– Что же такого произошло почти 20 лет назад, почему бабушка не рассказала мне об этом? – думала Илона почти весь день.
Закончив к вечеру все запланированное на день, она увидела у порога два огромных мешка, которые надо было отнести на мусорку, а мешок с вещами предназначенными для перевозки, еще не был полностью заполнен. Через пару минут, выбросив оба мешка с ненужным хламом, Илона решила немного погулять, а заодно купить что-нибудь на ужин и на завтрак.
Она шла и думала о том, что совсем скоро у нее в этом городе останется только бабушкина могила и больше ничего. Завтра она проведет поминки, а на послезавтра у нее уже назначен переезд, она поедет "домой", хотя та квартира где она сейчас живет далеко не дом, а только арендованное на время жилье.
Но теперь уже и Илоне хотелось побыстрее продать эту квартиру, и еще быстрее купить другую, пусть даже однокомнатную. Мысли ее метались с одной проблемы на другую: завтрашние поминки, послезавтрашний переезд, встреча с риэлтором здесь, потом там, в другом городе, к которому она уже привыкла. Она не хотела сейчас думать о том пакете, что ждет ее дома, ей хотелось почему-то оттянуть знакомство с ним, но погода не располагала к длительной прогулке, и она, купив себе продукты на ужин и завтрак, вернулась домой.
И вот Илона берет первое письмо, на штемпеле дата:
– Мне тогда исполнилось уже один год и 5 месяцев, почему же я думала, что отец ушел, когда мне было 3 года, вероятно они развелись, когда мне было три, а ушел он раньше. Значит бабушка воспитывала меня с такого раннего возраста? – удивилась она.
Потом она взяла самое последнее письмо, и сразу посмотрела на дату:
– Тогда, когда бабушка его получила, мне исполнилось три года и два месяца, и все, больше она с моей матерью не общалась. Может они разговаривали по телефону? – раздумывала Илона.
Она вытащила бабушкин телефон из своей сумки и поставила его на зарядку, иногда она им пользовалась, ведь телефоны некоторых из бабушкиных коллег, которых она должна была позвать на поминки, именно здесь. Да и телефоны соседок, общавшихся с бабушкой, тоже здесь. Поэтому она держала бабушкин телефон в рабочем состоянии. Но ни разу она не просмотрела внимательно все ее контакты. Когда бабушка умерла она отправила всем сообщения, но не проследила за тем все ли ответили ей, кто из них пришел, а кто проигнорировал, она и сейчас собиралась также сделать, а потом … Потом симку заблокируют, а она сюда, возможно, больше никогда и не приедет.
И вот она вытащила из конверта первое письмо, в нем ее мама писала, что живет у своей тетушки, а потом целый лист переживаний и рефреном через все письмо звучали ее слова: что я сделала не так, почему он ушел, а вторая половина письма – это благодарность бабушке за то, что она воспитывает ее дочь, и к тому же очень подробно рассказывает ей об этом.
– Видно бабушка писала ей длинные письма, – решила Илона.
А в самом конце письма было написано:
– Илоночка, родная моя, прости меня.
Второе письмо пришло через месяц, оно было очень похоже на первое, только мать добавляла, что она устроилась на работу, и ей очень-очень хочется вернуться назад, но она понимает, что этого лучше пока не делать.
– Интересно, а почему? Наверное, отец тогда жил здесь?
А вот третье письмо было написано через три месяца после первого, но там было написано уже другим почерком, писала его тетушка, о чем она и сообщила в начале письма:
Я –тетушка Лидии, а сама сейчас она находится в больнице в тяжелом состоянии, эти две стервы, что отобрали у нее мужа, каким-то образом нашли ее здесь. И возле подъезда младшая из них плеснула Лидочке в лицо кислотой, сейчас ее чуть подлечили, но вся левая половина лица изуродована. она пыталась подать на них в суд, но они все отрицают, а свидетелей у Лиды, к сожалению, нет.
Третье письмо было, было через месяц после этого, в нем тоже тетиным почерком было написано, что Лиду выписали, но с глазами у нее не все в порядке, один глаз будет видеть совсем плохо. А потом были письма написанные мамой, все они были только об Илоне, она просила фотографии и просила обводить в конце письма ладошку Илоны, чтобы она могла видеть, как она растет.
Следующее письмо пришло почти следом, в нем мама сообщала, видно выслав фото:
– А вот так я теперь выгляжу, и даже своей доченьке не могу показаться, она меня испугается.
В этом письме она опять благодарила бабушку за то, что она воспитывает дочь. А также упоминается какой-то Виктор, мать пишет, что он сделал ей предложение, но она пока ничего не ответила. И написала, что если бабушка его не помнит, то в альбоме с фотографиями есть и его фото, где он вместе с Геннадием стоит возле подъезда. И видно уже потом, между строчек, добавила, что Виктор – одноклассник Геннадия.
– Значит этого Виктора должен знать и Юрий Сергеевич, – подумала Инга.
Читая следующие письма, она узнала, что мать все же вышла замуж за этого Виктора А потом написала что у нее родились два мальчика Миша и Антон. По дате на письме выходило, что они где-то то на два года младше ее. Но это приблизительно, так как кое-где были нестыковки, то есть бабушка могла просто перепутать конверты. А в предпоследнем письме мать писала, что высылает фото своих сыновей и убеждает бабушку в том, что по-прежнему любит и Илону, и ее. Но, главное, сообщает что Виктор согласен на то, что она заберет Илону себе.
Последнее письмо было написано мелким корявым почерком и подписано “Виктор”. Оно было получено бабушкой через полгода после рождения близнецов, он сообщал, что Лидия умерла.
– Где же они сейчас, мои братья, и неизвестный Виктор.
Было уже за полночь. Илона посмотрела на телефон бабушки. Он уже зарядился. Она посмотрела все бабушкины контакты, Лидии среди них не было, а вот Виктор был, но после смерти бабушки он позвонил только однажды, а так как ему никто не ответил, то он написал сообщение “Соболезнуем”. Это было через девять дней после смерти бабушки.
– Ну почему, почему я не глянула вовремя в бабушкин телефон.
Илона долго не могла уснуть. А утром ее словно разбудил кто-то чуть свет.
– Позвонить, надо позвонить ему.
Но было еще рано. Теперь, когда она узнала, что мамы нет в живых, причем ее не стало почти сразу после рождения братьев, судя по всему.
– А я думала все эти годы, что она меня бросила, но оказывается она до самой своей смерти думала обо мне. Но почему бабушка ничего не говорила мне, я ведь уже была далеко не маленькая девочка, могла бы все понять. А теперь я не знаю, совсем ничего не знаю о том, что же случилось, с мамой почему она умерла. Но почему мне об этом не сказала бабушка? Хорошо, тогда я была маленькая и она не хотела мне говорить Но почему она молчала, когда я выросла? Она ведь могла мне сказать об этом и объяснить. А объяснение этому может быть только – она боялась, боялась отца и его жену, но не факт что еще и бабку, уж очень она злобная, как утверждает Катя.
– Девять часов, можно и позвонить, подумала Илона и набрала номер неизвестного ей Виктора, но он не отвечал.
Тогда она решила, что узнает про этого Виктора у Юрия Сергеевича, но позже, а сейчас она должна позаботиться о поминках. Она пошла в магазин и купила там конфеты и печенье, так сказала ей соседка, а потом они с этой соседкой расфасовали все это все это в отдельные пакетики для каждого, кто придет на поминки.
В половине двенадцатого она уже стояла у входа в кафе и встречала тех, кто еще помнил ее бабушку, и благодарила всех пришедших.А после того, как это печальное мероприятие подошло к концу, внук соседки, которая ей помогала, отвез их обеих на кладбище.
Там-то, у могилы бабушки и зазвонил телефон. “Виктор” увидела Илона и мигом ответила. Но почему-то она услышала женский голос:
– Здравствуй, доченька, – услышав это, Илона потеряла сознание.
Когда она пришла в себя, ее уже посадили на лавочку, а соседка поддерживала ее и причитала:
– Ой, что же тебе такое сказали, что ты упала как подкошенная?
– Не помню, – честно сказала она.
– На вот твой телефон, он чуть испачкался, но работает.
Илона взяла телефон и тут же все вспомнила:
– Неужели это была моя мать? Значит она жива? Тогда почему же в письме написано, что она умерла?
И тут она вдруг ясно вспомнила, как Катя говорила когда-то Вадиму:
– Глядя на твою бабку, Вадик, я понимаю, что есть еще настоящие ведьмы, а она одна из них.
Илоне стало страшно, она взяла свой телефон и позвонила сестре:
– Лера, измени мое имя в своих контактах, убери оттуда букву “л”, и не говори никому обо мне, хорошо?
– Я поняла и никогда не буду тебе из дома звонить.
То же самое она сказала и Вадиму, когда тот позвонил ей почти сразу.
– Видно они тоже боятся бабку, но Вадим все же пошел на конфликт с ней.
И по спине Илоны прошел холодок, ей было страшно:
– Двадцать лет прошло, а они все боятся.
И она вдруг страстно захотела увидеть и мать, и таинственного Виктора, и братьев.
– Ой, так им надо позвонить,
Но она не хотела делать это при соседях, и только попав в квартиру, набрала номер Виктора, тот ответил сразу:
– Здравствуй, Илона, я же говорил Лидии, что тебя надо подготовить, ты где сейчас?
– Уже дома, а когда, когда…
– Мама, мама звонила, – со всей серьезностью подтвердил Виктор.
– Я была на кладбище, ведь сегодня год, как не стало бабушки. Я совсем близко от них живу, после ваших звонков мне стало страшно. Ведь я нашла брата и сестру, которые с ними живут, сестренка еще школьница.
– У нас есть возможность купить тебе квартиру в Подмосковье, хочешь переезжай сюда.
– Нет, я просто пока хочу встретиться, а там видно будет.
– От квартиры избавься , ведь они знают этот адрес. Я все же дам трубку матери.
И Илона вновь услышала голос матери:
– Извини меня дочка, но я боялась и за бабушку, и за тебя, и за мальчиков. Я ведь поначалу думала, что это все мои больные фантазии, такого быть не может, чтобы люди были до такой степени злыми. Но злоба этих двух женщин не знает границ, уезжай, уезжай подальше. Лучше к нам. Я сейчас тебе перезвоню с другого номера, запиши его в контактах, как стоматолог или парикмахер, а Витин телефон удали. Она перезвонила почти сразу и сказала:
– Мы ждем тебя.
Илона встала и подошла к окну, солнце почти село и его последние лучи, как ей показалось, согрели ее.
Жду ваших отзывов, мои многоуважаемые читатели! Будьте здоровы и счастливы!
Читайте на моем канале другие мои рассказы:
Неизреченное милосердие