«Огненной водой» на Руси пытались залить и горе и радость, а уж мобилизацию, т.е. отправление на войну, счастьем и удовольствием никак не назовёшь. Банальное пьянство некоторыми считается «национальной русской чертой».
Из всех проведённых в России мобилизаций (1876 – 77, 1904 - 05, 1914 – 18 и 1941 – 45 г.г.) наиболее изученными являются частные мобилизации, проводимые в период русско-японской войны (всего их было 9).
Давайте посмотрим, о чём рапортовали генералы и офицеры по окончании мобилизаций в начале XX века.
Поначалу большим шоком для властей оказались мотивы поступления на службу. Как и в Средние века, обыкновенное желание подзаработать было основным побуждением, двигавшим добровольцами, а отнюдь не радение умереть «За Веру, Царя и Отечество». Как отмечали местные армейские начальники, у желающих поступить на службу практически начисто отсутствовали патриотические настроения, и в результате в войска шли самые отбросы общества.
Так, по словам Начальника Виленской местной бригады генерал-майора Халила Янушевского:
«… Очень немногие добровольцы поступали с патриотической целью. Большинство из них поступали потому, что не имели никаких определённых занятий: босяки, пьяницы и т.п. Были случаи продажи и сноса казённого обмундирования…».
Ему вторил Начальник Тамбовской местной бригады генерал-майор Е. А. Штаден, приводя огорошивающие факты. По его словам, «патриотами» часто становились во время бурного застолья. Впоследствии, правда, таковые весьма быстро «прозревали» и забирали свои слова обратно:
«… Были случаи, когда престарелые отцы, матери, жены и дети являлись в управление на сборный пункт, прося о возврате им их добровольцев, как единственного кормильца семьи, который под пьяную руку изъявил желание поступить в добровольцы. Сам доброволец сознавался в этом и просил об увольнении; приходилось удовлетворять их просьбы…».
В общем, как говориться, «пьяный, что малый, что на уме, то и на языке».
Однако, хмельной патриот дома, в кругу семьи – это одно. А когда такой подогретый воин является на призывной пункт – совсем иное дело. Так, во время производства 1-й и 2-й частных мобилизаций Киевского военного округа командование отмечало, что пьяные нередко задерживали отправление команд и вообще мешали её проведению:
«… Формирование команд запасных в некоторых уездах, как и при 1-й частной мобилизации, затруднялось значительным числом пьяных запасных и сопровождавших их родственников…
Отправка некоторых команд запасных, как походным порядком, так и по железной дороге, особенно в Щигровском уезде, задерживалась значительным числом пьяных.
При отправлении одной команды запасных из Рыльска в Курск на ст. Коренево были беспорядки и буйство исключительно благодаря большему числу пьяных…»
Управлять огромными толпами народа – задача не из лёгких. Большая ответственность при этом лежала на гражданских властях, которые порой своими нелепыми действиями провоцировали конфликты. Так, в заключении о производстве 6-й частной мобилизации в Виленском военном округе говорилось:
«… Запасные нижние чины во многих случаях, тотчас после расклейки объявлений и раздачи призывных карт, побуждаемые сельскими властями, отправлялись немедленно на сборные пункты без соблюдения установленного срока явки и без всякого надзора со стороны полицейских властей. Следствием чего явились беспорядки по пути следования, пьянство, разбой и разгромление мелочных и винных лавок…».
В общем, спеша выполнить спущенный сверху наряд (т.е. занимаясь показухой), власти не предприняли никаких надзорных мер, в результате чего получили пьяные погромы.
Тем не менее, даже и в этих случаях командование округа не считало, что следует полностью прикрывать торговлю водкой, а обеспечить необходимую охрану помещений:
«… во избежание беспорядков, отнюдь не следует закрывать винных лавок, а необходимо лишь урегулировать продажу водки, отпуская ее в определенном количестве на человека и не допуская продажу водки пьяным. Охрану же винных лавок и наблюдение за порядком около их – лучше возложить на наряд от воинских частей, чем на полицию, которая, как показал опыт этой мобилизации, своими неуместными и грубыми действиями не только не способствовала сохранению порядка, а, наоборот, вызывала беспорядки…».
Казалось бы, что печальный опыт стоит учесть и торговлю спиртным во время производства мобилизации не начинать ни в коем случае. Но …
Во время производства 6-й частной мобилизации в Киевском военном округе ситуация с пьянством была ничуть не лучше -
«… Около 2-х часов толпа пьяных и сильно возбужденных запасных, неся на руках раненого, явилась в помещение, где производился осмотр врачами запасных и определялись льготы. По отправлению раненого в больницу порядок на сборном пункте был восстановлен и работы продолжались.
В городе все время до 7-го дня мобилизации было крайне напряженное состояние…
… В Уманском уезде: До 6-го дня мобилизации, порядок был образцовый; на 6-й же день мобилизации, по распоряжению гражданских властей, были открыты винные лавки и началось пьянство. Пьяные запасные толпами бродили по городу, били стекла и являлось опасение, что беспорядки разрастутся. По просьбе Командующего войсками, Киевский губернатор приказал вновь закрыть лавки и порядок был восстановлен.
Порядок в остальных 24-х поднимавшихся уездах много зависел от полного прекращения торговли спиртными напитками…».
В некоторых случаях власти усматривали специальное спаивание населения, с корыстными побуждениями:
«… В Балтском уезде беспорядки начались только после того, как появились пьяные запасные, добывшие водку, вероятно, через евреев.
В Уманском уезде беспорядки начались только после открытия винных лавок.
В Каневском уезде, хотя разбитие винных лавок началось еще по пути следования запасных на сборный пункт, но есть данные предполагать, что и здесь первоначально водка была получена от евреев.
Дальнейшему развитию беспорядков способствовала масса пьяных…».
Власти некоторых мест всё же стремились выполнить указание начальства и не допускать торговли алкоголем. Однако желающие подзаработать на таком доходном деле, как мобилизация, откровенно плевали на все моральные принципы. Во время производства 8-й частной мобилизации в Московском военном округе -
«…Винные лавки в большинстве уездов были закрыты. Там, где они были открыты, наблюдалось много пьяных. В Трубчевском уезде многие из запасных, находясь в нетрезвом состоянии, не могли быть отправлены со своими командами и их пришлось досылать одиночным порядком…».
Перед производством 7-й частной мобилизации в Киевском округе Особое Совещание, созванное Губернатором, единогласно постановило – закрыть винные лавки на период мобилизации. Из дальнейших отчетов усматривалось, что, благодаря отсутствию пьяных, во многих уездах этой губернии наблюдался образцовый порядок. Но не везде -
«… В Волынской же губернии таких мер принято не было, а, наоборот, некоторые винные лавки в г. Житомире открывались ежедневно, на несколько часов, в течение мобилизации. Результатом этого было много пьяных, не вполне успешный ход мобилизационных работ и вызывающее поведение запасных.
Опыт 7-й частной мобилизации вполне подтвердил справедливость мнения штаба округа о том, что продажу крепких напитков следует, безусловно, прекращать на весь период мобилизации, т.е. с момента получения телеграммы о мобилизации и до отправления последней команды со сборного пункта. Закрытые винные лавки необходимо охранять, дабы их не разбивали, а, чтобы разбитие лавок сделать бесцельным – необходимо ко времени объявления каждой частной мобилизации иметь в лавках самые ничтожные запасы водки, а еще лучше вовсе их не иметь, что всегда может быть достигнуто, так как время производства частной мобилизации известно заблаговременно…».
Вступая в борьбу с пьянством, власти становились перед неразрешимой дилеммой. Закрыть полностью торговлю спиртным, означало наступить на горло собственной песне. Из акцизов на спиртное складывалась четверть государственных доходов, а резко перекрывать основной их источник во время войны было неразумно.
Поэтому на свет и рождались «Соломоновы решения»:
«… На практике были случаи прекращения продажи водки в уезде только до ухода запасных из волостей, после чего все винные лавки открывались и запасные, через своих родственников, получали водку и предавались пьянству, последствием которого были беспорядки и несвоевременное отправление команд по назначению. При частных мобилизациях, кроме того, необходимо прекратить торговлю крепкими напитками и в ближайших соседних уездах, радиусом 50 верст, из которых запасные и их родственники ухитряются добывать водку. Необходимо в городах, где собираются запасные, усилить меры охраны винных лавок, так как были случаи, что толпа разбивала винные лавки и добывала водку.
Были случаи тайной продажи водки на базарах, с возов, крестьянами, купившими ее в соседних уездах, где лавки были открыты…».
В общем, борьба с пьянством нередко напоминала сражение с ветряными мельницами Дон Кихота.
Безусловно, для большинства отправление в армию (и, тем более, на фронт) – горе, как ни крути. Семья лишалась кормильца, мужа и отца, и никакие будущие компенсации не могли полноценно заменить убитого на войне человека. Как власти не стремились сделать из всего этого «праздничное мероприятие» (бодрая музыка, вдохновляющие лозунги и т.п.), особых торжеств не получалось.
Тем не менее, некоторые уверены, что спаивание народа было сознательным мероприятием и год от года только наращивало темпы. Существует даже гипотеза, что 1914–1917 годы — единственный период в российской истории, когда народ достаточно протрезвел, чтобы осознать, насколько жестоко с ним обращаются. А жестокое обращение нужно было чем-то смягчать.