Француаза Дольто говорит сначала о зеркале, связанном с функцией материнского другого и уже потом о холодной зеркальной поверхности. Это два разных такта разворачивания стадии зеркала.
Сам по себе контакт с холодной зеркальной поверхностью ни к чему не приведёт, если нет опыта зеркала в другом.
«Недостаточно иметь в реальности плоское зеркало. Оно ни чему не служит, если субъект на самом деле сталкивается с отсутствием зеркала своего существа в другом. Ибо именно это и является важным».
Представление ребёнка о себе связано с образом тела большого другого, формирующимся при тактильном контакте, в котором также имеют место аудиальные и ольфакторные взаимодействия. Ребёнок узнаёт себя через того, кто с ним говорит, вырабатывает образ своего тела, но, пока ребёнок не индивидуализируется, он идентифицирует себя с телом материнского другого.
Юный субъект обнаруживает, что он буквально маленький. Что-то прежнее, касаемое образа себя, утрачивается в нём. Опыт зеркала у Дольто связан с эффектом шока, с «зеркальной раной, которая никогда не затянется».
Когда ребёнок стоит перед зеркалом, ему нужно утратить прежнее представление о себе, связанное с отождествлением с материнским телом. Малыш становится «я сам», происходит отстёгивание от тела другого, обнаружение себя как автономного, отдельного.
Дольто говорит: «Если ребенок один и в комнате нет никого, чтобы объяснить ему, что это всего лишь отражение, он впадает в смятение. И здесь разыгрывается испытание. Чтобы испытание имело символообразующий эффект, необходимо, чтобы присутствующий взрослый назвал происходящее. На самом деде матери в такой момент часто допускают ошибку, показывая ребенку на зеркало и говоря: «Смотри, это ты». В то время как было бы очень просто и правильно сказать: «Ты видишь, это твое отражение в зеркале, точно такое же, как мое отражение рядом, которое ты видишь».
Задача присутствия другого перед холодной поверхностью зеркала одновременно с ребёнком не только в том, чтобы говорить, но и в том, чтобы юный субъект мог увидеть отражение взрослого тоже, увидеть отличие себя от него.
Дольто приводит красноречивый пример о девочке, которая впала в шизофрению в два с половиной года, когда ее поместили в номере гостиницы, где вся мебель была зеркальной и стены были покрыты зеркалами.
Пока родители были заняты осмотром Парижа, «ребенок оставался в отеле с малознакомой няней, которая хотя и говорила по-английски, но не знала американских особенностей языка настолько, чтобы девочка могла общаться. Оказавшись в пространстве этой зеркальной комнаты без внимательного участия, она совершенно потерялась, раздробившись на кусочки тела, видимые кругом… Опыт зеркала диссоциировал и раздробил всё ее существо».
Отражённый образ способствует индивидуации, оформлению образа тела. Зрительный образ накладывается на «уже знакомый опыт пересечения схемы тела с бессознательным образом тела».
Встреча с материнским другим не связана с видением, в это время главенствуют тактильность, запах, голос. Когда ребёнок сталкивается с зеркалом - доминантой становится скопическое, всё остальное уходит на задний план.
Отражение в зеркале либидинально нагружается. Происходит потеря прежнего представления о себе, так называемая кастрация - разотождествление с телом другого, сопровождаемое словом. Франсуаза Дольто видит в кастрации «болезненное признание ребенком пропасти, отделяющей его от образа», способствующее появлению первичного нарциссизма.
С уважением, Татьяна Джепа
Автор: Татьяна Джепа
Психолог
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru
