Как-то здесь у меня была серия статей, посвященная выдающимся женщинам-ученым и женщинам-творцам в российской истории. Их имена почему-то не так часто встречаются даже в современных публикациях, а уж в свое время их нередко задвигали на задний план. Сегодня хочу продолжить эту тему и рассказать о Марии (Мине) Львовне Диллон, первой профессиональной скульпторке (раз уж сейчас в моде феминитивы) в России.
Она родилась в 1858 году в городе Поневеж в Ковенской губернии (сейчас он находится на территории Литвы. Отцом ее был еврей-откупщик, то есть человек, занимавшийся сбором налогов. Еще в раннем возрасте ее перевезли в Санкт-Петербург, так как в девочке проявился талант к скульптурной лепке. Она могла из глины или даже хлеба сотворить изящную фигуру, что неизменно удивляло всех вокруг. Семья решила развивать это стремление и позволила Марии поступить в Академию художеств.
Начало ее творческой деятельности заключалось в лепке портретов с натуры на исторические и библейские темы. За них девушка даже получала поощрительные серебряные медали.
Выпускной работой Диллон стал «Андромеда, прикованная к скале». Уже в следующем году она была приобретена для академического музея и выставлялась там. На сегодняшний день сохранились лишь эскиз и фото скульптуры, история самого творения, к сожалению, не известна, однако, по отзывам современников, это была впечатляющая и привлекавшая внимание работа. Сама же Мария Диллон окончила образовательное учреждение с малой золотой медалью и в звании классного художника 2-й степени.
Сразу же ее автор стала принимать участие в академических выставках, проходивших в Петербурге ежегодно. Порой ее работы вывозились за границу. Вместе с ними Диллон успела побывать в Германии, Франции, Италии. Там же она постоянно совершенствовалась свое мастерство.
Еще во время учебы она познакомилась с Фёдором Бухгольцем, за которого вышла замуж. Детей у них не было.
Мария Львовна отличалась изящной техникой и чаще всего предпочитала создавать нагие женские фигуры, которые получались у нее блестяще. Для того, чтобы каждая скульптура выглядела так, будто перед зрителем находится настоящий человек, замерший на мгновение, Диллон постоянно изучала анатомию. Ее работы были идеализированны и миловидны.
Из бюстов, выполненных Диллон, самую большую популярность получила «Лилия». Он выполнен из мрамора в 1900 году. По словам самой Диллон, за ее образ была взята какая-то неизвестная женщина, встретившаяся ей в дороге. Ее приобрели для украшения Александровского дворца в Царском селе.
Другой ее выдающейся и имевшей известность в дореволюционный период работой был бюст «Татьяна», который после первого показа на Международной художественной выставке в Берлине в 1896 году часто использовали в газетах, журналах, на открытках и даже изданиях произведений Пушкина.
Ее выставляли в Музее барона Штиглица, но в 1937 году ее следы уже теряются. В 1939 году было приказано «отыскать её и поместить в музей». Оказалось, скульптура находилось в имении Михайловское, принадлежавшее когда-то Пушкину.
К сожалению, этот бюст был утрачен. В годы Второй Мировой войны его вывезли немцы из бывшего имения Михайловское, и дальше следы теряются.
Пользуясь случаем, не могу не поделиться фото из личного архива. Камин «Пробуждение весны», находящийся в особняке Кельха в Санкт-Петербурга, - самый прекрасный из всех, что мне довелось видеть. От него действительно невозможно оторваться. И его автором, конечно, была Мария Диллон. Всем настоятельно рекомендую посетить это место при возможности, уверяю, что впечатлений будет достаточно.
В этом особняке камин - не единственное, что было сделано руками Диллон. На парадной лестнице можно было встретить ее статуи «Утро», «Полдень» и «Вечер» (сейчас они хранятся в Ростовском областном музее изобразительных искусств). Специально для создания скульптур для Кельхов Диллон отправилась во Флоренцию, где ее горельефы итальянские мастера перевели в мрамор.
Там же Мария Львовна создавала и другие бюсты: например, «Эсмеральду» (находится в Третьяковской галерее) и «Итальянскую нищенку» (до 1918 года хранилась во дворце великой княгини Ксении Александровны).
В 1903 году Диллон создала увеличенную модель лицевой стороны медали, предназначенной для возложения на гробницу императора Петра I в Петропавловском соборе.
В 1910 году, когда умер Лев Толстой, Мария Львовна создала скульптуру «Лев Толстой рассказывает внуку сказку “Мужик и огурцы”».
Работала Диллон не только с мрамором, хотя отдавала ему предпочтение, но и с другими материалами. Например, искусствоведы знали о созданной ею терракотовой статуэтке «В сумерках» долгое время считавшейся утраченной. Только в 2009 году она нашла в одной частной коллекции. Другой терракотовой работой Диллон было изображение ее супруга.
Многие из работ Диллон вы наверняка встречали, но, вероятно, даже не знали, кто их автор (по крайней мере, так было у меня). В Казани стоит бюст Лобачевского, сделанного ею. Памятник Александру II в Чернигове тоже выполнен ее руками. Она также выполнила надгробные памятники министру путей сообщения Адольфу Гюббенету, профессору Луиджи Премацци, профессору Шарлю де ла Фоссу, писателю Григорию Данилевскому, актрисе Вере Комиссаржевской, художнику Константина Крыжицкого и композитору Антону Аренскому. Не все из них сохранились на сегодняшний день: что-то было переплавлено в советские годы, что-то было уничтожено вандалами уже не так давно.
Сохранились воспоминания самой Диллон о создании надгробия Комиссаржевской: «Я была знакома с Комиссаржевской, но никогда её не лепила. Памятник сделан мной по фотографиям, которых в моём распоряжении было множество, но почти на каждой фотографии было другое лицо, так что мне пришлось много поработать, прежде чем я достигла таких результатов … Меня радует, что всем нравится моя работа, и все находят статую похожей. У меня была мысль положить к её ногам чайку, но духовная цензура не разрешила. Теперь, подумав, я нахожу, что чайка внесла бы ненужный театральный эффект, и я рада, что цензура была ко мне строга…».
Большая часть ее творческого пути была связана с Институтом путей сообщения. К его 100-летию ею была вылеплена медаль, которую раздавали почетным гостям на проводимом по случаю мероприятии, лучшим выпускникам и заслуженным работникам. Она также лепила орнаменты для павильона Каслинского чугунолитейного художественного завода.
Первая премия была получена Марией Львовной в 1905 году. Причиной тому послужила ее скульптура «Еа Дальнем Востоке». Образ молодой сестры милосердия, зачитывающей письмо раненому солдату, получил широкое распространение как внутри России, так и за ее пределами. А в годы Первой Мировой войны он и вовсе заиграл другими красками.
Диллон, опираясь на портреты, старалась достигать максимального сходства. К слову, ей это более чем удавалось.
Хоть работы Диллон и можно по праву считать уникальными, все же не обходилось и без ошибок. В частности, ей приписывали выполнение памятника композитору Шарлю Гуно. Так было сказано в книге «Художники народов СССР» 1972 года. Все произошло из-за того, что в одном из изданий биография композитора с фото памятника и статья о скульпторе находились рядом. Позже выяснили, что с этой работе Диллон не имеет никакого отношения.
В 1915 году Мария Львовна вступила в Еврейское общество поощрения художеств. Пережив революцию и смену политического строя, Диллон продолжала оставаться в России. И, конечно, творить, хоть после 1917 года ее работ было не так много. Но в этом было не столько желание самой Диллон, сколько новый курс власти: ее стилистика просто стала неактуальна. Мария Львовна еще пыталась как-то заявить о себе, даже принимала участие в конкурсе на проект памятника Ленину у Финляндского вокзала, но у нее не подучилось одержать в нем победу. В ее проекте «вождь буквально готов сорваться с постамента, а внизу ему внимает толпа молодых людей и детей, отдельно стоит старуха с узелком».
Она умерла в 1932 году и была похоронена на Смоленском лютеранском кладбище.
