груди. И только у трипольцев в нижней части живота, но именно на животе, а не ниже. Возможно, такое расположение символа было связано с известной трипольской спецификой — их фигурки банально не отображали женскую грудь. Поэтому у трипольцев символ косого креста с точками несколько «съехал» вниз, туда, где тело сохраняло определенную «пышность».
Это было скорее исключение, поэтому попытки Гимбутас излишне фиксироваться на половой сфере не находят подтверждения в археологическом материале.
Все ранние антропоморфные фигуры символы крестов и точек имели именно в районе груди. В том числе речь идет о самых ранних уже трипольских изображениях. Вся эта символика видимо появилась под влиянием малоазийской культуры Хаджилар (7-6 тыс до н.э.). После нее можно отметить подобные изображения в Варненском некрополе в Болгарии, 5 тыс. до н.э.
Также нужно отметить, что символ креста в трипольской культуре использовался не только на антропоморфных статуэтках. Он широко воспроизводился на обыденных керамических сосудах. И очень интересно, что именно изображения с трипольских сосудов каким-то волшебным образом попали в 4 тыс. до н.э. на территорию нынешнего Китая.
Здесь имеет смысл уточнить, что впервые символика «засеянного поля» появилась в Чатал Хююке примерно в 8 тыс. до н.э. И данный факт может совпадать с наиболее обоснованной гипотезой происхождения индоевропейского языка. Как известно, большинство лингвистов в конце 20-го века видели прародину индоевропейских языков именно в Чатал Хююке. Поэтому факт распространения символики Богини Матери может быть свидетельством и распространения праиндоевропейского языка в том числе.
Как несложно догадаться, китайские товарищи категорически отрицают какое-либо влияние европейского неолита (в частности с территории Украины) на свою культуры. Не говоря о том, что они претендуют на древнейшую в мире керамику вообще (в конкуренции с Японией — 20-15 тыс до н.э.). Вот только хоть сколько то приличные керамические изделия с устоявшейся иконографией символов на них появляются Китае не раньше 5-4 тыс. до н.э.
То что жители древнего Китая расположили символ Богини Матери даже не на груди, а на голове особенно примечательно.
Недавно, я случайно обнаружил сходное изображение, прогуливаясь по археологическому музею города Кайсери в Турции. Я нашел женскую фигуру на вотивной пластинке, у которой головной убор нес на себе совершенно отчетливый символ «засеянного поля».
Проследить расположение символа «засеянного поля» на голове и даже выше можно по материалам раскопок Лидар Хююка (недалеко от турецкой Урфы). На рисунках с тамошних каменных блоков изображены некие персонажи у которых диски с перекрещивающимися линиями и точками расположены выше голов, возможно они как-то прикреплялись к головам. Эти диски состыкованы с изображениями или месяца, или коровьих рогов, которые также могли символизировать убывающую луну.
Связь с бычьими рогами у символа косого креста прослеживается как минимум со времен трипольской культуры, 5-3 тыс. до н.э.
Ниже, слева на фото, трипольский сосуд с рельефным изображением рогов, между которыми «натянуты» две полосы с темными линиями. Справа, изображения женской фигуры в форме «песочных часов» (термин М. Гимбутас) на костяной трипольской фигурке, изображающей бычью голову. Мария Гимбутас считала, что голова быка — это символическое изображение женской репродуктивной системы. Насколько ее гипотеза соответствует действительности судить сложно, можно лишь однозначно заметить, что бычья голова в неолите — это несомненно женский символ, а не мужской, как очень многим хотелось бы.
Естественно, существуют попытки трактовать изображения быков в неолите как присутствие некоего Бога Отца, ведь в поздние времена бык стал символом Зевса (Бога Грозы). Но оснований для этого нет никаких, ибо быки в ранее время (но даже и в железном веке и позднее) часто использовались для кровавых обрядов жертвоприношений (тавроболий в Древнем Риме) как раз в честь Великой Матери. В общем, бык в древности — это такое страдающее существо, которого разрывают и когтят дикие звери, попирают ногами, всячески унижают и убивают. Единственный персонаж, который мог быть тождественен быку — это Адонис или фригийский Аттис, умирающие и воскресающие боги древнего мира. В силу этого, в поздних уже римских текстах именно Аттиса называли Зевсом. Но в неолите мужское божество не просматривается совсем.
В конце статьи я хотел поднять важную тему о связи знака «засеянное поле» и символа креста вообще. Практически нет сомнений в том, что крест символа Богини Матери стал основой для всех последующих. В том числе для свастики, которая есть ни что иное, как знак «засеянного поля» искаженный при вращении. Этот эффект древние гончары наблюдали при вращении своих сосудов в том числе на гончарном круге. Многие типы крестов средних веков (мальтийский крест, грузинский крест) в своей основе базируются на наложении двух знаков «песочных часов» перпендикулярно друг на друга (как на фото выше или ниже). Появились эти кресты еще в неолите.
Даже сама форма фигурок Богини в неолите в подавляющем числе случаев имела форму креста. И эта традиция сохранялась тысячи лет. Например, изображение богини дьяковской культуры с территории нынешней Москвы тоже имело форму креста.
В Анатолии (Малой Азии) византийского времени символ «засеянного поля» обрел второе дыхание с приходом христианства. Этот вывод подтверждается обилием женских знаков в ранних церквях Каппадокии (см. фото выше и ниже). Ведь христианская религия во многом вытекала из старого культа Великой Матери богов и ее Сына.
Видимо, нужно думать, что именно анатолийский символ «засеянного поля» лег в основу императорского штандарта в Византии — лабарума. Также знак Богини Матери в поздней Византии стал основой для тетраграмматического креста и флага династии Палеологов.
Собственно, ниже два лабарума, реконструированные на основе изображений на монетах. Слева, византийского императора Константина III и справа, императрицы Зои (скорее ее мужей). Попробуйте отличить их от неолитического символа Богини Матери.
Читайте также:
Происхождение мавританской (подковообразной) арки. Ее связь с фригийскими аниконическими идолами
