Начало декабря 1941 года
«Добрый день дорогая бабушка!
Получил папино письмо пишет, что ты больна.
Что у тебя болит? Напиши об этом обязательно, потому что это меня очень беспокоет. Напиши, как ты питаешься?
Обо мне не беспокойся, я здоров. Кормят нас здес по прежнему хорошо. У нас всё покрылось инием, холодно.
Я учусь во втором классе. Маминых денег у меня осталос 2 рубля 50 копеек, они вышли так быстро оттого, что я часто покупал молоко.
Прасти меня, что я тебе так долго не писал. Штаны, которые ты мне сшила, я ношу, они мне хороши. Жалко, что нет у меня длинных брюк.
Тебя беспокоит то, что я вам долго не пишу.
Пиредай всем привет.
Остаюсь твой внук Алёша.
Пиши.»
Судьба человек
Коковашины
Коковашин Алексей сразу после начала войны в 1941 году был эвакуирован из Ленинграда, как и многие дети – ученики младших классов, которые уезжали целыми школами. Сначала воспитатели отвезли детей в Ярославскую область, в деревню Игумниха, потом - в Молотовскую область, и затем - в Омскую, в Тюкалинск, где мальчик находился до 1945 года.
Его родители остались в Ленинграде. Сначала жили в своей квартире в Климовом переулке, дом 9, квартира 46. Но ближе к зиме 1941 года перебрались жить на работу - на деревообрабатывающий завод на севере города - на Стародеревенской улице.
Алексей с родителями находился в переписке все эти годы. Все пережили блокаду: отец Алеши, Петр Петрович Коковашин 1900 года рождения прожил, правда, всего пять послевоенных лет до 1950 года. Во время блокады он болел, хотя смог переломить все критические состояния.
Мама Алеши, Рыжкова Зинаида Антоновна 1905 года рождения жила до 1993 года. Лишь в своем дневнике в 1941 году она описывала рацион, граммовку продуктов, наблюдения за разрушениями в городе, про мор и про трупы детей на улицах с восковыми лицами – опухавших от голода незадолго до смерти. А в письмах к сыну она рассказывала про огороды, про пользу от овощей, про грамматические ошибки в его письмах, про то, что вредно часто ходить в кино.
А вот бабушка Алеши, которой он писал письмо в декабре 1941 года, на тот момент уже ушла из жизни. В своем дневнике Зинаида Рыжкова написала, что 18 сентября 1941 года ее мама потеряла интерес к радио и газетам, 17 октября заболела и стала совсем слаба от всего пережитого, 24 октября был вызван психиатр и ее отправили в психиатрическую клинику имени Балинского, ее положение оценивалось как почти безнадежное. 31 октября 1941 года в 7:45 она умерла. Родители не стали об этом сообщать Алеше. Но он все понял. В мае 1942 года он совсем по-взрослому в одном из писем родителям сказал: «Мама, почему ты не пишешь про бабушку? Если умерла, то не скрывайте. Я очень рад, что немцев отгоняют от Ленинграда. Скоро наша доблестная Красная Армия разобьет фашистских гадов, и мы снова увидимся».
Так и случилось.
Историческая справка
В начале декабря 1941 года, когда Алеша писал письмо в блокадный Ленинград не зная, что его бабушки уже больше нет, враг ежедневно обстреливал город. Холод уже сковал жителей, а продовольствия почти не было. К 1 декабря 1941, с начала работы ледовой Дороги Жизни, в Ленинград было доставлено всего 800 тонн муки. Это не обеспечивало даже двухдневной потребности города.
Голод косил ленинградцев, которые получали только скудный хлебный паек. Остальные продукты должны были отпускать раз в декаду. Их не успевали подвозить. Но даже когда их отпускали полностью, утолить голод они не могли: даже рабочим кроме 250 граммов хлеба причиталось всего 70 граммов жиров, мяса, крупы, сахара и кондитерских изделий. Остальным группам населения и того меньше. Даже когда эту мизерную норму удавалось получать, то мясо, например, приходилось заменять на неравноценный студень из бараньих кишок. Они в свое время были завезены в Торговый порт для отправки на переработку. Но в итоге пошли на пищу.
Тихвин все еще находился в руках немцев и дорога, по которой подвозили до 8 ноября продукты к Ладожскому озеру, оставалась перерезанной.
Ко 2 декабря закончилась эвакуация частей Красной Армии и Военно-Морского Флота, оборонявших военно-морскую базу на полуострове Ханко. В Кронштадт и Ленинград вывезли 22822 человека, а также продовольствие, орудия и боеприпасы. Вся операция, проводимая на виду врага, прошла четко и организованно. Но без жертв не обошлось: турбоэлектроход «И. Сталин» подорвался на трех минах. Из 5589 человек, находившихся на судне, спасти удалось только 1740.
По материалам книги военного журналиста, очевидца событий, Абрама Вениаминовича Бурова «Блокада день за днем»
Изучить другие документы и материалы можно в проекте Парламентской газеты «Письма из Ленинграда»
Проект осуществляется при поддержке «Президентского фонда культурных инициатив».
