Ибрагим-паша сидел в своём кабинете, когда в дверь постучали, и охранник доложил, что пришёл Альвизе Гритти.
- Проси, - махнул рукой великий визирь, и в комнату вошёл османский политик венецианского происхождения Альвизе Гритти.
Ибрагим встретил его радушно и приветливой улыбкой.
- Гритти, присаживайся, что ты стоишь, как чужой. Мы с тобой знакомы много лет. Ты же не будешь отрицать, что я всегда хорошо к тебе относился и старался помочь, чем могу? – доверительно обратился к нему Ибрагим.
- О-о, Ибрагим-паша, о чём речь! Конечно, только благодаря Вам все мои вопросы решаются положительно, я благодарен Вам за такое тёплое отношение ко мне, хочу сказать, что оно взаимно. Я очень уважаю Вас…
- Спасибо, Альвизе, - похлопал его по плечу паша. – Сейчас не об этом. Ты помнишь, что просил меня посодействовать в освобождении Кастильской принцессы, якобы, её жених страдает? – спросил Ибрагим.
- Да, конечно, но я понимаю, что не Ваша вина в том, что Вы не смогли мне тогда помочь, - почувствовав неловкость, ответил Гритти.
- Нет, друг, моя. Конечно, я не мог изменить решение падишаха, но я мог подсказать тебе что-то другое. Теперь меня мучает совесть. Послушай, я хочу снять этот грех с души и помочь тебе. Пусть её жених организует похищение, а я позабочусь о том, чтобы стража не догнала их. Такое бывает, наши воины не всесильны, а жених, как там его, может быть быстр и ловок. В конце концов не получим мы за неё выкуп, зато любовь будет спасена, - прошептал Ибрагим.
- О-о, Ибрагим-паша, я всегда знал, что Вы доброй души человек, не знаю, как и благодарить Вас, - оживился Гритти, ухватившись за идею паши.
- Сделаем так, Альвизе, я доставлю принцессу в церковь Святого Франциска, а дальше уже твоё дело. Сможешь её забрать, значит, она твоя, но имей в виду, с ней будет охрана, - тоном заговорщика произнёс Ибрагим, наклонившись к Гритти.
- Я всё понял, Ибрагим-паша, не знаю, как и благодарить Вас, - снял шляпу советник.
- Ну что ты, Альвизе, мы давно знаем друг друга, мне ничего не надо. А вот повелителю подарок ты преподнесёшь, просто, в знак уважения. Король Карл наверняка ведь отблагодарит тебя за блестяще проведённую операцию по спасению принцессы, - паша многозначительно посмотрел на венецианца.
- Конечно, конечно, - согласно закивал Гритти, быстренько прикинув, что и он в накладе не останется, принц Фридрих с полученных барышей хорошо вознаградит его.
- Хорошо. Тогда готовь людей, в пятницу к полудню я привезу принцессу в церковь, - почти в самое ухо Гритти сказал Ибрагим.
Альвизе закрыл глаза и прошептал что-то вроде молитвы, Ибрагим подождал, бросив на того отсутствующий взгляд и думая о своём, и оба мужчины, довольные сделкой, разошлись.
Наступила пятница. Накануне принцессе всё же удалось днём побывать у султана, чтобы просить разрешения поехать в католический храм.
Повелитель без колебаний дал позволение, вызвал Ибрагима-пашу и велел ему доставить принцессу в церковь, обеспечив надёжную охрану.
Великий визирь подготовил знатной гостье карету, взял несколько человек охраны, и ближе к полудню кортеж с великосветской особой двинулся в путь.
Изабелла, приняв благоговейное выражение лица, вошла в храм, помолилась, прошла через ряд скамеек и присела на одну из них.
Принцесса закрыла глаза, поднесла руки к груди и несколько секунд что-то шептала, активно шевеля губами.
Ибрагим и трое стражников остановились у входа и незаметно рассматривали храм.
Неожиданно со стороны клироса послышался скрип, открылась небольшая дверь, из которой вышел священник в чёрной сутане, наглухо застёгнутой сверху донизу, и в широкополой шляпе с завязками, украшенными кисточками.
Изабелла обернулась на звук и тихо сказала:
- Благословите, Святой Отец!
Священнослужитель мельком взглянул на прихожанку, опустил глаза и бесшумной походкой направился к ней.
Падре прочитал короткую молитву и осенил принцессу крестным знамением.
- Святой Отец, я бы хотела исповедаться, - произнесла Изабелла.
- Я готов выслушать тебя, дочь моя, - ответил священник и коснулся большого креста, висевшего на груди. – Но для совершения таинства мы должны пройти в исповедальню.
- Хорошо, Святой Отец, - согласилась принцесса, склонила голову, встала со скамьи и приготовилась последовать за падре.
Тут же прозвучал громкий голос Ибрагима, и следом раздалось гулкое эхо его шагов. Он быстро пересёк выложенный чёрно-белой плиткой зал и преградил путь Изабелле:
- Принцесса, остановитесь! Куда Вы собрались идти?
Изабелла подняла на великого визиря недовольный взгляд и заметила ему:
- Вы мешаете мне сосредоточиться перед таинством исповеди. Я иду со Святым Отцом в исповедальню. Вам туда нельзя.
- Это так? – Ибрагим посмотрел на падре.
- Да, сын мой. Исповедальня у нас в отдельной комнате, так положено, - склонил тот голову.
- Хорошо, тогда мы подождём здесь, - согласился Ибрагим и вернулся к охранникам.
Прошло более получаса, а принцесса не появлялась. Подождав ещё несколько минут, Ибрагим отдал приказ своим стражникам:
- Так, всё, ждать больше не будем. Идём в исповедальню.
Представшая перед их взором в комнате для отпущения грехов картина заставила выхватить сабли из ножен.
На полу с окровавленным лицом лежал падре, а принцесса Изабелла исчезла.
- О, Аллах! Она сбежала, или её похитили, - воскликнул Ибрагим и стал оглядываться по сторонам.
Он зашёл в каждый угол, заглянул под каждую скамью, в навесные шкафчики с ладанками и отдал приказ:
- Здесь её нигде нет. Выходим на улицу, собираем всех – и в погоню за принцессой!
Выйдя из церкви, Ибрагим опросил каждого из своей охраны, не заметил ли кто-нибудь что-то подозрительное, а позже пояснил, что принцесса пропала.
- Ибрагим-паша, мне показалось, что я слышал стук копыт и скрежет колёс отъехавшей кареты вон с той стороны храма, - сказал один из стражников.
- Да? Ты уверен? Именно с той стороны? А судя по топоту копыт, сколько было коней? Раздавались ли голоса? Вспомни каждую мелочь и говори, - озабоченно нахмурив брови, сказал Ибрагим. Если бы ему не надо было тянуть время, он уже давно схватил бы беглецов.
Стражник подробно рассказал, сколько минут назад он услышал звуки, предположил количество лошадей, даже вспомнил стук дверцы экипажа.
- Значит, всё-таки похищение, - сощурив глаза, медленно произнёс паша. – Кто мог на такое решиться? Кто мог посягнуть на высокую гостью повелителя? – возмущался он, - а по какой дороге поехали, ты видел? – спросил он стражника.
- Нет, Ибрагим-паша, к сожалению, не видел, - развёл тот руками.
- Ладно, ты итак молодец, у нас есть уже кое-что, - похлопал воина по плечу великий визирь и отдал команду:
- По коням!
Сам вскочил на лошадь, но тут же спрыгнул на землю.
- О, Аллах! Там же человек умирает, нужно срочно оказать ему помощь и позвать лекаря.
С этими словами Ибрагим-паша бросился в храм.
Падре уже был на ногах и оттирал платком лицо.
- О, Святой Отец, Вам уже лучше? Кто ж это Вас так? – сочувственно спросил он.
- Не знаю, сын мой, меня ударили сзади по голове, и я потерял сознание, - жалобно простонал он.
- А куда делась прихожанка, Вы видели? – спросил паша.
- Нет, сын мой, я же был без сознания, - плаксиво повторил падре.
- Хорошо. Нужна ли Вам помощь, Святой отец? – поинтересовался Ибрагим.
- Спасибо, сын мой, иди с Богом, я сейчас помолюсь, и молитвы залечат мои раны, - благостно произнёс священник.
Ибрагим вернулся к отряду охранников, и они, наконец, поскакали вдогонку за похитителями.
На развилке все долго сомневались, по какой дороге отправиться, разглядывая следы на земле, и решили мчаться в порт.
Тем временем экипаж с Изабеллой подъехал к гавани, где принцессу ждал корабль, готовый на всех парусах отплыть в сторону Испании.
За час до этого произошло ужасное. В исповедальню вдруг вошёл человек в маске, стукнул падре, схватил девушку, зажал ей рот, потащил к карете, затолкал её туда и сел сам.
Затем велел кучеру гнать в порт.
Изабелла ещё брыкалась, но когда посмотрела на похитителя, успокоилась и широко раскрыла глаза:
- О, Святой Франциск! Это ты, Фридрих? Откуда ты взялся? Что ты здесь делаешь? Куда ты меня везёшь?
- Да, дорогая, это я. Прости, что раньше не смог тебя вызволить. Дядя получил послание от турецкого султана, в котором тот назвал сумму выкупа за тебя. Я надеялся, что он сразу найдёт деньги, но он тянул, сказал, что такой суммы в казне сейчас нет. Тогда я сам решил тебя спасти.
Я рисковал ради тебя, Изабелла, ради нашей любви. Как ты? Тебе не сделал ничего плохого этот варвар? – жених взял невесту за руку и с беспокойством заглянул в глаза.
- Фридрих, зачем ты это сделал? – с досадой выпалила принцесса и осеклась. – Зачем ты так рисковал? Я и теперь боюсь за тебя. Они догонят нас, я знаю, меня, может, и оставят в живых, а тебе точно отрубят голову. Останови, выпусти меня и беги. Я боюсь за тебя. Этот султан, он такой жестокий, возможно, он будет пытать тебя, - уговаривала Фридриха Изабелла.
- Успокойся, дорогая. Я всё продумал. Пока они сообразят, что тебя нет в исповедальне, мы будем уже далеко. На пристани нас ждёт корабль, - с улыбкой победителя ответил принц.
- Фридрих, но во дворце остались мои вещи, там моё любимое платье, - со слезами сказала принцесса.
- Дорогая, я куплю тебе много платьев, как только дядя выплатит мне положенную по договору опеки сумму после женитьбы на тебе, - пообещал жених.
- Фридрих, есть ещё кое-что. Я была неверна тебе, думаю, после этого ты не захочешь меня видеть, - с надеждой посмотрела на жениха Изабелла.
- О, моя бедная девочка, всё же этот варвар надругался над тобой? Я убью его! Как только получу всю сумму, соберу войско и пойду войной на султана, чтобы отомстить за тебя! – горячо произнёс жених.
Изабелла поняла, что спорить бесполезно, и смирилась, в тайне надеясь, что охрана догонит их.
Поднимаясь по трапу на корабль, она оглядывалась, всё ещё ожидая увидеть османских воинов, но, когда судно вышло в море и взяло курс на её страну, Изабелла поняла, что никогда больше не увидит Сулеймана и заплакала.
Ибрагим со стражей прискакал на причал, когда корабль с принцессой Изабеллой на борту был далеко в море.
Паша с досадой махнул рукой и велел всадникам возвращаться во дворец.
Султан Сулейман принял пашу настороженно.
- Ибрагим, на тебе лица нет, что случилось? – спросил он.
- Повелитель, простите, но принцесса Изабелла бежала. Или её похитили, - паша понуро опустил голову.
- Как?! – воскликнул Сулейман.
- Она пошла в исповедальню, я с охраной ожидал её в храме, нам же нельзя туда, - стал рассказывать Ибрагим. – Видимо, кто-то узнал, что принцесса будет в церкви и подготовил побег.
Я с моими воинами бросился в погоню, но, к сожалению, мы потеряли много времени, думая, что принцесса исповедуется в содеянных грехах, а её в это время вывезли из храма.
Это моё упущение, повелитель, я готов понести наказание, - склонил голову Ибрагим.
- Паргали, успокойся, ты не виноват. Откуда ты мог знать, что случится в исповедальне, ты же не Аллах Всемогущий, - улыбнулся султан, похлопав по плечу пашу. – Что ж, не видать нам их дукатов, да и ладно, наша казна полна, а Карл сейчас и правда нищ, как церковная мышь.
- Повелитель, если хотите, я немедленно отправлюсь к Хайреддину-паше, он быстро снарядит галеры, мы отправимся в погоню и догоним их, уверяю Вас, - предложил Ибрагим.
- Не надо, Паргали! Отдыхай, у тебя очень усталый вид, ты едва держишься на ногах. Да и у Барбароссы медовый месяц, как я посмотрю в глаза своему адмиралу, оторвав его от молодой жены? Иди, Ибрагим, отдыхай. Даю тебе неделю. Побудь с семьёй, а то твоя жена забыла силу твоих рук, да и сын у тебя всего один, - лукаво покосился на пашу султан. – У меня вот уже третий родился, и красавица-дочь растёт. Эх, Ибрагим, как хорошо, когда есть любимая и любящая семья. Что может быть прекрасней, когда рядом любимая женщина, дети, твоя плоть и кровь, - с благостным выражением лица рассуждал султан.
Настроение его улучшалось на глазах.
- Ступай, Ибрагим, а мне надо зайти к валиде по важному делу, - сказал султан и Ибрагим, откланявшись, покинул апартаменты султана.
