Начало здесь.
Часть 2 здесь.
Часть 3 здесь.
Часть 4 здесь.
Выписали Клавдию Тимофеевну только через пять дней. За это время Сергей нашел общий язык с сыном, подружился с Анечкой и даже встретился со своими друзьями. Теперь он сам уводил сына в детский сад, хозяйничал дома и каждый день, забирая его вечером, навещал бабу Клаву в больнице. Несколько раз к ним присоединялась Анечка.
Клавдия Тимофеевна с тревогой наблюдала за их отношениями. В душе нет-нет, да царапало иголочками чувство ревности.
Обидно было ей, что внучка не сумела разглядеть в этом мужчине доброго и надежного человека.
Она невольно хмурилась, когда Анечка смеялась над шутками Сергея, когда маленький Максимка прижимался к своему папе и по хозяйски брал Анечку за руку, когда они уходили. Умом баба Клава понимала, что Сергей не может всю жизнь быть один. Рано или поздно он встретит свою женщину и создаст новую семью.
Но сердце все-таки больше болело за внучку и маленького Максима.
Забирать ее из больницы пришли все трое. Вернее, приехали на машине. Сергей попросил своего бывшего однокурсника и тот подъехал к больнице на красивой иномарке.
Оказалось, что за длительный период лечения Клавдия Тимофеевна обзавелась множеством друзей, как среди персонала, так и среди больных. Все провожали ее с улыбкой и добрыми пожеланиями. И для каждого у нее нашлись слова благодарности или напутствия.
Они не стали дожидаться обеда в больнице, дома уже было все приготовлено. Даже любимый бабушкин салат с крабовыми палочками стоял в холодильнике, дожидаясь своего часа.
Клавдия Тимофеевна радовалась возвращению домой. Она прошлась по квартире, отмечая чистоту и порядок. Поздоровалась со своими цветами и похвалила Анечку, цветы не только не завяли, но и выросли, а некоторые даже цвели. Переставила с места на место любимые мелочи. Она не спрашивала, кто наводил порядок дома, боялась услышать то, о чем думала все последние дни.
Обходя квартиру, Клавдия заглянула и в заветную шкатулочку с драгоценностями. Сейчас там оставались только ее старые простенькие броши.
Весь «золотой запас», включая ее единственное колечко, подаренное мужем, увезла с собой Ольга.
Пропажу старушка обнаружила на второй день после ее отъезда и уже тогда поняла, что внучка не вернется. Умом поняла. Но в душе надеялась и ждала. И вот теперь, спустя столько времени, она дома, а от внучки ни ответа, ни привета.
Клавдия Тимофеевна чувствовала, как к глазам предательски подбираются слезы. Она отвернулась к полочке со шкатулкой и долго крутила ее в руках, пытаясь успокоиться.
- Бабуля, пойдем, уже все готово, - позвал ее маленький Максимка.
- Пойдем, мой хороший, давай руку.
И они медленно пошли на кухню, старый и малый. Пошли, крепко держась за руки. Каждый из них был уверен, что помогает своему спутнику, а это просто наглядное подтверждение единения разных поколений.
На кухне уже было все накрыто к обеду и вкусные запахи, витающие в воздухе, напомнили бабе Клаве, что она в этот день еще ничего не ела.
Обед прошел по-домашнему спокойно и тихо. Анечка, которая и приготовила обед, рассказывала о том, как они с Максимом ухаживали за цветочками, Сергей хвалил Аничкин борщ и просил добавки, Максимка без устали расспрашивал бабулю о больничных процедурах.
И только сама Клавдия Тимофеевна нежилась в атмосфере заботы и внимания, не зная, как высказать свою благодарность этим, по сути, чужим для нее людям, которые пришли на помощь в самое трудное время.
Вечером, когда Максимка уже сладко спал после бабушкиной сказки, она решила поговорить с Сергеем.
- Я и сам хотел поговорить с вами. Долго оставаться здесь я не могу. У меня там дом, работа, свое дело. Небольшое, но требующее постоянного присутствия. Я, конечно, доверяю своему напарнику, помощнику, но я сам должен быть там. Поэтому у меня к вам предложение – поехали со мной. Я заберу Максима и буду рад, если вы поедете с нами. Домик хоть и небольшой, но места всем хватит. Вы будете рядом с Максимом, я буду спокоен. Поживете, окрепнете, а потом сами решите, где вам лучше.
Сергей говорил все спокойно, но волнение в голосе было заметно. Он не мог оставить с пожилой и не совсем здоровой женщиной своего сына, но и бросить ее тут одну он тоже не мог.
- Как же я поеду, а вдруг …, - Клавдия замолчала, не договорив, но Сергей понял.
- Не вернется она. Если даже на связь не выходит, то не вернется. Не надо ждать. Она и раньше говорила, что хочет все бросить и уехать. Только вот решилась не сразу. А у нас там свежий воздух, свои ягодки с куста. Если захотите свои огурцы-помидоры посадим. Самое время для посадки.
Он говорил тихо и мягко, стараясь убедить Клавдию Тимофеевну, но и не давить на нее.
- Да ты же знаешь, Сережа, мне самой много то и не надо. Мне надо, чтобы Максимушка рядом был, вот, пожалуй, и все..
- Вот он и будет рядом. Детского сада у нас в селе нет. Будет пока с вами, на природе расти. Вы привыкнете, он подрастет, а там и подумаем, как дальше жить.
- Но здесь квартира, вещи мои, цветочки…, - старушка не решалась сказать, что согласна, цепляясь за разные причины.
- Здесь вы одна. Хорошо Анечка рядом оказалась, а не будь ее, как бы все это закончилось? Думаю, что печально. Одной оставаться нельзя. Поэтому я и предлагаю поехать. А не понравится, всегда можно назад вернуться. Квартиру закроем, цветочки Анечке передадим на сохранность.
- Тебе нравится Анечка, - неожиданно для себя самой, задала вопрос Клавдия Тимофеевна.
- Она хорошая девушка, умная, добрая, отзывчивая, но я не буду мешать ей, не имею права. У меня есть Максим, есть вы. У нее все впереди, она встретит свою половинку и построит свою семью, - ответил Сергей после длительного раздумья, - пусть это у нее получится лучше, чем у меня, - совсем тихо добавил он, опустив голову.
«Значит, нравится. Вон, какой грустный стал, как про Анечку заговорили», - думала Клавдия, слушая Сергея.
- Ты когда думаешь уезжать? – повернула она разговор в другое русло.
- День-два побуду и поеду, я и так задержался. Сказал напарнику, что через недельку приеду, а сам уже вторую неделю доживаю тут.
- День-два…, - Клавдия тяжело поднялась со стула, стала убирать со стола чашки после чая, думая о своем.
- Баба Клава, - Сергей подошел и обнял ее за плечи, - поехали со мной, а? Мне без тебя там не справиться. Кто за Максимкой доглядывать будет? Я ж на работе с утра до позднего вечера. Но и здесь я вас оставить не могу. А случись еще что? Кто поможет? Поехали…, - он вопросительно заглядывал ей в глаза, не замечая, что обращается на «ты», как к родному и близкому человеку.
- Сереженька, я ж с удовольствием, так куда я в деревню со своими ногами. По квартире тихонько хожу и то хорошо. Обузой тебе быть не хочу. Но и с Максимушкой…, - женщина заплакала, уже не скрывая своих слез.
- Так и там будешь только по дому ходить. Все, что надо я сам сделаю. Твоя задача за Максимкой следить, да свое здоровье укреплять, - Сергей отпустил плечи бабы Клавы и стал помогать убирать со стола.
- В общем, думаешь ночь и завтрашний день. У меня завтра еще дела в городе. Уведу Максима в садик и закончу свои дела. А послезавтра можем ехать. Решай. Но я очень хочу, чтобы ты поехала. И стала не только бабулей Максимке, но и доброй бабушкой мне, - полушутя, полусерьезно он закончил этот непростой разговор.
Клавдия ушла в свою комнату и все думала, думала, перебирая в голове эпизоды своей жизни в этой квартире. Вспомнить было что. Прожила она в ней без малого сорок лет.
Молодые супруги Федор и Клавдия получили ее от завода, когда Сонечке исполнилось семь лет. Квартира была в новостройке. Да и новая школа для будущей первоклассницы была прямо за углом.
Сейчас это уютный зеленый район, который отделяется от школы высокими березами, высаженными вдоль дороги и тротуаров. А тогда это был пустырь с башенными кранами и множеством строящихся домов.
«Сорок лет, большая часть жизни здесь прошла, куда теперь срываться на старости лет», - думала она. Но представив, что ее Максимушку увезут и она останется тут совершенно одна, душа разрывалась на части.
Этой ночью она долго не могла уснуть. В голове копошились разные мысли. Не успокаивало даже то, что тяжелое больничное время осталось позади и она снова дома, в своей постели.
А когда уснула, ей приснился муж. Он стоял у открытой двери и держал в руках какие-то бумаги.
- Ты что же дверь раскрыл, продует же, - говорит она ему. А он в ответ только улыбается.
- Не продует, ты сейчас с Сергеем поедешь и дверь закроешь.
- А ты? Ты в дверях стоишь, тебя и продует?
- Не волнуйся, меня тоже не продует, я тоже уйду. Там тебя подожду, - ответил он, положил на тумбочку у дверей бумаги и вышел за двери.
Клавдия подошла, закрыла дверь и, повернувшись к тумбочке, взяла бумаги. Это были какие-то официальные документы, скрепленные печатью и подписью.
Какие именно документы видно не было, потому что прямо поверх бумаг лежали 2 билета. Ксения попыталась прочитать, куда эти билеты, но проснулась.
В комнате было темно, Максим сладко посапывал в своей кроватке.
Она встала, выпила воды, подошла к окну и взглянула на тускло освещенную улицу. Вот по этой улице она много лет ходила на работу. Здесь бегала в школу сначала ее София, потом м Оленька. Здесь знакомо каждое деревце, каждая тропиночка.
«Стоп, - услужливая память выдернула из череды мыслей нужные, - не о том сейчас думаешь. Бегали, ходили. А сейчас вот ходить не можешь. И что? Будешь дома одна-одинешенька сидеть и свою Софью ждать? Или Ольгу? А приедут ли они? Тебе Федор сказал, что надо уезжать. Вот и принимай скорее решение».
Клавдия выдохнула и легла опять в кровать. Она приняла решение.
«Квартиру можно закрыть. Цветочки Анечке отдать, да еще Антонине Васильевне с 3 этажа. Она цветы любит. И вернуться всегда можно. Не понравится, есть куда возвращаться», - мысли, с которыми Клавдия снова уснула, бежали уже в другом направлении.
«На заре ты ее не буди, на заре она сладко так спит…», - слова известного романса, посвященного молодой девушке, очень кстати относились в это утро к пожилой женщине.
Клавдия спала так крепко и спокойно, что не слышала, как проснулся Максим, как они с Сергеем собрались и ушли в детский сад.
Она проснулась от тишины. Такой тишины, которая стоит в пустой квартире. Клавдия прислушалась. Дома никого не было. Она поняла это сразу и сильно испугалась. Ей показалось, что Сергей не дождался ее согласия и уехал, увез ее мальчика в дальние дали.
С замиранием сердца Клавдия вышла из комнаты и прошаркала на кухню, боковым зрением она увидела сумку Сергея и его курточку в прихожей. Выдохнула с облегчением и почти детской радостью. Здесь, не уехали. Они еще увидятся, встретятся.
Она выпила горячего чая и огляделась, прикидывая, что надо собрать с собой. И только потом, когда поняла, что решение принято, она набрала номер телефона Ольги.
На том конце долго не отвечали. Потом Ольга все-таки взяла трубку.
- Ба, ты чего в такую рань трезвонишь? У нас еще никто и не просыпался. А я так еще и легла поздно.
- Олюшка, я поговорить хотела. Ты знаешь, Сергей…
- Ничего не хочу о нем слышать. Дался тебе этот Сергей, чтобы меня будить в такую рань.
- Но он хочет забрать Максимушку.
- Ну и пусть забирает. Тебе спокойнее будет. Отдохнешь хоть. Он отец, имеет право. А я не возражаю. Если это все, то я спать хочу.
- Так он насовсем забирает. И увозит к себе, в деревню.
- Так пусть делает, что хочет. Я же говорю, я не против. Ты что уже совсем понимать с первого раза перестала. Ну ты, ба, даешь. Стареешь.
Ольга попыталась засмеяться.
- Да, старею. Так состарилась, что с больше месяца с инсультом в больнице провалялась. Пришлось самой Сергея вызывать, - голос Клавдии стал ровным и сухим. Слезы, подступившие совсем близко от голоса внучки, мигом высохли. Осталось только боль и обида.
- Ну, вызвала и молодец. Он же приехал. Вот и пусть воспитывает своего сына. А мне дайте пожить, пожить по настоящему.
- Ты бы хоть спросила, внучка, как у меня здоровье?
- Я по голосу слышу, что все в порядке. Да и что тебе сделается, ба? Ты у нас как бессмертный пони, все на ногах. Хотя, как там твои ноги?
- Спасибо, все у меня в порядке, - все так же сухо ответила Клавдия и отключила телефон.
«Не думать, только не думать о ней. Не хочу попасть в больницу еще раз, лучше в деревню», - успокаивала сама себя и вдруг широко улыбнулась, - как в ссылку себя отправляю… в глушь, в деревню, тоже мне городская».
Уезжали они через три дня. Взять сразу билеты не удалось, поэтому отъезд немного затянулся. Зато Сергей доделал в городе все свои дела, написал заявление на сохранение места в детском саду и даже проехал с Клавдией и сыном по магазинам. Прикупили все необходимое для жизни в деревне.
Клавдия Тимофеевна смеялась, когда он предложил ей купить резиновые сапожки.
- Сережа, куда мне в них ходить?
- Ничего, в деревне пригодятся. Можно, конечно, и там купить. Да тут выбор больше, модельки интереснее. Да и размера твоего я не знаю.
С того самого вечера, как Сергей предложил ей поехать в деревню, они твердо и безоговорочно перешли в общении на «ты». Клавдия приняла это сразу, ей даже стало казаться, что это ее сын с ней разговаривает.
В последний вечер перед отъездом они устроили прощальный ужин. Пригласили Анечку и пожилую соседку Антонину Васильевну.
Долго сидели, вспоминая, как начинали жить в этом доме, как стали постепенно меняться жильцы.
Анечка по случаю отъезда бабы Клавы приготовила свой фирменный торт. Очень вкусный. И даже немного всплакнула, так ей было жалко, что они уезжают.
А потом ушла в комнату к Максиму и весь вечер играла с ним в знакомые игры. Посидев для порядка некоторое время за столом, Сергей тоже присоединился в сыну и Анечке.
- Хорошая пара. Я их видела несколько раз из окна. Идут вместе, Максимку за руки держат. Словно одна семья. Вот ведь какая замечательная девушка, а одна. Почему так? – соседка Антонина Васильевна не уставала хвалить Анечку.
- Так молодая еще, встретит своего человека, - Клавдия Тимофеевна не очень внимательно слушала подругу, она была увлечена своими воспоминаниями.
- Ну, так уж и молодая. Конечно, 27 лет не возраст, но пора бы уж, пора. Она все одна и одна. А тут Сергей, - соседка не договорила, увидев как внимательно рассматривает Клавдия свою кухню.
- Ты что, с квартирой прощаешься? – со смехом заметила соседка.
- Ага, грустно как-то. Тут ведь все через мои руки прошло. Каждую пылинку в лицо знаю, - попыталась отшутиться Клавдия, но голос у нее был невеселый.
- Не грусти, сама же сказала, не понравится – приедешь.
Клавдия покачала головой и взяла в руки вазу для цветов, стоящую на подоконнике.
- Пойду я, вы собирайтесь потихоньку. Давай, какие цветы забирать то?
Антонина Васильевна ушла, унося с собой 2 цветка.
Сергей пошел провожать Анечку.
- Баба Клава, ты уложишь Максимку спать и сама отдыхай. Я вернусь, все вместе соберем. Время есть.
- Хорошо Сережа, не переживай. У меня уже почти все собрано.
Они попрощались с Анечкой, крепко обнявшись и расцеловавшись перед входной дверью.
Дверь на замок Клавдия закрывать не стала. Вернется Сергей, сам закроет.
Сергей в эту ночь домой не вернулся…
