Окончание. Начало здесь
Топор со свистом рассек воздух, но не вонзился со смачным хрустом в плаху, а со звоном отскочил от непробиваемого препятствия: заколка в руке Воина стала алмазным клинком.
Юлька передала Воину заколку в последний момент, когда ужасный топор падал вниз. Девочка успела встретиться взглядом с Воином.
— Фея, ты пришла, — шепнули его губы.
Разящий Клинок в руке Юного Воина мелькал, как мельница, сверкал, как меч джедая, колол, как шпага мушкетёра. Зелёная кровь хроносов заливала эшафот.
Главный Хронос, он же палач и хранитель ключа от замков на зелёных очках, расправил перепончатые крылья и взлетел, унося с собой ключ, и поднялся уже высоко. Разящий Клинок не мог причинить ему вред, и, казалось, он избежит смерти.
— Жизнь или смерть? — Карр, сваливаясь в смертельном пике на Хроноса, развил предельную скорость, сделав свой выбор. Пробив тело демона, отвернуть от земли планер уже не мог.
Мертвый Хронос плюхнулся в лужу зеленой крови, подняв кучу брызг, и жители моментально ослепли: зелёная жижа залепила очки. Не видя, куда бежать, они тщетно пытались избавиться от очков.
— Ключ! — воскликнул Маленький Воин, зацепил Разящим Клинком ключ с поверженного Хроноса и бросил его в толпу.
Присутствующие открывали замки. Очки сбрасывались в зловонную зелёную жижу. Жители прозревали...
— Мы ещё встретимся, Фея! — прозвучало вслед девочке, летящей над дорогой из жёлтого кирпича на запад.
Её силуэт и силуэт маленькой собачки были заметны некоторое время в виде темных фигур на фоне заходящего красного круга солнца. Вскоре они слились в одну точку и растворились в багровом тепле заката.
На непросохшей земле, среди зелёного бутылочного стекла и металлических обломков стального цвета лежала израненная серая с черными крыльями и большим черным клювом птица.
— Не покидай меня, Карр! — мальчик взял умирающую ворону в руки. Внимательный черный зрачок, улыбаясь, смотрел на него. Хрипловатый голос прозвучал последним аккордом: — Это был правильный выбор!
Зрачок расширился, отчего стал ещё темнее, замер и потух навсегда.
***
— Проверяем сочинение и сдаём тетради, — Клавдия Васильевна заканчивала урок. Заглянула в тетради двоих опоздавших.
Юльке, как всегда, не хватило времени. Она уже готова лететь из Волшебной страны, на корабле с алыми парусами, с попутным солнечным ветром — на далёкую планету, навстречу новым приключениям.
«Только кого взять в попутчики? — размышляла Юлька, — Джима Хокинса, Питера Паркера или того мальчишку с непослушной прической, тонкими губами и удивительно глубокими глазами из странной японской книжки, которую надо смотреть с конца, и в которой нет текста — только картинки».
Клавдия Васильевна Юльку не торопила.
— Дописывай, не спеши. В этом году на олимпиаду пойдёшь. Только тебе надо прочесть «Старую крепость», «Кортик», и вот эту, — учитель положила на стол книжку в красном переплете. «Мальчик со шпагой», — прочла название Юля.
***
Черт её дёрнул, или свыше кто надоумил, только Юлька пошла из школы коротким путем.
А может, причиной послужила досада от того, что никто не подождал её, пока она дописывала сочинение, а может, нахмурившееся небо, грозящее пролиться сентябрьским дождем, или ремонт тротуарной плитки в школьном дворе.
В общем, Крылова выбрала короткий путь.
В школе два входа: парадный — основной, через него идёт основная масса учеников, учителя и родители.
Там ворота, рамка, охранник. Это длинный путь к Юлькиному дому вдоль забора, с обходом вокруг почти всего стадиона по периметру. Короткий путь тоже есть, верней, он появился, когда в заборе сделали дырку, выдернув из металлического частокола одну пику, аккурат напротив металлических гаражей и мусорных баков. Металлические гаражи, расположенные в виде буквы Г с одной стороны, ряд мусорных баков с другой, да ещё кирпичная коробка насосной станции с третьей, ограничивали закрытое пройиостранство размером 15 на 15 м. Тут же валялись флакончики из-под настойки боярышника, пластик, шприцы и окурки.
Здесь иногда курили старшеклассники, местные алкаши прятались от ветра, ну и ещё какие непотребные действия совершали. Периодически площадка использовалась для постановки точки и разрешения возникших противоречий старым проверенным способом, не разрешенным в школьных стенах.
Проспала, опаздываешь? Беги в дырку — успеешь: только не наступи в грязь или во что-то другое. А если двери запасного входа открыты, ещё пару минут сэкономишь. И охранник тебя не заметит: он спиной к этому входу сидит.
Юлька вышла через главный вход, прошла через рамку, сказав «до свидания» охраннику, и направилась в «тыл» школьному зданию, куда открывались двери запасного выхода напротив забора. Забор высокий, не перепрыгнешь. Сварен из секций из вертикально стоящей арматуры, заострённой на конце. Но чьи-то умелые руки выломали вертикально стоящий прут, сделав дополнительный черный вход, до которого было метров пятьдесят.
Юлька внимательно выбирала места почище, стараясь не испачкать новые туфли, прошла рядом с кирпичной стенкой подстанции до угла, повернула и… вляпалась в грязь, споткнувшись о брошенный портфель.
Новенький стоял спиной к гаражной стенке, прижав кулак правой руки к щеке, локтем прикрыв солнечное сплетение от удара противника слева. Кулак левой держал впереди на уровне подбородка, упреждая прямой правый. Сосредоточенный взгляд поверх кулака следил за перемещениями противника напротив, Витьки Дятлова, который крутился вокруг, заходя то справа, то слева, примеряясь, с какой руки достать щупловатого на вид мальчишку. Но с какой стороны он ни заходил, удар попадал в подставленную руку или не попадал вовсе. А сам Витька пропустил болезненный тычок в «пятак» с левой, на манер укола шпагой.
— Прекрати!!
Юлька видела, как Витька переложил свинчатку в правую руку. Удар таким кулаком запросто сломает нос!
Ах, так? Девчонка выхватила из собранных в шишку волос шпильку в виде шпаги и сунула ее новенькому.
— Держи!!! —Темные кудри рассыпались по плечам.
Драка прервалась. Дятлов сунул свинчатку в карман.
Хоть бы кто-то взрослых прошел бы мимо! Глядишь, урезонит, и кулаки остынут...
Перерыв в потасовке грозил завершиться.
Ну наконец-то! Послышались шаги. Некто в защитно-маскировочном костюме, берцах, бейсболке и темных очках показался между гаражами и, увидев, что проход не свободен, повернул назад. Было что-то отталкивающее в этой фигуре. Как будто это робот, а не человек.
Начищенные до блеска военные ботинки и хорошо подогнанная одежда защитного цвета никак не соответствовала злачному гнилому пустырю с заносимым ветром мусором из переполненных контейнеров и никогда не просыхающей лужицы, постоянно подпитывающейся водой из старых труб, ржавеющих в недрах насосной станции.
Куда уместней смотрелся бы неряшливый замызганный камуфляжный костюм на ком-нибудь из гаражных тусовщиков, оторвавшегося на минутку от выпивки справить малую нужду… или на рыбаке, просидевшим на водоеме до обеда, без единой поклёвки, но довольном, что несколько часов он смотрел на водную гладь, небо и берега, заросшие осокой, а не на городскую мусорку.
Ребята уже поостыли. Появление незнакомца в странном одеянии в антисанитарных условиях помойки всем показалось подозрительным.
Следующая дырка в заборе была в конце стадиона. Там обычно выгуливали собак на небольшом пустыре, оставшемся от застройки.
— Покедова, да чё вы сс....те, — Витька взял рюкзачок, закинул на плечо и пошел вдоль гаражей.
— Вить, вернись, — Юлька поняла, почему она сравнила типа в камуфляже с рыбаком: футляр для удочек торчал из-за его левого плеча. А может, это…? — Ребята, у него ствол! Это Стрелок!!! — Юлька представила ужасную картину последующих событий настолько ярко, что, если бы не рука новенького, она бы упала в обморок.
— Ты чё? — Витька, по инерции, хотел осадить девчонку, но, вспомнив ЧОПовца и его рассказ-инструкцию на собранной общей линейке, выругался:
— Я не дятел, я дол...б!! Он идет к концу стадиона, где тоже дыра в заборе! Бежим отсюда!
Всем троим стало так страшно, что никто и внимания не обратил на скверное слово.
— А как же школа?
Во второй раз Юлька представила сухой треск выстрелов, крики учителей, стоны учеников, баррикады за закрытыми дверями классов и кровь — кровь не каких-то далёких незнакомых людей, а твоих товарищей, которые только что сидели за партой живые.
И мерный, мертвый голос, как метроном отсчитывающий список жертв: первый, второй, третий... и ты следующий на мушке.
— Стекло, стекло разбейте!!! Дядя Лёша услышит, камеры включит, нажмёт кнопку, — Юлька ковырнула кучку строительного мусора и щебня.
— Не добросить! — сказал Витька, — если только с крыши.
Дятлов был тяжеловат.
— Как тебя? Кажись, Серёга? Давай ты! Я подсажу!
Новенький, используя дятловскую спину, вскарабкался на плоскую крышу. Витька бросил ему свинчатку.
— Кидай!!!
Стекло разлетелась вдребезги! Тошка залился лаем.
Охранник нажал тревожную кнопку…
Камуфляжный человек повернул от забора…
***
Стрелка́ вычислят через неделю.
Через полгода Юлька напишет лучшее сочинение.
А ещё через три года...
Заключение
Двое стояли рядом, близко, насколько это возможно. Юноша, похожий на повзрослевшего героя японских комиксов и девушка, красивая, как, впрочем, все девушки в этом возрасте.
Разгоряченные танцем, они не чувствовали прохладу наступающего вечера. Городской шум стихал в шелесте появившейся сочной листвы на кустах и деревьях, растущих в школьном дворе. Цвела сирень, пропитывая наступающую тишину ни с чем не сравнимым запахом.
Импровизированная вечеринка по случаю окончания 9-го класса отзвучала последним медляком. Естественной паузой старшеклассники воспользовались по-разному. Спрятались в проверенных местах испытатели запретной новизны сигаретного дыма и действия энергетиков.
Юлька испытывала энергетическое воздействие запаха фиолетовых соцветий, глядя в глубину глаз-омутов напротив.
Дальнейшая учеба, оценки, одноклассники: всё это важно, но не сейчас. В этот миг, растянутый в вечность, она смотрела в глубину глаз на отражение лица взрослеющей девочки. Ей виделось белое подвенечное платье, серые глаза, блестевшие под прозрачной фатой, ей слышался родной детский смех и плач. Слезы и улыбки близких как будто мелькали перед ней.
Даже сеть морщинок, появившихся на знакомом овале лица, не испугала Юльку.
Тёплые волны новых ощущений поднимали её все выше и выше, унося из привычного детства в неизвестную манящую даль юности.
Голова приятно кружилась, запах сирени усиливал лёгкую эйфорию от танца, мелодия продолжала звучать в ее душе. Тепло юношеских рук через ткань лёгкой блузки волновало её тело. Юлькино существо внимало этим звукам и наслаждалось запахом и новым чувственным восприятием близко стоящего человека.
Да этими мгновениями можно наслаждаться всю жизнь! Надо только запомнить, отложить в память и возвращаться к ним снова и снова.
Это ли не есть счастье? Неужели есть что-то ещё выше, значимей во мне и в этом мире?
Юлькино сердечко застучало чаще в поисках ответа. Она закрыла глаза, чтобы не забыть эти сказочные свои ощущения, но они уже растворились в неизвестном, волнующем, сто раз представленном, немного пугающем, но таком сладостном, уже не запретном аромате первого поцелуя.
***
Прощаясь у дверей подъезда, он взял Юлькину левую ладошку в свои руки и что-то оставил там. Дверь закрылась, датчик движения сработал, свет залил лестничную клетку первого этажа.
Юлька разжала кулачок. На ладони между линией сердца и линией жизни сверкала украшенная изумрудом заколка в виде шпаги.
---
Автор: Александр Ярлыков
