Щиты римских легионов времен ранней империи были прекрасны. Здоровенное выпуклое полукруглое поле скутума не просто закрывало легионера от стопы и почти до плеча, но и позволяло легиону буквально стену щитов, делающую боевое построение квиритов почти неуязвимым для обстрела. Да и в ближнем бою такой щит надежно защищал своего хозяина.
Щиты "варварских королевств" нужно сказать, были тоже отличными. Большие, линзовидные, собранные из склеенных в единое целое толстой кожи и слоев деревянной основы, они были удивительно прочны. Их выгибали на станке, и из-за сложной формы, они, взяв в союзники законы физики, отлично сопротивлялись любому удару. И копейный тычок, и рубящий удар топором при попадании в такую линзу немедленно распределял импульс по всей поверхности, не нанося щиту существенных повреждений.
Так почему же все эти замечательные щиты исчезли с полей сражений раннесредневековой Европы, уступив свое место простому, если не сказать примитивному, плоскому, круглому щиту? Тому самому, что прошел с воинами всю "эпоху викингов" от первого и до последнего дня, и поучаствовал в большинстве сражений раннего Средневековья - от Сражения при Пуатье до Битвы при Гастингсе.
Ведь если посмотреть на него повнимательнее, то у большей части людей возникает вполне себе резонный вопрос. Да от чего может вообще защитить этот, с позволения сказать, щит из сосновой доски толщиной в сантиметр? Такая конструкция даже теоретически не должна держать удар меча или стрелы. А топор так и вовсе должен раскалывать эти тонкие досточки одним, ну максимум двумя ударами. Чем вообще думали наши предки, когда меняли такие отличные щиты вот на это вот убожество? Ну что ж, давайте разбираться.
И начнем мы, как обычно, со скучной экономики и не сильно более веселого процесса производства этих самых щитов.
- Так случилось, что у автора, пишущего эти строки, есть своя небольшая плотницкая мастерская. Ничего сверхъестественного, просто крошечное производственное помещение с парой верстаков и разным инструментом. В котором он делает коллегам - реконструкторам щиты, небольшие сундуки, шкатулки и прочую деревянную мелочь, ту, что всегда пригодится приличному человеку как на фестивале, так и в межсезонье. И поэтому все данные, которые будут приводиться ниже, это результаты натурных испытаний, проведенных в разные годы.
Если максимально укрепиться духом и запретить себе использовать современные инструменты, то окажется что время, которое придется потратить на изготовление щита-линзы, что были так популярны во времена "варварских королевств", будет каким-то чудовищно огромным.
С момента, как мастер берет в руки нужное количество качественно высушенных сосновых досок, и до того времени, как готовый щит передается в покраску, проходит обычно, от пяти дней до одной недели. И самое неприятное, что ускорить этот процесс практически невозможно.
Почему? Ну, потому что большую часть времени, заготовка щита проводит на натяжном станке, где ее слои под прессом, последовательно клеятся один к другому. И история эта крайне небыстрая.
Согрели над огнем, согнули, покрыли клеем стыки, закрепили, придав нужный вид. После чего, ждем, пока дерево не остынет, запомнив свою новую форму, а клей не схватиться. Затем, повторяем то же самое со вторым слоем, который крепим под прессом при помощи того же клея к основе. А через сутки нас ждет та же самая история и с третьим слоем. И каждый раз для того, чтобы клей высох и щит был пригоден к дальнейшей работе, приходится ожидать от восемнадцати до двадцати часов, а иногда и больше.
Так же немало времени занимает изготовление многослойной деревянной основы толщиной в три - четыре миллиметра, пригодной для того, чтобы ее гнуть, нагревая на открытом огне. И хотя выбирать большой массив дерева с доски - задача не то чтобы очень сложная, однако без современных инструментов выводить деревянную заготовку в трех миллиметровый лист - дело очень и очень небыстрое.
Вот и получается, что сначала возимся с деревом, потом собираем поле из двух-трёх слоев, потом клеим поверх щита толстую кожу. И буквально после каждой операции ждем, пока клей на конструкции просохнет в очередной раз. В таких условиях, ускорить работу над щитом просто невозможно. Даже если враг стоит у ворот, заставить клей сохнуть быстрее, чем ему предписывают законы физики, не получится. Никак не получится.
И, казалось бы, выхода нет, и средневековому мастеру щитоделу никак невозможно быстро наделать достаточно щитов даже для дружинников, не говоря уже о фирдовом ополчении. Но вот тут ему и пришел на помощь простой плоский щит с его какой-то поистине невероятной технологичностью.
Но погоди, автор, - скажет внимательный читатель, какая вообще может быть технологичность во времена раннего Средневековья? О чем вообще речь? А дело в том, что производство простого плоского щита, в отличие от всех прочих, отличалось непревзойденной простотой каждого этапа сборки. Ну и их значительно меньшим количеством.
Так, поле его собиралось из восьми - десяти миллиметровой доски, изготовление которой было делом в общем несложным. А тот факт, что не нужно было делать три одинаковых комплекта более тонких слоев, не только уменьшало объем работ над деревянной основой, но и позволяло передать эту часть работы не очень квалифицированному помощнику. Как показывает практика, человек буквально после пяти - шести попыток способен научиться сводить колотую доску до толщины десяти миллиметров с минимальными проблемами.
Так же такой щит не нужно было греть и гнуть на станке, а главное, не нужно последовательно наклеивать несколько слоев друг на друга, ожидая полного высыхания поля для дальнейших работ. Клей, на который собиралось склеенное под давлением плоское щитовое поле, застывал за несколько часов по причине небольшого его количества и хорошей вентиляции конструкции.
И только приклеивая к деревянной основе кожаный лист или пару слоев толстой грубой ткани вроде современной мешковины, приходилось ждать до полного высыхания те же восемнадцать - двадцать часов. И это, к слову говоря, была самая долгая операция при сборке.
Также для изготовления такого щита не требовался станок для сгибания. Для создания давления при склейке деревянной основы достаточно было обычного верстака и нескольких деревянных колышков, закрепленных на верстаке на расстоянии чуть меньшем, чем ширина щитового поля. Но главное даже не это. Все эти несложные технологические процессы можно было делать одновременно.
Сегодня утром ты делаешь доски для щита и клеишь первое поле. Этим же вечером, забираешь готовую основу щита в работу, чтобы придать ему круглую форму и закрепить ручку. А на верстак ставишь клеиться еще одну заготовку. Все эти действия не отнимали очень много времени по отдельности и позволяли комбинировать их, загружая рабочий день полностью.
Единственный по настоящему длительный этап - проклейка фронтальной части кожей или тканью производится вечером. И уже утром практически готовый щит готов к креплению умбона и пришиванию к нему кожаного ранта. Что занимает, кстати, не больше двух - трех часов.
Таким образом, оказалось, что при минимальной организации труда, даже используя только исторически верные ручные инструменты, возможно нарастить выпуск защитного снаряжения в разы. А при использовании же дополнительной, пускай и не шибко квалифицированной рабочей силы, работа еще более ускорялась превращаясь в просто какое-то конвейерное производство.
- Так о время опытных испытаний в 2018 году за три дня, без использования электрических и механических инструментов, при привлечении к работе одной единицы малоквалифицированной рабочей силы были изготовлены пять щитов. Из которых, два ушли в оружейку клуба и позже использовались для теста прочности.
И кто-то из самых нетерпеливых читателей скажет, - автор, а почему бы и с линзовидным щитом не провернуть ту же самую схему? Разбить производство на множество операций. Это же должно ускорить его производство! Ну, отчасти да. Вот только самые главные, занимающие больше всего времени действия ускорить было невозможно. И именно поэтому на каждый отличный, прочный, красивый линзовидный щит, мастер щитодел мог сделать пять, а если очень постараться, то и семь простых и функциональных плоских щитов, так любимых викингами и их противниками. А это, в свою очередь, означало, что шансов у отличного, прочного, но низкотехнологичного детища эпохи "варварских королевств" не было.
Ну и, конечно, простой плоский щит был значительно дешевле. В его конструкции не было вообще ничего ценного, ну кроме разве что умбона и гвоздей, на которые этот самый умбон крепился. Поэтому, когда он приходил в негодность, а это зачастую происходило к концу сражения, из него просто вырывали умбон с гвоздями, а все, что осталось, выбрасывали, заменяя новым, простым и дешевым щитом.
Ну ладно, с технологиями все понятно. Но автор, ты же сам говорил, что прочность у новых щитов была заметно ниже! Да какая вообще прочность может быть у восьмимиллиметровой основы, собранной из сосны, Дерева, надо сказать, не самого прочного. Такой, с позволения сказать, щит должен же просто разваливаться от первого удара топором и навылет пробиваться обычной стрелой, выпущенной из не самого мощного лука! Ну что тут сказать, Это не совсем так. Вернее, совсем не так. И все дело в том, что даже такой простой щит представлял собой сложную систему защиты.
Довольно хрупкая деревянная основа, что действительно развалилась бы от первого удара топором, в этой конструкции была приклеена к толстому кожаному полю, что исполняла роль амортизатора, распределяя импульс удара. пусть не так хорошо, как в линзовидном щите, но все же достаточно, чтобы основа щита не раскололась. Кожаный же рант по краю щита всегда натягивался мокрым, и высыхая, не только формировал довольно жесткую кромку, но и стягивал щит в монолитную конструкцию.
Необходимо кстати заметить, что так популярная в современном прочтении металлическая окантовка щита была чрезвычайной редкостью. Такие находки хотя и присутствуют, но для всего периода раннего средневековья они единичны. Чаще всего рант по краю щита был кожаным и лишь усиливалась зонально металлическими "клипсами". Впрочем, служили такие «клипсы» скорее украшения щита, чем в качестве какой-то организованной защиты.
- В 2019 году были проведены натурные испытания прочности двух круглых щитов диаметром 810 и 760 и общей толщиной 13 миллиметров, собранных из 9 миллиметрового соснового поля и проклеенных двумя слоями грубой ткани наподобие мешковины. Для проклейки использовался классический столярный клей из органических остатков. Щит был посажен на длинную сосновую же ручку и укреплен по краю кожаным рантом толщиной в 3 миллиметра.
Испытания было решено проводить в три этапа. Обстрелять щит из лука стрелами с разными наконечниками, после чего нанести ему несколько ударов топором и напоследок посмотреть, какие разрушения ему нанесет копье. Все используемые образцы вооружения имели острую режущую и рубящую кромку и более или менее походили на оружие, синхронное испытываемому щиту. И начать было решено с лука.
- Во время теста использовался простой монотельный лук натяжением 26, 4 килограмма, сходный по своим свойствам с луками раннего Средневековья. Оперенные стрелы длинной в 90 см и весом в 70 грамм имели два разных вида наконечников: обычный, характерный для луков той эпохи, и шиловидный четырехгранный, появившийся значительно позднее. Стрельба велась с сорока шагов сериями по три выстрела. В результате из одиннадцати результативных попаданий только в одном случае стрела пробила щит, выйдя с другой стороны на восемь - десять миллиметров.
Причем существенной разницы в глубине пробития между обычными и шиловидными стрелами замечено не было. Стрела всегда уверенно втыкалась в поле щита до самой втулки, и вытащить ее обратно было не очень просто. Конструкция отлично держала попадания стрел, не показывая тенденции к разрушению. После десятого попадания стало ясно, что для того, чтобы нанести щиту какие-то существенные повреждения при помощи лука, попасть в него нужно как минимум пару сотен раз.
Вторым на повестке дня стоял топор. И хотя мы понимали, что топор, как правило, принимали на металлический умбон, рикошетируя его таким образом и гася мощность удара. Но так как задача стояла в том, чтобы понять, какие повреждения нанесет топор щиту, все удары было решено наносить в поле, игнорируя металлические части, могущие смягчить удар.
- Во время теста было нанесено в общей сложности шесть акцентированных четких ударов топором в левую половину щита. Средняя глубина проникновения в поле щита составила от двух до четырех миллиметров. Ни один удар даже после повторного попадания в предыдущую зарубку не обеспечил сквозного пробития. Осматривая щит после проведения испытаний, в одной из досок была замечена трещина длинной в 14 миллиметров, не ухудшившая прочностных характеристики объекта.
В-общем, серию ударов топором щит выдержал отлично. Однако в связи с обнаруженными повреждениями, для чистоты эксперимента было принято решения на тесте копья использовать тот щит, что ранее подвергался обстрелу из лука. При тесте пробития щита, использовалось стандартное копье Типа III по типологии Кирпичникова, одно из самых распространенных копий "эпохи викингов".
- Во время теста было нанесено шесть акцентированных четких ударов копьем в левую половину щита. Первый, второй, третий и пятый удар проникли в щитовое поле на четыре - шесть миллиметров. Четвертый удар пришелся в умбон и повреждений не нанес. Шестой удар расколол одну доску щитовой основы, однако сквозного пробития не произошло.
В общем, как показали испытания, прочность у этого "непрочного щита" оказалась более чем удовлетворительная. Понятно, что после трех - четырех десятков, даже не самых сильных ударов, этот щит превращался в кучу хлама, но задачу свою, принять на себя удар, предназначаемый его владельцу, и дать тому возможность ответить, находясь в более менее безопасной позиции, он выполнял на все сто.
Вот и выходило, что в очередной раз массовое производство, упрощение и удобство использования победило еще одно Wunderwaffe, для которого требовалось высочайшее качество производства и масса тонкой работы. Да и могло ли быть по-другому? Армии на исходе раннего Средневековья увеличивались год от года и нуждались пускай не в самых лучших, но хотя бы в более-менее приличных средствах защиты. И простой плоский щит, который сегодня почему-то принято называть "щитом викинга", в этой ситуации оказался как нельзя более кстати.
Впрочем, не нужно думать, что линзовидные, а также прочие щиты сложных конструкций исчезли с полей сражений. Это, конечно же, не так. Довольно многочисленные их изображения, мы встречаем на протяжении всего раннего Средневековья до X века включительно. Они, уступив свою роль самого массового средства защиты на поле боя, остались инструментами войны для лучших военных профессионалов, не готовых экономить на своей безопасности даже в мелочах.
Вот такая получилась история про самый, пожалуй, массовый и распространенный щит раннего средневековья и экспериментальную археологию. Науку, что позволяет найти ответы на неочевидные вопросы истории. И больше мне рассказать про этот щит нечего.