Двойные стандарты и в гендерном разрезе, и в плане "духовное - мирское" очень явственно проявляются при перевороте ситуации. Причем иногда наблюдательные люди обнаруживают этот переворот там, где его никто не ожидает встретить.
Помните "Гранатовый браслет" А.И.Куприна?
Где бедный чиновник Желтков восемь лет жил лишь одной платонической влюбленностью в недоступную красавицу Веру, потом совершил неосторожный поступок, романтическая история оказалась опошлена грубым вмешательством - и ему только и осталось, что застрелиться, произнеся "Да святится имя твоё!".
Тут в обсуждении статьи по этой повести встретилось очень тонкое и небанальное замечание (дорогие читатели, как же я люблю вас за подобные комментарии!):
Ведь в самом деле, нередко в литературе тиражируется образ "чистой" девушки или женщины, которая живет себе уединенно (или со старенькими родителями), ничем, кроме повседневных дел, не интересуется, в социальных играх не замечена, пары себе не ищет, но хранит в душе какую-то "высокую" любовь-мечту. В материальном плане ее жизнь обычно на грани удовлетворения основных потребностей: без каких-либо излишеств, но и чтобы голод-холод-протекающая крыша от высоких мечтаний не отрывали. Пожалуй, самый яркий пример - княжна Марья в "Войне и мире".
Идеал ведь? - Да почти! Правда, главной героиней такая девушка редко бывает, поскольку сказать о ней особо нечего. Иной раз этот идеал в финале романа становится утешением для весьма активного и поистрепавшегося героя - тогда объявляют, что она дождалась своего счастья, годы смирения вознаграждены.
Хотя бывает, что герой отзывается о таком идеале примерно как нынешние интернет-мачо об "одиночке с сорока кошками":
Сей цветок и ныне хранится в книжке… А я обрекла себя на незамужнюю жизнь и чувствую себя весьма счастливою; никто не запретит воспоминать сии блаженные времена <> - А, старая девка! - подумал Петр Иваныч. - Немудрено, что у ней еще желтые цветы на уме! (И.Гончаров, Обыкновенная история).
Но обычно все-таки выбор женщины в пользу отвлеченных мечтаний всячески романтизируется. Если девушка мечтает о несбыточном - это называется чистотой помыслов. Если женщина о реальном, но вовек недостижимом - верностью. Оба варианта полного тупого бездействия считаются почти вершиной духовной жизни.
В "Гранатовом браслете" ситуация почти зеркальная. Влюбленный мужчина вполне зрелых лет говорит:
Случилось так, что меня не интересует в жизни ничто: ни политика, ни наука, ни философия, ни забота о будущем счастье людей — для меня вся жизнь заключается только в Вас. <> Я вот сейчас затопил печку и сжигаю все самое дорогое, что было у меня в жизни: ваш платок, который, я признаюсь, украл. Вы его забыли на стуле на балу в Благородном собрании. Вашу записку, — о, как я ее целовал, — ею Вы запретили мне писать Вам. Программу художественной выставки, которую Вы однажды держали в руке и потом забыли на стуле при выходе...
Как бы ни было романтически-восторженно описание этой истории, практически все читатели чувствуют в ней нечто нездоровое, неестественное. Молодой, вроде бы телесно и умственно полноценный, образованный мужчина - а ведет себя как та старая дева, которая двадцать лет хранит в книжке засохший желтой цветок.
Если еще подумать, то неестественных момента даже два. Первый - выбор в качестве объекта почти религиозного поклонения живого человека. Второй - самоустранение от всех традиционных мужских жизненных задач. Ничего не интересует! Никаких занятий даже не ищет. Отпущенные ему свыше ресурсы уходят вникуда. Точнее, даже отчасти на разрушение. Ведь если служение абстрактному, недостижимому и непостижимому Божеству вряд ли этому Недостижимому сильно докучают, то реальной живой Вере и ее близким поклонение Желткова докучают очень сильно.
И что получается? - Те самые двойные стандарты.
То, что в культуре продвигается как женская добродетель - то в приложении к мужчине делает его неполноценным, "недомужчиной". Почему?
Мое мнение - дело как раз в ресурсности. Традиционно мужчина считается активным устроителем своей жизни и активным участником конкурентной борьбы за что бы то ни было. Субъектом. Даже если он выбирает служение-поклонение, это должно быть поклонение именно Всевышнему, а не какому-то простому земному существу, назначенному идолом. "Не сотвори себе кумира".
В любом случае находятся критерии оценки успехов на избранном пути. Достиг ли того, к чему стремился? Как эти успехи смотрятся на фоне конкурентов? Ведь даже нестяжательное смирение имеет свои степени и оценку.
Женщине же долгое время предписывалалось быть объектом. Во времена расцвета нашей классической литературы, т.е. в XIX веке вариантов устройства жизни у женщины было немного, и почти все они были зависимые: взамуж, в монастырь, на панель, в приживалки. Лишь самые удачливые могли жить на папенькино наследство. Понятно, женихов на всех не хватало (многие просто выбывали из жизни в конкурентной борьбе) и добровольный уход с брачного рынка "в чистоту" снижал накал нереализованных запросов. Посему общественно поощрялся. Необязательно даже становиться именно "Божьей невестой", мечтай о ком угодно, только сиди смирно.
Собственно, и все последующие воспевания женской романтической мечтательности - это способ вывести часть женщин из борьбы за ресурсы. Хоть за женихов, хоть за рабочие места, хоть за иные жизненные блага. Пусть живет духовной жизнью, хранит желтые цветы и не путается под ногами.
Вот и вся романтика. Так что всегда полезно задуматься, от чего вас отодвигают, предлагая духовные подвиги.
А вы что думаете по этому поводу, дорогие читатели?
Еще на канале по теме:
Чтобы не пропустить интересные статьи, жмите на название канала или пользуйтесь Каталогом заседаний клуба