О том, что немцы пытались захватить нашу землю, знает каждый. Но то, что в войну они вывозили ее в Германию эшелонами, малоизвестно.
Впервые я услышал об этом от отца. Вот что он рассказал.
- После взятия Бреслау штаб нашего корпуса разместился в городе, а его артиллерийские подразделения на окраине. Взвод, которым я командовал, поселили в немецком фольварке. Это было двухэтажное, красного кирпича здание с добротными хозяйственными постройками. Его окружали цветущий сад и зеленеющие первыми всходами грядки.
Прибыли мы к месту расположения поздно вечером, грязные и усталые, поужинали сухим пайком, затем я выставил караул для охраны орудий и завалился спать в одной из комнат на втором этаже.
Проснулся рано – отвык от тишины, и, не вставая, стал разглядывать комнату, в которой провел ночь. На фронте приходилось ночевать где придется: в землянках, окопах, а то и просто под открытым небом. А тут комната, с настоящей кроватью, мебелью и целыми окнами. В простенке между ними висела фотография парня моих лет в форме обер-лейтенанта. Под ней шкаф с книгами. Подумалось - наверное, он когда-то здесь жил.
Встал, накинул на плечи шинель и вышел во двор. Прошелся по выложенным булыжником дорожкам усадьбы. У нас, в России, я таких не встречал. Все было выстроено на века.
Кирпичный дом, бетонные коровник и свинарник под красной черепицей, оборудованные водопроводом, обложенный плитами колодец перед ними. И содержалось все в образцовом порядке.
Кроме грядок, которые ночью истоптали мои артиллеристы, осматривая фольварк и устраиваясь на ночлег.
У одной из них, наклонившись, работал пожилой немец. В его руках были веник и совок, в который старик бережно сметал с каменной дорожки необычно черную землю и высыпал ее на грядки.
Увидев меня он выпрямился.
- Гутен морген, герр официр.
- И тебе не кашлять.
- Я есть хозяин этот дом, бауэр.
- Что хозяин, я понял, а вот откуда знаешь наш язык?
- Был русский плэн, Сибир, давно, в ту войну.
Я поинтересовался, зачем он так тщательно подметает дорожки и что за необычная земля на грядках.
- О! Это ест русский чернозем. Из Курска. Такой земля у нас нэт.
- Откуда он у тебя?
- Мой сын там воевал. Получил железный крест и вагон курский чернозем в награда.
- Где теперь сын?
- Погиб в Сталинграде.
Я вспомнил фотографию офицера в комнате. Затем наклонился и взял с грядки горсть земли. Она была тяжелой и маслянистой – действительно, наш степной чернозем.
В это время из дома с шумом высыпали мои солдаты. Они были в сапогах, нательных рубахах и с полотенцами в руках.
Щурясь от солнца, прямо по грядкам, хохоча и толкаясь, ребята направились к колодцу.
- Отставить! - заорал я.
- ???
- Всем идти по дорожке! Гряды не топтать! Это наша земля…
