Автор: Эрик Риттенберри, перевод Тима Яланского
«Меня беспокоит читающая публика. Они не хотят читать о сути проблемы, о её крови, костях и внутренностях. Они хотят читать, чтобы не приходилось думать, и если чтение причинит боль… оно прекращается.
~ Гарри Крюс
Я искренне верю, что одна из самых полезных функций человека за короткое время на этой планете, — это чтение замечательных книг. Глубоких книг. Книг, которые зажигают душу. Книг, которые очищают разум, по словам Сьюзан Зонтаг, «от засоров неуверенности и безрезультатности».
Я с трудом заставляю себя читать современные книги. Просто не могу. Даже крепкий послеобеденный «Олд фешн» мало помогает ослабить мою литературную переборчивость.
Я знаю, что бывают замечательные исключения (Джим Харрисон, Ларри Браун, Кормак Маккарти, Мишель Уэльбек, Ник Тошес, Дон ДеЛилло, Харуки Мураками, Маргарет Этвуд, Чарльз Боуден), но по большей части современным писателям не хватает твёрдости, поэтической проницательности и мудрости литературных деятелей прошлого.
Книги сегодня слишком осторожны, их авторы, похоже, пишут так, как живёт большинство людей — меленько, умиротворяюще, на цыпочках.
Возможно, цивилизация стала слишком беззубой? Возможно, мы стали слишком легкомысленными, чтобы создавать великие литературные произведения. Чёрт, я не знаю.
Возможно, в эпоху одержимости экранами истощилась энергия, которая раньше уходила на творения. Я не знаю. Литературный мир стал таким мягким и бескровным. Нет ни остроты, ни упорства, ничего, что заставило бы размышлять вне культурных клише.
Как я уже сказал, есть исключения, но я сомневаюсь, что мы увидим ещё одного Марка Твена, Оскара Уайльда или Луи-Фердинанда Селина в этой постмодернистской пустоши. В последнее время мы предпочитаем сжигать книги, а не читать их. Как сказал гениальный поэт: «Есть преступления хуже, чем сжигание книг. Например, не читать их».
Я хочу поглощать прозу, которая будоражит кровь и жжёт. Как однажды сказал Ницше: «Из всего написанного я люблю только то, что человек написал своей кровью… Ненавижу читающих бездельников».
К сожалению, старые книжные магазины практически исчезли — одно из сокровищ, уничтоженных цифровой эпохой. Прогресс, знаете ли. Не могу не вспомнить слова великого Тома Уэйтса:
«Раньше владельцы книжных и музыкальных магазинов были оракулами; вы заходили в эти пыльные старые местечки, и вам показывали что-то, что меняло вашу жизнь. Всё это ушло».
Сегодня мы покупаем книги в Интернете или в одном из тех огромных корпоративных книжных магазинов, которые уныло располагаются в каком-нибудь мегаторговом центре.
Недавно я зашел в такой магазин. Это было чистое, хорошо освещённое место. Слишком чистое. Слишком хорошо освещёное. Бесконечный корм, который выдаёт себя за книги, безжизненно и аккуратно лежал на полках.
Судя по названиям этих жалких образцов, нам, современным людям, нужно, чтобы какой-нибудь модный гуру научил нас, «как жить», «как быть счастливыми», «как уменьшать стресс». и как стать «влиятельным человеком».
Мои глаза просматривали заголовки: «Разумное время: сильные привычки, больше времени, больше радости». Или ещё лучше — «Хорошее настроение, хорошая жизнь: любовь к себе — ключ к раскрытию вашего величия».
Господи, пристрелите меня.
Я дошёл до крохотного раздела «философия» и ужаснулся ещё больше. Где, чёрт возьми, Бертран Рассел и Кьеркегор? Где Хайдеггер? Витгенштейн? Боже мой, что это за чушь, которая сегодня выдается за философию? Я заметил книгу Сартра и одну Камю, немного успокоился. Не всё потеряно.
Хорошие люди, которые никогда не читали Шекспира, Ницше, Достоевского или кого-либо ещё из великих, похоже, думают, что сегодняшние книги в сахарной глазури могут сказать что-то оригинальное или поучительное.
Бестселлеры «Нью-Йорк Таймс» содержат ту же муть, что и жалкие поп-песни из топ-100 рекламных щитов. Они обеззаражены, лишены жизненной силы и правды, угождают требованиям издателей и анемичным чувствам скучающей неначитанной публики. Это «работы, ориентированные на рынок». Буэ.
Книгам сегодня не хватает жизненной силы, я не могу их читать. Они написаны для того, чтобы нянчиться. Чтобы замаскировать суть человеческого существования. Чтобы заставить «чувствовать себя хорошо» и пропагандировать ложные надежды. И это не приносит пользы.
Как однажды выразился Славой Жижек: «Я презираю книги, которые рассказывают, как жить, как сделать себя счастливым. Тут у философов нет для вас хороших новостей. Я считаю, что первая обязанность философии — дать вам понять, в каком глубоком дерьме вы находитесь!»
Безудержный оптимизм продается, потому что именно такая ложь заставляет безжизненных людей чувствовать себя хорошо.
Чувак, жизнь слишком коротка, чтобы купаться в этом. По словам Шопенгауэра: «Если человек хочет читать хорошие книги, он должен взять за правило избегать плохих; ибо жизнь коротка, а время и энергия ограничены».
Мы должны читать великих, лучших, опасных, непревзойдённых гениев, которых дала нам эта угасающая цивилизация. «Чтение хороших книг похоже на беседу с лучшими умами прошлых столетий», — напоминает один проницательный философ.
Прочтите Данте и Шекспира. Чехова. Толстого и Достоевского. Уитмена. Кьеркегора и Ницше. Эмерсона и Торо. Йейтса и Д.Х. Лоуренса. Камю и Сартра. Фолкнера и Стейнбека. Юнга и Джозефа Кэмпбелла. Джеймса Болдуина и Симону де Бовуар. Пессоа и Чорана. Сьюзен Зонтаг и Ханну Арендт. Вирджинию Вульф.
Не умирайте, не читав их.
В годы войны, сидя в крохотной камере советской тюрьмы, польский поэт Александр Ват сказал следующее:
«У меня было огромное желание жить, потому что я находил amor fati Ницше (любовь к судьбе) в каждой мелочи, в каждой книге, даже самой пессимистической. Чем пессимистичнее была книга, тем больше пульсирующей энергии, жизненной энергии я чувствовал под её поверхностью — как будто вся литература была восхвалением красоты жизни, всей жизни, как будто многочисленных прелестей природы было недостаточно, чтобы отговорить от самоубийства по Экклезиасту и Сенеке: «Лучше вообще не рождаться, а если родиться, то сразу умереть».
Чтение великих книг прошлого, по словам одного литературного критика, «является высшей формой литературного удовольствия и учит тому, что является самым глубоким в собственных стремлениях».
Чтение глубокой книги вызывает у меня желание кричать с крыши. Я обнаруживаю, что хожу взад и вперёд по комнате в безумии, растерянности и экстазе. Для меня большая честь иметь возможность читать творения великих умов прошлого и наслаждаться их мудростью.
Я читаю их слова вслух несколько раз, и меня охватывает неистовое желание поделиться ими с теми, кто находится в непосредственной близости. Я хочу поделиться с вами, со всеми, со всем миром.
Стейнбек делает это со мной. Генри Миллер и Джордж Оруэлл. Альбер Камю и Керуак. Блез Сандрар и Жан Жене, черт возьми, да! Великие поэты тоже — Буковски, Плат, Китс, Джим Харрисон, Бодлер, Рембо, Дилан Томас, Ретке, Верлен. Боже мой, вы должны их читать.
Поэт Дональд Холл напомнил нам, что «Литература начинается с личного, но чем глубже мы погружаемся в неё, тем больше мы становимся всем».
Действительно.
Не читайте книги ради дешёвого и праздного развлечения. Не читайте модные книги по самосовершенствованию, которые обычно приносят больше вреда, чем пользы. Читайте книги, которые вызовут переворот в вашем внутреннем мире. Читайте книги, которые изменят вашу префронтальную кору и отделят вас от очевидного.
«Если вы читаете только те книги, которые читают все остальные, — сказал однажды Харуки Мураками, — вы сможете думать только то, что думают все остальные».
Информация обширна, но мудрость скудна.
Мы читаем, чтобы глубже познать себя, глубже понять жизнь. Мы читаем, потому что это одна из лучших роскошей, которую даёт уединение. Мы читаем, чтобы быть готовыми к неизбежной встрече с невзгодами и противодействием.
Мы читаем Эмерсона, чтобы укрепить себя и придать силы духу, энергию противостоять «миру, который постоянно пытается сделать [нас] кем-то другим».
Мы читаем у стоиков — Сенеки, Марка Аврелия и Эпиктета — «Извлекать максимум из того, что в наших силах, а остальное брать по мере возможности».
Мы читаем рассказы Чехова, Хемингуэя и Фланнери О'Коннор, чтобы лучше понять иронию и сложность человеческого существования.
Мы читаем Марселя Пруста из-за его универсальной мудрости и омолаживающей силы его безупречной прозы.
Именно в глубоком, осознанном чтении мы в глубине души обнаруживаем, что мы гораздо больше похожи, чем нам хотелось бы верить.
Идиллическими словами великого Джеймса Болдуина: «Вы думаете, что ваша боль и ваше горе беспрецедентны в мировой истории, но затем вы читаете. Именно книги научили меня тому, что больше всего мучают те вещи, которые переживают другие из когда-либо живущих людей».
Я закончу прекрасной цитатой одного из великих людей 20-го века Франца Кафки:
«Я думаю, что следует читать только те книги, которые ранят или травмируют нас . Если книга, которую мы читаем, не разбудит нас ударом по голове, то зачем читать? Чтобы порадоваться, как вы пишете?
Господи, мы были бы счастливы, если бы у нас не было книг, а те книги, которые делают нас счастливыми, — мы могли бы написать сами, если бы пришлось. Но нам нужны книги, которые влияют на нас как катастрофа, которые глубоко печалят, как смерть того, кого мы любили больше, чем себя, как изгнание в леса, как самоубийство.
Книга должна быть топором для замерзшего моря внутри нас».
© Erik Rittenberry
Перевод Тим Яланский
Статья опубликован на Синем сайте
Подписывайтесь на наш канал, оставляйте отзывы, ставьте палец вверх – вместе интереснее!
Свои произведения вы можете публиковать на Синем сайте , получить адекватную критику и найти читателей. Лучшие познают ДЗЕН!
