- Фу, ну и вонь же тут! – Юлька повела носом воздух, потоком идущий из трубы, и сморщилась, - И вы серьёзно собираетесь лезть в эту помойку?
Она оглядела друзей недоумённым взглядом. Компания стояла под мостом через речку шириной не больше трёх метров, ближе к трубе и вовсе сужающуюся в скудный грязный ручей. Глубина тоже была небольшая. Даже сейчас, после дождей, можно было разглядеть илистое, покрытое зелёной скользкой пеленой, дно. Витёк взбаламутил сапогом воду и дно тут же скрылось в мутной взвеси, мальки заплясали в водовороте и метнулись в сторону.
- Конечно, - ответил он, - Кто-то из вас был там хоть раз?
Все отрицательно помотали головой.
- Ну и вот, - заключил Витёк, - Значит, нужно исправить это упущение и обследовать трубу.
Он нахмурил брови, подсчитывая.
- Так, длина у неё метра четыре с половиной, две машины же на мосту как-то разъезжаются. А она выходит за пределы моста.
- А вдруг внутри есть какой-нибудь люк, и мы можем провалиться? – поправив очки на носу, спросила с сомнением Таля.
Витёк взял её за руку и повёл вверх по склону. Юлька с Женькой последовали за ними. Встав на мосту, они остановились у перил.
- Вот, - Витёк тряхнул головой, указывая вниз.
- Ну и? – Таля не понимала, что он хочет сказать.
- Видишь, вода вытекает с этой стороны и течёт дальше?
- Что с того?
- Да то, что будь в трубе какая-то яма, так вода бы в неё сливалась, и из трубы уже не выходила, тем более тут поток-то так себе. Хватит и небольшого люка, чтобы он совсем пересох.
Ребята закивали и, увидев, как к мосту приближается машина дяди Пети, поспешили отойти в сторону, чтобы их не обрызгало грязью. Дорога в сторону города оставляла желать лучшего, лужи оспинами застыли на ней между глинистых колдобоин, впрочем её продолжение в сторону Рагозинки было не лучше.
- Эй, молодёжь! – дядя Петя притормозил и глянул на них через опущенное стекло, - Чего тут забыли? Опять на пятую точку приключений ищете? Идите к домам играть.
- Здравствуйте! Да. Мы сейчас пойдём, - послушно кивнули друзья.
Дядя Петя, бросив на них сомневающийся взгляд, прибавил газ.
- Идите-идите, - бросил он на ходу, уже съезжая с моста.
Едва автомобиль скрылся за поворотом дороги, как все тут же вновь спустились к воде.
- Все вместе пойдём? – спросил Женька.
- Не пройдём, - уверенно отрезал Витёк, - Вы поглядите, как тут всё заросло. Давайте по одному. И вообще… Я придумал! Давайте поиграем. Так просто лазить скучно. Девчонки-то уж точно боятся пройти на ту сторону. Узнаем, кто с.с.ы.к.у.н, а кто нет.
Юлька с Талей хотели было возразить, но прикусили языки. Им и вправду было страшно. Кто знает, что там внутри? Вдруг сидит какое-нибудь чудище, вроде крокодила. Вон какая речка грязная, там кто угодно мог завестись.
- Короче, рассчитаемся по считалке и пройдём по очереди на ту сторону, кто справится тот молодец, - заключил Витёк.
- Отличная идея, - одобрил Женька, - Считай.
Витёк зачем-то оглянулся назад, там, скрытая поворотом дороги стояла Рагозинка. Из домов их никто не мог увидеть. Однако ощущение, что за ними подсматривают не покидало его. Словно некто невидимый следил неусыпным цепким взглядом за четвёркой ребят, оказавшихся в эти минуты под мостом. Речка лениво несла свои скудные воды вдаль, в грязной ряби мерещилось какое-то движение. Чахлые ивы, свесившие ветви над склоном, уныло трепетали на ветру. Небо всё ещё низкое и серое вот-вот грозилось разродиться новым ливнем. Витёк задумался ненадолго, припоминая считалки, которые знал, и начал:
- Шишел-мышел,
Сверху крыша,
Снизу погреб,
Сбоку дверь,
А за нею
Страшный зверь!
Первой идти выпало Наташке. Девочка выпучила испуганные глаза, губы её беззвучно шевельнулись, но дух отличницы не позволил ей растеряться надолго и она скоро взяла себя в руки, а лицо её приняло обычное выражение. Позориться она не станет, если надо – так пройдёт через эту вонючую трубу. Да и что там может быть ужасного? Обычная труба под мостом, просто заросшая бурьяном, да вода нанесла с годами мусора и камней. Главное, под ноги смотреть внимательно, а то, чего доброго, ещё на ржавый гвоздь наступишь, тогда не оберёшься неприятностей. Снова бо.ль.ни.ца, у.ко.лы, пе.ре.вяз.ки, об.ра.бот.ки. Бр-р-р… Таля вспомнила лисицу. Перспектива напороться на ржавую железяку была не лучше: там бе.ше.н.ство, тут стол.б.няк, два см.ер.то.носных друга. Она покосилась на высокие, выше её роста, плотные пучки сорняков и резко шагнула вперёд. Не позориться же перед мальчишками, которые уже похихикивали, подтыкая друг дружку локтями. Толстые сочные стебли сомкнулись с шелестом за её спиной. В нос ударил затхлый запах стоячей воды, сапожок, а за ним второй, тут же с хлюпаньем погрузился под воду, и мерзкая холодная жижа заполнила обувь. Таля чертыхнулась, она не ожидала, что здесь будет глубина, пусть даже и такая. Она быстро выбралась из воды и прижалась ближе к стене.
В середине трубы речка протекала с ровным тихим журчанием, преодолевая камни и разный хлам. Девочка различила в полутьме рваную калошу, пробитое пластиковое ведро, куклу без руки, всё это покрыто было скользким, тёмным слоем тины и грязи. Камни, щепки, пожухлая прошлогодняя трава, пластиковые пакеты – чего тут только не было. Противоположный выход светлел впереди, так же, как и тот, через который она вошла, скрытый молодым кустарником. Прутья торчали снизу вверх, как мелкие, острые зубы. На миг Тале представилось, что она находится в чреве громадной рыбины. Сверху выпирала р.ёб.ра.ми поверхность трубы, точно ске.лет, остов чудовища, и запах… этот запах раз.ло.жения. Таля отчего-то вспомнила такой же, когда позапрошлым летом хо.ро.нили её дядьку, папиного брата. Тот жил один, в пятидесяти километрах от Рагозинки, в селе Сыромятино, много пил. Когда его обнаружили соседи, он пролежал уже не меньше недели. Гр.об на по.хо.ро.нах был закрытым, но удержать внутри вонь дерево не могло, и Таля помнила, как она, подойдя чуть ближе, чем нужно, ощутила, что недавно съеденный омлет поднимается вверх по пищеводу.
Внезапно ей почудилось, что вода в речке начинает бурлить, на поверхность её один за другим начали подниматься пузыри, будто кто-то дышал, там, в толще грязной болотины. Девочка передёрнулась, стряхивая воспоминания и оцепенение, и поспешила к выходу. Идти следовало осторожно, вода не доставала до боков трубы, однако кругом валялся мусор и можно было с лёгкостью подвернуть ногу. Она уперлась, было, одной рукой о поверхность трубы, но тут же отдёрнула руку. Труба, покрытая ржавчиной, бо.ль.но уколола кожу. Наташа дёрнулась, ступня соскользнула с «бортика», и она плюхнулась в воду, подняв столб брызг. Быстро поднявшись, девочка поняла, что вся вымокла. От мамы теперь влетит. Мокрая одежда облепила тело, вмиг стало холодно. А ещё эта жуткая вонь. Фу. Таля так разозлилась, что страх этот придал ей сил и она, стиснув зубы, зашагала к светлому пятачку. Свежий воздух приятно очистил лёгкие, освежил волосы, но одновременно ещё сильнее охладил мокрое платье и кофточку. Ребята уже ждали её с этой стороны.
- Ты в порядке? – с беспокойством спросили они, - Что за шум был?
- Упала, как видите. Так что всё, с меня хорош. Я домой.
- Тебя проводить? – виновато спросил Витёк.
- Не надо, оставайтесь. Я сама дойду. Скажу маме, что на дороге поскользнулась и в лужу шлёпнулась. А если она вас увидит, то уж точно не поверит. Скажет, снова вы куда-то вляпались.
Женька почесал в затылке:
- Ты права, пожалуй.
- Тогда до завтра, - Юлька хотела обнять подружку, но та отстранилась.
- Ты чего? Я вся грязная. Ладно, побегу, холодно очень, - Таля поёжилась.
Вскоре Таля добежала до поворота на деревню и исчезла из виду.
- Продолжим или тоже по домам? – спросил Витёк.
- Ну уж нет, - возразила непререкаемым тоном Юлька, - Раз уж начали на «слабо», так доведём дело до конца. Кто следующий идёт? Рассчитай.
И Витёк завёл:
- Шишел-мышел,
Сверху крыша,
Снизу погреб,
Сбоку дверь,
А за нею
Страшный зверь!
Идти выпало Женьке. Тот хмыкнул, вошёл в узкую щель между бурьяном, и пропал из глаз. Через пару минут он уже показался с другой стороны. Снова рассчитались, теперь уже между двумя. Следующей стала Юлька. Она, так же, как и её брат-близнец, прошла препятствие за мгновение и, выйдя из трубы, победоносно упёрла руки в бока, мол, давай, теперь ты остался, Витёк. Витёк предусмотрительно закатал штаны выше колен, хотя и был в сапогах, как остальные, и смело развёл руками рогоз. Труба зияла перед ним тёмным зевом. Он улыбнулся и вошёл внутрь.
(продолжение следует)
Иллюстрация - художник Яна Хайдерсдорф
