Память, этот бич несчастных, оживляет даже камни прошлого и даже в яд, выпитый некогда, подливает капли меда… (М. Горький)
Глава1, Глава2, Глава3, Глава4, Глава5
Глава 6
Михаил не находил себе места. Казалось, жизнь рассыпалась, словно пазл, на детали. Ещё вчера картина мира была яркой и, главное, понятной. Есть работа, любимая женщина, есть приятная отдушина в виде Валерки, с которым весело разговаривать. И что скрывать, в мужчине долго живёт мальчишка, готовый погонять мяч, поиграть в приставку, собрать модель танка.
А сейчас из этой картины вытащили важные элементы, и она потеряла всякий смысл. И Михаил не понимал, как такое вообще могло произойти.
Кто для него Люда? Михаил и сам не знает. Он особо никогда о ней и не заботился, Валерка всегда был на первом месте. А Люду он воспринимал как старшую, как взрослую. Она была ответственной, никогда ничего не просила для себя (в отличие от братца), разговаривала мало, в основном просто отвечала на вопросы. Неужели она действительно была влюблена в него? Возможно, и так. Но он никогда не давал повода!
Может быть ей действительно пойдёт на пользу не видеть его. Но ведь страдает в первую очередь Валерик. Что может дать ему дядя Толя? Пойдёт ли защищать, если обидят? Поедет ли с ним на пикник? Маловероятно...
В душе поселилась бездна. Чёрная, неуютная, холодная. Словно смотришь в глубокий колодец, кричишь-кричишь, а слова, оттолкнувшись от дна, возвращаются обрывками обратно. Куда бы ни приходил Михаил всё навевало тоску. То вертолёт на радиоуправлении, то любимый Викин плед.
Вика звонила несколько раз — он не взял трубку. Пробовала связаться с ним через подруг, но Михаил пропускал и эти звонки. Он знал, что она общается с его компанией и приходит туда даже сейчас, когда они расстались. Но у Михаила не было никакого желания веселиться, он отказывался от походов в кино, посиделок в баре. Он не боялся встреч с девушкой, просто ничего не хотелось. Навалилась такая апатия, какой в жизни не испытывал. Он даже ругал самого себя, за то, что раскис. Но от этого легче не становилось.
Нет, внешне Михаил не изменился: всё тот же добродушный весельчак. Но иногда он чувствовал себя как пёс на трёх лапах. Вроде бежит, но не так, как мог бы. Только вот то, что одной конечности не хватает никто не знал — парень тщательно скрывал свою тоску.
Единственное, что спасало — спорт. Теперь, когда ради пробежки не надо было ездить на площадку поближе к Валере, он решил бегать каждый день. Качалку тоже никто не отменял. Только в спорте немного и забывался — включал в плеере музыку и сосредотачивался на движении. И ещё когда общался на работе с людьми. Стоило остаться одному — сразу накатывала грусть.
Шутница-жизнь не преподносит сюрпризы постепенно, она вываливает их на человека оптом. Мол, посмотрим, справишься ли ты с этим. В дополнение к краху в личной жизни на работе Михаил попал под сокращение. О нём уже давно ходили разговоры, и Михаил всегда был в группе риска — не женат, иждивенцев нет, до пенсии далеко. Он даже не удивился этой новости, единственная мысль, которая промелькнула: Валерка же придёт к магазину!
Но всё время пока Михаил дорабатывал, Валера не приходил. Словно сквозь землю провалился. Несколько раз встречал словоохотливого соседа, но тот был или в подпитии, или с компанией друзей. Михаил всё ждал, что увидит его одного, как раньше. Но так и не дождался. Сам не понял, как вдруг наступил день последнего рейса в «Фортуну». Позже он несколько раз подсознательно прокладывал маршрут мимо их дома, мимо магазина. Но сколько бы ни всматривался, увидеть их не получилось. Может тому виной смена времён года, когда не знаешь, какую одежду высматривать. А может, просто не везло.
Поиск новой работы, адаптация, спорт... Всё это потихоньку вытесняло прежнюю жизнь. Уже не так щемило сердце при виде вертолёта, так и стоявшего не распакованным. Иногда человеку кажется, что он отпустил, забыл. Но на самом деле это часть души превращается во льдинку и требуется что-то очень тёплое, чему можно открыться, и тогда лёд начнёт таять.
Михаил и сам не заметил, как пролетело три года. Ни хороших, ни плохих. Обычных три года. Со своими задачами, со своими взлётами. Он уже не замечал радиоуправляемый вертолёт на полке, не вспоминал Вику. В душе всё выровнялось.
И когда однажды в операционном зале банка почувствовал чей-то взгляд, обернулся и увидел девушку, буравящую его взглядом, не сразу узнал. Русые волосы, собранные в простой пучок, широкая футболка, светло-голубые глаза с мягким взглядом.
Он чувствовал, что девушка смотрит не просто так. И ему стало казаться, что он узнаёт какие-то черты, но вспомнить не мог.
— Привет, — она подошла к нему сама.
И по тихому голосу, спокойной интонации он узнал.
— Люда! — воскликнул он. — Привет!
— Привет, — повторила она и тепло улыбнулась.
— Слушай, ты так сильно изменилась! — не скрыл своего удивления Михаил. — Стала такая... Красавица.
— Спасибо, — она смутилась.
— Что ты здесь делаешь?
— Недавно устроилась на работу и мне сказали получить карту именно в этом банке. Вот пришла оформлять. А ты?
— А я пришёл закрыть кредит. Брал на покупку машины, вот остался последний платёж.
— Ясно.
— А где Валерка? Он, наверное, тоже изменился — не узнать.
— Да, — тихо засмеялась она, и взгляд её потеплел, как было и раньше при упоминании брата.
— Где вы сейчас?
— Всё там же. В бабушкиной квартире.
— Я столько раз проезжал мимо и не видел. Правда, это было давно.
— Мы там недавно. Ой мой номер, — девушка обернулась и посмотрела на табло.
— Слушай, ты закончишь дела, подожди меня здесь, — Михаил кивнул на диванчик. — Я думаю, тоже быстро управлюсь, передо мной один человек. А потом давай кофе, что ли, попьём или пообедаем. Ты не торопишься?
Люда помотала головой и пошла к нужному ей окошку. Михаил едва дождался, когда его обслужат. Он видел, что Люда уже освободилась и ждёт его и даже думал не прийти ли завтра или в другой день. Но он знал, что потом будет сложнее выкроить время и дождался своей очереди. Прошло каких-то двадцать минут, когда он подошёл к Людмиле, а показалось будто целый день промелькнул.
— Поехали. Я знаю здесь хорошее кафе.
Люда встала.
Вскоре они сидели в небольшом уличном кафе и ждали заказа.
— Ну, рассказывай! — нетерпеливо подтолкнул её к разговору Михаил.
— Да много что произошло с того времени. Умер дядя Толя и нас отправили в детский дом.
— Ох, ничего себе! — воскликнул Михаил. — Вот бедолаги!
— Ты знаешь, там не так уж и плохо было. Может быть, малышам тяжело, а мы как-то спокойно пережили. Тётя Таня хотела взять опекунство, но ей не разрешили: у них своих же трое детей, и все несовершеннолетние. Валерка сразу влился в местную компанию, его там уважали, а он всем хвастался, что у него есть друг Миша. И что вот-вот вы пойдёте играть с радиоуправляемым самолётом, — Люда улыбнулась.
— Узнаю Варика, — хохотнул Михаил.
— Я учусь в колледже, последний год остался. Но нам уже можно работать. Я год работала нянечкой, а сейчас меня позвали в другой садик воспитателем. Вот ухожу работать туда, два года на заочке.
— Умничка! Слушай, ты большая молодчина — всё сделала как хотела. А Валерка? Ему сколько сейчас?
— Пятнадцать, в конце года шестнадцать будет.
— Ого! Вот я не ожидал! Хотя так и есть уж... А он чем занимается сейчас?
— В школе учится. Решил одиннадцать классов окончить.
— Неожиданно...
— Он думал-думал про свой юридический, а потом понял, что быть полицейским не хочет, и кем хочет быть тоже не знает. И остался в школе. Сейчас думает в программисты пойти, ну сейчас все туда хотят идти, вот и он тоже.
— А почему вы в бабушкиной квартире живёте? Ты-то понятно, уже взрослая. А он?
— Оформила попечительство на него и забрала из детского дома. Он же уже взрослый, пара лет и совершеннолетний. А я уже год работаю, поэтому нам пошли навстречу. Недавно только всё оформила, меньше месяца назад.
— Я очень рад за вас! — искренне воскликнул Михаил.
— Спасибо. А ты как?
— Нормально. Рассказать особо не о чем. Живу, работаю, иногда таксую. В общем, ничего необычного.
— Женился? — Люда покраснела.
— Не-а, — весело ответил Михаил. — Что-то как-то не получилось. А за тобой небось толпа женихов бегает.
— Нет, — она покраснела ещё больше.
— Давай позвоним Валерке?
— А может, лучше съездим? То-то он обрадуется.
— Он дома сейчас?
— Да, мы договорились после банка ему новые кроссы покупать. Сидит и ждёт меня.
— Поехали тогда.
Они поднялись на третий этаж того же дома, что несколько лет назад покинул Михаил. Сердце его радостно билось от предстоящей встречи. Он видел, как счастливо улыбается Люда. Она открыла дверь своим ключом.
— Ну наконец-то явилась! — услышали они из глубины квартиры.
Голос, который Михаил ни за что бы не узнал. Было в нём что-то детское, но уже едва уловимое. В остальном это был уже голос мужчины. Вскоре появился и он сам. Высокий, по-подросткому угловатый, с длинными руками. Несколько секунд смотрел на Михаила, а потом бросился к нему и уткнулся в плечо. И словно это был не почти шестнадцатилетний юноша, а всё тот же двенадцатилетний Валерка.
— Привет, Варик! — крепко обнял его Михаил.
— Привет, — ответил Валерка и по сорвавшемуся голосу было понятно — слёз он не сдержал.
«Мужчины не плачут», «Слёзы признак слабости» — это слышат мужчины с детства. Может оттого им порой и трудно проявлять свои чувства и эмоции? На глаза Михаила тоже накатила слеза, но он быстро взял себя в руки.
— Слушай, ну ты и вымахал, дружище!
— А ты думал, всё мелким буду? Метр семьдесят пять, между прочим.
— Ещё семь сантиметров и догонишь меня.
— Точно! А ты где нашла его? — спросил он сестру.
— В банке сидел на диване бесхозный, вот она меня и подобрала, — ответил за неё Михаил, а Люда тихо засмеялась.
Михаил сидел всё на том же стареньком диване, что и несколько лет назад. Валерка устроился на полу, усевшись по-турецки. Люда скромно села в кресло, подобрав под себя ноги. Валерка трещал без умолку, словно молчал все эти годы.
— А сосед-то наш женился, прикинь! Ну да, тот, что сверху. Пить бросил, представляешь?! Ходит такой весь приличный теперь, даже на работу куда-то устроился, а то ведь всё про пенсиию говорил.
— Не, больше не бегаю. Но в школе хожу на секцию по баскетболу. Мы в городских соревнованиях всех разделали! Скоро на республиканские, ага.
— Математичка сказала, если алгебру не подтяну, то фиг она меня отпустит. Но я-то знаю, что отпустит, мы же гордость школы!
— Не-а, программировать ещё не начал. Мне же комп нужен, но мы у Димона одну прикольную приложуху сами сделали. Она простенькая, но у него и аппарат так себе.
Михаил слушал болтовню Валерки и на его душе пели соловьи. В бытовой круговерти он уже и забыл о тех счастливых минутах, которые когда-то проводил в этой квартире. А может, это память специально заблокировала воспоминания, чтобы не бередить рану? Ведь счастливые воспоминания тоже могут ранить...
~~~~~~~~
Финал ЗДЕСЬ
