Уже на следующий день Алатырь преподнес ворожее украшения из сапфира; диадему, серьги и ожерелье. Над васильковыми камнями, что переливались холодным светом, плавилось синее марево. Плененные волшебным сиянием, чародеи попросили Фотинию немедля примерить подарок и, затаив дыхание, следили за ее превращением в синеокую диву.
- Ты просто запредельная какая-то становишься, - любуясь ученицей, зачарованно произнесла Зелейница. – Словно с другой планеты.
- Аэлита! – подсказал довольный Алатырь.
Дымарь же все приглядывался, крутил носом и нарезал круги возле ведуньи.
- То, что надо! - удовлетворенно крякнул он. – Как есть настоящая чертовка! Такой тебя и должна увидеть Саягуль. Холодной. Некоторых людей теплота и доброта в другом человеке балует и заставляет наглеть. Этот же снежный образ вызовет в гостье трепет и уважение. Теперь-то и мне спокойнее будет.
- Дымарушка, ты переживал за меня? – кокетливо повела плечиком Фотиния.
- А ты как думала? – шутливо насупился тот. – Я же не бессердечная древняя развалина! – бросил немного обиженно, чем и напросился на поцелуи и комплименты от развеселившихся ворожей.
- Вот бестии, - отбиваясь от объятий, наигранно возмущался хитрый кудесник. – Все бы вам смеяться! – и, заметив, как Фотиния оглянулась на дорогу, насторожился. – Что такое?
- Пора за выпечку приниматься…
- Вот и принимайтесь! – Дымарь в сердцах ударил посохом о землю. – А я пойду по горам поброжу. Восстановлю равновесие духа, - и, развернувшись, направился к Гораксене, да вскоре скрылся с глаз.
- Последние дни наш Дымарь совсем не в настроении… - вздохнула ему вслед Зелейница. – Переживает за тебя… Ничего, ничего, пусть побродит в одиночестве, да успокоится. Значит, выдвинулся в дорогу пакостливый зайчик? – повернулась она к ученице. – Когда ждать?
- Скорее всего, к вечеру, - хоть и ровно ответила ворожея, но было заметно, нервничает не меньше главного кудесника.
- Что же, пойдем тогда тесто замешивать, - ободряюще подмигнула наставница. – Не робей, вместе одолеем! Я уж никуда не уйду, буду рядом.
К ужину румяные лепешки горкой возвышались на столе, а к ним был приготовлен чай из листьев малины, вишни и черной смородины, а так же различное варенье и перетертые с сахаром ягоды.
- Может, мед еще принести? – оглядывая стол, скорее сама себе произнесла Фотиния.
- Принеси, милая, принеси… - отозвалась Зелейница. – Мед он нервы в порядок приводит, - добавила задумчиво. – Я вот думаю, еще из мяты чай сделать… с магнолией и лавандой…
Понятливо усмехнувшись, младшая ворожея насмешливо приподняла брови.
- Ты кого усыпить хочешь? – поинтересовалась мягко. - Бурчливого Дымаря, или нежеланную гостью? Или всех разом?
- Что шутишь, это хорошо, - вполне серьезно заметила наставница. – Но как бы ты не считала себя готовой к встрече, а слова Саягуль способны заново взбаламутить осевшую в сердце горечь. И мое чутье уже не шепчет, а вопит, как бы не пришлось сегодня чары сна в ход пустить.
Проведя пальцами по васильковой диадеме, ожерелью и висячим серьгам, что доставали чуть ли не до плеч, Фотиния тянула с ответом.
- Знаешь, а ты права, - наконец-то промолвила она. – Мне не терпится ее увидеть и услышать! Хочется узнать, насколько крепко она любит Артема, и насколько сильно ненавидит Лану. Меня раздирает выведать, как все у них произошло на самом деле. Узнать с ее слов, а не с моих догадок, что принесли сновидения.
- Тогда чай из мяты, лаванды и магнолии как нельзя кстати, - по-деловому спокойно среагировала Зелейница, и направилась в дом за еще одним чайником и травами.
Вечером во время ужина напряжение за столом чувствовалось во всем; во взглядах, жестах и нервных поглядываний на дорогу. Хотя Фотиния и налегла на успокоительный чай с медом, но услышав приближение гостьи, ойкнула и схватилась за голову. Друзья тут же всполошились и устроили небольшую суматоху.
- Дорога зазвучала? Фотя, не пугай нас! Неужели звучание такое же пакостное, как и идущий сюда человек? Да не молчи ты, хоть слово оброни! На что звуки похожи? – наперебой галдели они.
- Это как ногтями по стеклу, или того хуже, по оцинкованному корыту, - передернулась ворожея. – Б-р-р-р! Аж мурашки с кулак по коже…
Поднялся сильный ветер, который на поляне всегда был ласковым и тихим, а тут, ровно одурел; налетел так, будто намеревался устроить конец света.
- Не удивлюсь, если эта девка на нас сейчас цунами двинет… - Дымарь внимательно вглядывался в потемневшее небо. – Ни солнца, ни луны, ни звезд… Теперь нет сомнений, коснулась древняя сущность нашей гостьи и оставила в ее душе темный след. И если бы лярва не перекинулась на Фотю, то Саягуль на пару с космической тварью устроила бы нам апокалипсис. Сначала в родном городе, а потом и на всем земном шаре.
- Не нагнетай, - одернула его Зелейница. – А мы тогда на что? В тот раз справились, и в этот бы одолели!
Покусывая кончик уса, главный кудесник только рукой махнул, а потом поднял широкую ладонь к небу и, резко сжав кулак, схватил ошалевшего ветра за хвост и закинул далеко за гору.
- Пусть там истерики закатывает, - властно заявил он. – Без него тошно невмоготу, а он еще выть тут задумал.
Наползшая тьма рассеялась, и небо окрасилась оранжевыми лучами уходящего за горизонт солнца. На дороге же вдалеке показалась женская фигура. Гостья шла не спеша, будто бы и не торопилась на встречу с той, что должна помочь. Возможно, чувствовала за собой грех и от этого медлила. Ведь здешние места побуждают заглянуть вглубь себя и призывают к светлым мыслям, но если есть внутри темная частичка, то она обязательно воспротивится.
А еще гостья издалека очень походила на Фотинию, вернее на Лану. Тот же цвет волос и такая же прическа. Та же манера одеваться. Приметив это, духи гор дружно цокнули.
- Ну вот, как раз к пирогам поспела… - еле слышно молвил Алатырь.
- Ее бы не пирогами встречать, а батогами, - сердито фыркнув, Дымарь зашагал к дому – Все, я отужинал. Далее без меня, - непримиримо бросил он через плечо.
- Я ее сама встречу, - оглянулась на притихших друзей Фотиния. – Вы идите… - и, уловив в их взглядах растерянность, добавила. – Поверьте, мне так проще…
Прикоснувшись к отливавшим синевой локонам ученицы, Зелейница улыбнулась.
– Как же славно придумал с сапфиром Алатырь. Тебя совсем не узнать. Все скрыл васильковый камень. И зеленые глаза, и медные пряди. Иди, встречай гостью, а мы будем рядом… Только позови.
Приложив перстень со слезой моря сначала ко лбу, а потом к губам, Фотиния легкой поступью направилась навстречу к той, что разрушила ее жизнь.
Продолжение
Предыдущая часть
Начало
