Когда этой девочке было всего два года, ее бабушка Екатерина II сказала: «Ни рыба ни мясо». Но прошло еще немного времени, и мнение императрицы изменилось в лучшую сторону. На свою старшую внучку она возлагала большие надежды - именно ей суждено было стать связующим звеном между Россией и какой-то из европейских держав благодаря брачному союзу. Но жизнь оказалась гораздо сложнее чьих-то планов. Александра Павловна прожила всего 17 лет, но каких?
Александра Павловна была третьим из десяти детей Павла Петровича (будущего императора Павла I) и Марии Фёдоровны. Зато ей выпала честь стать старшей из девочек, рожденных в этой семье. Она появилась на свет 29 июля 1783 года. В честь этого события императрица подарила сыну имение Гатчина, в котором он затем провел большую часть жизни.
Но ее рождение не было таким уж радостным. Особенно для бабушки. Екатерина II никогда не скрывала, что больше любит мальчиков и ждала еще одного внука. Имя девочке дали в честь старшего брата, а в дальнейшем ее еще не раз ждало сравнение с детьми мужского пола. Та же Екатерина II говорила о ней: «Существо очень некрасивое, особенно в сравнении с братьями». Позже ее стали сравнивать и с младшими сестрами, но вновь не в пользу Александры.
И все же к шести годам отношение к внучке у императрицы теплеет. Барону Гримму она рассказывала об Александре: «Сделала удивительные успехи: похорошела, приняла такую осанку, что кажется старше своих лет. Говорит на четырех языках, хорошо пишет и рисует, играет на клавесине, поет, танцует, учится без труда и выказывает кротость характера». С этого момента отношения между ними стали замечательными, Екатерина ее всячески хвалила и писала, как сильно любит. Александра Павловна тоже очень привязалась к бабушке.
Хорошо отзывались о девочке и ее воспитательницы, в частности Шарлотта Ливен, на плечи которой легли заботы обо всех детях Павла. Они отмечали ее прилежность и собранность.
Внешне эта белокурая кудрявая девочка с большими карими глазами была не самой главной красавицей, но благодаря своему воспитанию и внутреннему шарму могла привлечь к себе внимание. Особо современники отмечали плавность ее движений и походки.
Конечно, главной задачей Александры было выйти замуж. Само собой, вопрос этот решался не самой княжной, а императрицей. С одиннадцатилетнего возраста девушки шли разговоры с представители ее потенциальных женихов. Екатерина II подходила к этому вопросу серьезно: «Безобразных не нужно, дураков - тоже. Но бедность - не порок. Хороши они должны быть и телом, и душой». Первым делом государыня рассматривала безземельных принцев, которые могли бы приехать и остаться в России, получив на новой родине высокое положение.
Но ситуация резко изменилась, что был убит шведский король Густав III, приходившийся Екатерине II двоюродным братом. Он очень хотел породниться с российской императорской семьей, но не успел это сделать. Теперь же, когда на престол взошел его сын Густав IV Адольф, шведские представители прибыли в Россию с предложением о браке. Екатерину это заинтересовало, кто-то даже высказывал предположение, что на самом деле это была ее инициатива.
Так или иначе, дело считали почти решенным: Александра выйдет замуж за Густава. Девушка уже начала учить шведский язык, подготавливали приданное, но возникли проблемы. Одной из них был отказ России в выдаче барона Армфельта, который скрывался в России. Но основная загвоздка была в другом.
Пожалуй, главным спорным вопросом при заключении монарших браков еще испокон веков было вероисповедание. Если, как в этом случае, княжна уезжала жить в другое государство, то от нее требовали сменить православие. Российская же сторона часто отказывалась соглашаться на такие условия. Порой эта проблема решалась путем договоренностей, порой помолвки расторгались. Так случилось и в этот раз.
Королю Густаву быстро нашли другую невесту, а Екатерине II только оставалось писать, насколько она безобразна и даже рядом не может стоять с ее Александрой. Но сдаваться императрица не планировала. Помимо пламенных речей («Девица моя может терпеливо ждать решения своей участи до совершеннолетия короля, так как ей всего одиннадцать лет. Если же дело не уладится, то она может утешиться, потому что тот будет в убытке, кто женится на другой. Я могу смело сказать, что трудно найти равную ей по красоте, талантам и любезности. не говоря уж о приданом, которое для небогатой Швеции само по себе составляет предмет немаловажный. Кроме того, брак этот мог бы упрочить мир на долгие годы») она отправила посланника в Швецию, чтобы настроить советников короля против брака с другой избранницей, а в Россию, наоборот, не пустили шведского посла с донесением о новой помолвке. Также на границу отправился Александр Суворов с войском «для проверки состояния крепостей». По итогу Густав IV Адольф решил не рисковать и вернулся к переговорам с Россией.
Тут уже Екатерина решила положиться на внучку. Она была уверена, что стоит королю увидеть Александру, у него сразу же пропадут все сомнения. Прибывший в Петербург Густав действительно был очарован Великой княжной и попросил ее руки. Конечно же, ему ответили согласием. Был организован ряд блестящих праздников, на которых Густав танцевал с Александрой и много с ней общался.
После недолгих сомнений все же было принято решение оставить Александру Павловну в православной вере. Но только на словах. Когда дошло дело до подписания брачного договора, представители российской стороны заметили, что этот пункт отсутствует. Шведы не могли объяснить, почему так получилось. Вместо ответа Густав заперся в комнате. Его упрашивали и даже умоляли одуматься, но он почему-то уперся. Александра, уже собранная в дорогое платье, предназначенное для оглашения помолвки, не знала, что делать, и только плакала. У Екатерины II на нервной почве случился удар. В итоге было объявлено, что помолвка отменяется из-за болезни короля.
Густав IV Адольф еще какое-то время оставался в России и даже присутствовал на празднике в честь дня рождения Великой княгини Анны Фёдоровны, но ему там оказали холодный прием. Александра Павловна на том балу не присутствовала , а Екатерина II прибыла с опозданием.
Переговоры о браке еще не были закрыты. Но из России Густав отбыл ни с чем. Великой княжне даже запретили с ним проститься. Вскоре скончалась Екатерина II, на престол взошел отец Александры Павел I, и он окончательно прекратил разговоры с Швецией, заявив, что религиозный аспект остается неизменным.
Но Александра Павловна все еще оставалась завидной невестой. И ее брак мог очень помочь во внешнеполитических отношениях.
Возник проект брака с австрийским эрцгерцогом Иосифом. В то время набирал влияние Наполеон Бонапарт, и страны хотели объединиться. Прибыв в Петербург, новый жених сразу сказал, что вопрос веры для него не принципиален. Это-то и было России нужно. К тому же молодые люди друг другу понравились, что хоть и было не обязательно, но приятно радовало. Помолвка состоялась 2 февраля 1799 года. Конечно, в роскоши торжественные мероприятия заметно уступали предыдущим, но зато были доведены до конца. 19 октября состоялась свадьба. К слову, это был единственный брак, заключенный Романовыми с родом Габсбургов.
И пока все были счастливы таким удачным положением дел, граф Ростопчин стал задумываться, а так ли выгоден был этот союз: «Поверьте мне, что не к добру затеяли укреплять союз с австрийским двором узами крови. … Из всех сестёр своих она будет выдана наименее удачно. Ей нечего будет ждать, а детям её и подавно». Сама Александра Павловна тоже была заметно грустной: супруг не не имел никаких претензий на престол, впереди нее при австрийском дворе всегда будут идти более статусные дамы, а родину, как ей казалось, она больше не увидит (как оказалось, она была права). Да и Павел I уже открыто говорил, что дочь принесена в жертву.
В конце ноября молодожены отправились в Вену. Там новоиспеченную эрцгерцогиню австрийскую встретили холодно. Несмотря на предыдущие заверения, на нее сразу стали давить с предложением сменить веру. Да и императрица Австрии была сильно обижена на российскую императорскую семью, так как когда-то Екатерина II отвергла ее кандидатуру в качестве невестки и назвала «уродцем». На Александру Павловну постоянно совершались нападки, а Иосиф ничего не мог с этим сделать. Хотя он и не пытался. Эрцгерцогине запрещали появляться на балах и в театре, постоянно придирались, не разрешали надевать драгоценности (в ответ на это Александра стала украшать себя живыми цветами, но это вызвало еще больший гнев). И даже не помогала благосклонность императора, который хоть и отзывался об Александре хорошо, не особо следил за женскими интригами.
По итогу Иосифа с супругой отправили в Офен. Там Александра наконец смогла вздохнуть спокойно. В ее честь проводили праздники и фестивали, народ ее обожал. Согласно легенде, именно она предложила добавить зеленый цвет на венгерский флаг как символ надежды. Все это только еще сильнее злило императрицу. Если Александра нехорошо чувствовала себя, к ней специально присылали самых несведущих врачей, повара получили приказ готовить так плохо, что неравнодушным к ее персоне приходилось тайком проносить свежие продукты с базара. Эрцгерцогиня все терпела и не выказывала недовольства.
Вскоре Александра забеременела. Врач, приставленный к ней, выполнял свою работу «спустя рукава» и «более искусен был в интригах, нежели в медицине, а притом в обхождении был груб». Эрцгерцогиня просила его заменить, но ее мольбы оставляли без внимания. Ее духовник, прибывший из России, открыто говорил, что женщине намеренно вредят: «Состояние ее здоровья внезапно ухудшилось, и ухудшалось с каждой неделей… Ее стали мучить судороги в ногах, обмороки и тошнота… Вполне возможно, что, следуя приказу, императрицы, доктор давал беременной палантине Венгерской под видом лекарств какой-то медленный яд, который убивал и ее, и дитя, которое она носила». Она не могла смотреть на привычную еду, а готовить что-то отдельно для нее не стали.
Сами роды проходили тяжело, истощив и без того слабую Александру Павловну. Ребенка пришлось тащить щипцами, что угробило новорожденную девочку. Александра по этому поводу только сказала: «Благодарение Богу, что моя дочь переселилась в число ангелов, не испытав тех горестей, которым мы здесь подвержены».
Спустя девять дней и сама эрцгерцогиня, только встав с постели, вновь слегла и начала бредить. Она умерла, не приходя в сознание, 4 марта 1801 года. Эрцгерцог Иосиф отправил в Петербург письмо: «Я имел непоправимое несчастие потерять жену мою. Ее уже нет, и с нею исчезло все мое счастье…». Но пока оно шло, не стало и императора Павла I.
И даже после смерти Александра Павловна продолжала подвергаться издевательствам. Гроб с ее телом хотели поместить в подвал капуцинской церкви, где стоял вечный смрад. Но это удалось изменить благодаря небезучастному духовнику, который писал: «Это был малый погреб, имеющий вход с площади, на которой бабы продавали лук, чеснок и всякую зелень, и что сверх продажи оставалось, то они в том мрачном и тесном погребу по денежному найму хранили, отчего там и был пренесносный смрад. Таковое унижение терзало мою душу…». Отпевали Александру в православной церкви в Офене, хотя кто-то пытался распустить слух, что она все же приняла католичество. Там тоже сначала хотели провести обряд ночью, но воспротивился духовник. Все заботы по похоронам, строению затем на месте погребения церкви и прочим мероприятиям взяла на себя российская сторона. Иосиф, видимо, все же любивший супругу, вступил в брак повторно только через 14 лет.
Так закончилась жизнь старшей дочери Павла I и первой внучки Екатерины II. Всю жизнь ее готовили как товар для брачных интриг, но именно это ее и погубило. Ей даже не удалось дожить до собственного совершеннолетия.
В 1981 году место ее захоронения было разграблено. Воры унесли все драгоценности и одежду. Останки Александры Павловны после этого было перенесены в склеп Будайского замка, откуда только в 2004 году ее перезахоронили в мавзолее Урема.
