Доброе утро! Надеюсь, ваша пятница будет удачной...
А у меня сегодня самый сложный день в году... Двенадцать лет назад 10 ноября не стало моей мамы...
Кстати, мама не дожила до того момента, когда я начала писать. И мне иногда интересно, что бы она сказала...
Филолог, заслуженный учитель РФ..
А мы читаем следующий эпизод.
Готовы???
Поехали!!!
Через несколько часов я уже шагала по Невскому в сторону Исакия. Петербург меня встретил удивительно красивым в нежных сине-сиреневых сумерках, плавно укутывающих город. Странно, но в этот вечер не было привычного пронизывающего ветра, заставляющего прохожих плотнее кутаться в шарфы. Прошу прощения у петербуржцев, но почему-то, все зимние поездки запомнились мне именно сырым ветродуем.
Любимый город всегда дружелюбен ко мне.
Пока я шла по шумному проспекту и читала жизнеутверждающие надписи у входов в небольшие кафе или бары, типа « Не пить в наше время – преступление»! Прочитав это, я даже улыбнулась первый раз с восьмого декабря: «Правда! Доберусь до отеля, заселюсь и отправлюсь ужинать в «Счастье», где первым делом закажу себе кружку обжигающего глинтвейна. В конце концов, проводить старую и встретить жизнь надо красиво».
Чтобы быстрее осуществить задуманное, невольно прибавила шаг.
В знакомом отеле ничего не изменилось за прошедшие с прошлой встречи три года. Мне повезло, что сотрудники хранят паспортные данные своих постояльцев, а потому не случилось того вранья, к которому пришлось прибегнуть в Москве. Там приняли мою ложь о том, что состоятельная дамочка приехала в столицу осмотреться и, возможно, выбрать жилье. Остальное приятная девочка на ресепшене додумала сама.
Второй отель за последние два дня.
Номер был забронирован еще вчера, к тому же тот, в котором я останавливалась в прошлый раз. Главное его достоинство - вид на Исакий и матрасик на широком подоконнике. Этот чудесный набор в полной мере соответствовал моему настроению и душевному состоянию.
Поднявшись в свои владения, я первым делом подошла к окну и долго смотрела на площадь, на Исакий, а потом неожиданно для себя вернула в телефон привычную симку. «Кто-нибудь позвонит, отвечу, - подумалось, - но первой на связь выходить не буду. Просто перестану прятать голову в песок, как страус. Хватит».
Постояв еще немного у окна, я все-таки решила пойти поужинать, а после прогуляться по вечернему Петербургу. В «Счастье» в тот вечер мне попасть не удалось, а потому мечты о горячем глинтвейне и вкусном ужине остались невыполненными, зато прогулка состоялась.
Гуляла долго, выбирая улицы наугад. Почему-то в Питере мои прогулки всегда спонтанны: никогда не знаю, куда в итоге приду, не запоминаю дорогу, но еще ни разу не заблудилась… Может, папины гены срабатывают столь странным образом?
Мы приезжали сюда с родителями, как только у отца выдавалась такая возможность. Если верить семейному приданию, впервые меня явили городу на Неве в возрасте десяти месяцев, и мы понравились друг другу. Наверное, только эта поездка не отложилась в моей памяти по естественным причинам, потому что обо всех остальных могу рассказывать бесконечно! Родители привозили меня город и по дорогам, и по рельсам, и по воде, и по небу.
Почему-то я никогда не задумывалась, могли бы мои родители в сорок восьмом, после женитьбы переехать в Ленинград? Как знать, возможно, тогда все сложилось бы иначе: остался жив старший сын, и вряд ли появилась бы я. В конце шестидесятых женщина в тридцать девять считалась уже слишком взрослой, чтобы рожать. Не знаю, пошла бы мама на этот рискованный шаг, имея пятнадцатилетнего уже не совсем ребенка. А не будь меня, не было бы и моего продолжения. Почему-то в голову лезли именно такие мысли. Наверное, себя я отнесла к главному злу нашего рода. Эта мысль мне очень понравилась, но я не могла не признать, что рациональное зерно в ней есть. Пропавшие вещи предков… Это и есть наглядное доказательство моей вины.
Окончательно запутавшись в собственных рассуждениях, повернула назад. Похоже, сегодняшний день утомил или настроил на лирико-аналитический лад. Что-то это не к добру!
В отеле я купила кофе, причем попросила, кружку побольше, и, забрала ее с разрешения бармена в номер.
Наконец-то сбылась моя глупая мечта: сидя на подоконнике, пить, правда, немного остывший кофе и смотреть на величественный Собор на фоне почти черного, но звездного неба….
Если помните, мой отец родом из Питера. На самом деле после войны ему некуда было возвращаться. В родном городе его никто не ждал. Наверное, пришло время рассказать его историю.
Папа родился в семье потомственных морских офицеров. Мой дед продолжил семейную династию, но стал уже офицером советского военного флота. И он, и его отец, мой прадед, приняли революцию, перешли на сторону красных. Дед служил в Кронштадте и погиб в марте тысяча девятьсот двадцать первого года, а отец в это время был в Петрограде. В эти дни он собирался жениться на молоденькой красавице, дочери близкого друга его отца. Стечение обстоятельств.
В общем, по папиной линии, мои предки благородные морские офицеры, для которых честь мундира всегда была превыше всего.
Папа часто говорил, то его детство закончилось слишком рано. Он потерял мать, когда ему не исполнилось и девяти лет. С того момента они жили вдвоем с отцом. Простите, забыла сказать, что младшая сестра моего деда вышла замуж за москвича и переехала к нему в М. Предтеченский. Да моя двоюродная бабушка жила в том же доме, где до недавнего времени обитала и я, и дружила с моей бабушкой.
И вот летом тридцать девятого года деда предупреждают о скором аресте. Он успевает послать телеграмму в столицу, где пишет, что Володя серьезно заболел. Это был своеобразный условный знак. Тетка приехала за племянником чуть ли не на следующий день. Они собрали вещи и утром уехали в столицу. Дед, проводив их, застрелился. Так моему папе удалось избежать штампа «Сын враг народа». Он жил на Пресне в семье тетки и ее мужа. Своих детей у них не было. В сорок втором семнадцатилетний мальчишка подделал документы, прибавил себе год и отправился в военкомат. После ускоренного курса военного училища отправился на фронт. Демобилизовался в сорок седьмом году. Когда он уходил, мама попросила, чтобы он писал ей. Наверное, в письмах и началась их любовь. Во всяком случае, вернулся он уже к своей Вере.
Кстати, папа не стал продолжать военную карьеру, он окончил институт и до девяностых работал на оборонке, со временем стал серьезным руководителем в своей отрасли.
Теперь вы все знаете о моей семье.
Утром меня разбудило солнце: засыпая, забыла задернуть шторы.
В ресторане за завтраком я решила проверить телефон. В нем значился только непринятый вызов от Евгения Васильевича. Больше меня никто не искал. Значит, Танюша поняла все правильно и сумела объяснить успокоить Ивана. «Это даже хорошо, что он не звонил и не писал, - подумала я. – Три дня буду гулять, чтобы закрепить полученный вчера эффект, а потом, в Москве наберу ему сама».
Выйдя на улицу и глотнув морозного воздуха, поняла, что меня почти отпустило. Это не просто слова, я действительно почувствовала, что жизнь продолжается. Питер – мой глоток свежего воздуха, моя подпитка. Я здесь, и мне ничего не страшно!
А Павел? Бог ему судья… Пусть живет спокойно, если сможет. Только жизнь - тот же бумеранг, и почему-то все возвращается… А мне это уже неинтересно.
Сумев раствориться в Питере, гуляла дни напролет, не обращая внимания на декабрьский мороз. Город, кажется, радовался моему приезду и улыбался солнечными днями. Я исходила район Смольного, где когда-то жил мой отец, вдоль и поперек, вспоминая, как он показывал мне совсем еще крохе, свой родной дом, откуда уехал в столицу, не догадываясь, что навсегда. Мне вдруг захотелось найти его и просто постоять немного, всматриваясь в окна. Честно признаюсь, я не знала, на каком этаже была квартира капитана первого ранга Истомина. И теперь уже этого не знает никто.
Как ни странно, нужный дом отыскался легко, будто кто-то вел меня за руку. Мистика? Или, как сейчас модно говорить, генетическая память? Сегодня ночью мне снилась молодая женщина, чем-то похожая на меня. Она гладила меня, сегодняшнюю, по голове, как маленькую девочку, и обещала, что все будет хорошо, но это меня поначалу испугает». Странно, но об этом сне вспомнилось около этого дома. Я смотрела наверх и вдруг поняла, что та самая квартира расположена на пятом этаже…. Почему? Сама не знаю.
Кстати, папа в свое время говорил, что мне перешла по наследству внешность его матери, Елизаветы Андреевны, точнее, Лизоньки, как звал ее любящий муж.
«Интересно, имя Елизавета со мной уже больше года. Это случайность или что-то значит? Не зря же говорят, что случайности неслучайны», - пронеслось в голове.
И все-таки Лизонька… Не она ли пообещала, что все в моей жизни сложится. Ой, еще бы намекнула, что именно…
Пора возвращаться в Москву и в свою привычную повседневность, где меня ждет самое преданное на свете существо, которое я обещала больше не оставлять одну, любимая подруга, вернее уже сестра, и любимый мужчина.
И вот на этой красивой мысли можно было бы поставить точку и закончить свою историю, но это не так, потому что мои мысли прервала знакомая мелодия, что стояла на входящих звонках.
Продолжение следует....
Спасибо за понимание и терпение)))
Здесь рады новым друзьями всегда наготове чашечка кофе под почитать да поболтать))
Если вам стало интересно, присоединяйтесь)))))
