Как из Светки-конфетки Светлану Зограф взрастить
Если вы не завсегдатай драматических театров, посмотрите короткометражку «Твой сын», дошедшую до Каннского фестиваля. Неполные восемь минут расскажут об актрисе больше любых интервью. И тогда непременно захочется увидеть её Гурмыжской («Лес»), Мильман («Свежая малина в феврале»), императрицей Екатериной («Шут Балакирев»), Сюзеттой («Играем в дружную семью»), а ещё Мамой-кошкой, Змеёй Подколодной и даже Мышью в свите Мышиного короля.
Больше 100 ролей за 30 лет на сцене забайкальского театра.
Мне боязно переступать порог гримёрки (звезда? прима?). Но – императрицы нет. Яркая, живая, понятная Зограф несёт свою корону смеясь. В разговоре завораживает бьющим снопом энергии (режиссёрам то и дело приходится сдерживать её пыл), а когда говорит о детстве – преображается. Тогда уже не Светлана Юрьевна, а девчонка с «глазищами и бантами», которую, «как только начала осознавать себя в жизни», кроме театра, не интересовало уже ничто.
То самое золотое зёрнышко в дочке разглядела мама. И вот первые шажки к мечте. Пригород Будапешта (Венгрия). Ещё не школьница, Света обегает соседей – домашний театр принимает гостей. Гости являются с конфетами.
«А брату два года, единственное, что он мог – кланяться на манер «ласточки». Я пою, пою, потом объявляю: «Алёша! Ласточка!». Он выходит, кланяется, занавес!»
В начальных классах Светланка ставила «Буратино». По пластинке. Распределяла роли (сама играла аж три – Карабаса, Тортиллу, Лису Алису), длиннющую бороду сотворила из тонких – раскрашенных и подкрученных – полос тетрадной бумаги…
Учителя и пионервожатые – тоже знатные «агрономы»: будь они равнодушными, разве расцвесть таланту? Тем более что при отце-военном за восемь школьных лет девочка сменила пять школ, но в каждой с первых минут угадывали её – кипучую.
В Целинограде (нынешняя Астана) новенькую тут же – в знамённую группу. Кастинг посложней театрального – рост, вес, огонь в глазах!
«На смотре мы заняли второе место, но так понравились фотографу, что на громадных плакатах в Доме пионеров были именно мы. В итоге мы всё же стали знамённой группой Целинограда – открывали все парады, съезды. «Вас встречает юность целины!» – распахиваются двери, куча людей, цветы, и мы – первые.
Мы – дети целины,
Мы все на марше,
С мечтой мы сверили
маршруты наши…»
Когда знамённую группу пригласят в Алма-Ату, в ночь до вылета Света сожжёт нос чесночными каплями – грипп. Но остаться немыслимо.
«Когда и училась-то. У всех уроки, а мы в спортзале что-то всё время репетируем».
Но учёба на неё не в обиде – в подарок себе на 50-летие Светлана Юрьевна поступила в вуз на бесплатное отделение, сдав тестирование по русскому и литературе и социологию.
В Казахстане был тот самый народный театр – «Золотое зёрнышко», первые настоящие подмостки.
И ей будет всего 15, когда они с мамой разыщут объявление о наборе в Иркутское театральное училище.
Иркутск – на двух самолётах лететь! Учительница даже слышать не захотела: «Не пущу. А улетишь – не поступишь, можешь даже не возвращаться».
Светка с девчонками.... выкрала аттестат из учительской. Поступила. Правда, полгода рыдала потом в иркутских снегах.
Мастер курса Борис Самуилович Райкин принял эстафету наставника. Внушал: «Я не учу вас ходить по сцене – этому сами научитесь. Не учу говорить. Учу человековедению. Потому что сцена – это большое зеркало: если ты добрый и открытый внутри, то какого злодея ни играй – зритель почувствует это. И наоборот…»
И когда из Читы за молодыми кадрами приехал Александр Яковлевич Славутский, именно Райкин сказал: «Поезжай в Читу. Славутский – очень мощный режиссёр, Москва (мечтала уехать туда учиться – прим. авт.) тебя съест – характера нет, а в Чите тебя, как цветок, вырастят».
С характером, положим, Борис Самуилович поспешил (один чеснок целиноградский чего стоит!), а насчёт Читы не ошибся.
В 2017-м, подводя некий итог (юбилей обязывал), актриса признавалась, что благодарна судьбе, Райкину, Славутскому, Березину, Пухляковой (Зоя Борисовна, режиссёр драматического), Забайкалью и забайкальцам.
«15 лет я привыкала к климату, зато людей полюбила сразу. Суровые, но если они тебя приняли, то навсегда».
Благодарна друзьям и коллегам: «Наш театр – команда, очень тем дорожу».
Наш край и город не только поставил на ноги яркое, но нежное дарование, но позволил сбыться ещё одной мечте – Светлана Юрьевна успешно освоила роль художника по костюмам, и новогодний «Щелкунчик» можно считать контрольной работой повышенной сложности.
Такие задачи ей и в актёрстве подавай!
«Один и тот же спектакль может идти совершенно по-разному. Выкладываешься весь, и после ноги идти не могут – значит, отдачи от зрителя не было. А когда есть – порхаешь».
После «Квадратик неба синего» не могла говорить по три часа – выгорала эмоционально.
«Шут Балакирев» тоже давался не без потерь.
И хотя не одинока и дети прекрасные, на душу калькой лёг образ Мильман («Малина в феврале»): «Плакала каждую репетицию. Думала: Господи, как же я это играть буду…».
И, как всем цветам, ей снилось море. Тёплое, как зрительская любовь.
Море сбылось - уехала.
Благодарим и скучаем 🥀
