Представьте, что должна была пережить юная девушка, в один день бывшая символом военного советского кинематографа, а на другой – потерявшая все свои мечты и надежды; та, которой кинокритики пророчили великое будущее в театре, а в 22 года вручили Сталинскую премию II степени... Валентина Ивановна Караваева прожила долгую жизнь длиной в 76 лет, но вряд ли можно сказать, что вся она была счастливой. Эта история про то, как быстро исчезает людское обожание и про то, как прежде любимую всеми актрису забыли всего за пару лет, про ужасную несправедливость нашего мира.
Родилась Алла – так ее назвали при рождении, хоть впоследствии актриса это имя никогда не использовала – 21 мая 1921 года. Семья у нее была небогатая, отец – служащий, мать – рабочая: нельзя сказать, что еле сводили концы с концами, но лишних денег никогда не было. Актерством и сценой девочка заинтересовалась еще до школы, любя смотреть черно-белые фильмы, которые иногда показывали в их Вышнем Волочке. Потом, будучи 15-летним подростком, Валентина, желая поступить в театральное училище, не переставая искала подобные школы в родном городе, думала, как с небольшим запасом средств сможет поступить в хоть какое-нибудь мало-мальски приличное заведение. Но везде ее ждали неудачи: родители не слишком одобряли выбор профессии и почти не помогали дочери с поисками, да и брать ее никуда не хотели…
Как потом Караваева написала в своем личном дневнике, тогда она так сильно хотела получить профессию актера, что была готова пойти на что угодно – и стала писать письма в Москву прямо самому Иосифу Виссарионовичу Сталину, в надежде на исполнение мечты. Удивительно, но это помогло: конечно, вряд ли сам вождь прочитал ее письма, но, так или иначе, Валю пригласили поступить в Мосфильмовскую школу в столице – причем без всяких проб или вступительных экзаменов.
В школе ее взяли в класс к Юлию Яковлевичу Райзману, известному кинорежиссеру и лауреату аж шести Сталинских премий. Учеба шла на ура, и еще студенткой один из педагогов девушки позвал ее сняться в двух эпизодических ролях в его картинах, а потом и сам Райзман – только теперь на главную роль в фильме «Машенька». Сюжет рассказывает от любви Машеньки Степановой, телеграфистки, которая после начала Зимней (русско-финляндской 1939-1940 годов) войны стала работать как санитарка, и Алеши Соловьева, бывшего таксиста и танкиста сейчас.
Райзман вообще не проводил пробы на роль Маши, а сразу взял в фильм Караваеву; даже говорят, что весь сценарий был написан специально под нее, ведь режиссер, как педагог студентки, знал, какие сцены, скорее всего, у нее получатся хорошо, а какие плохо. Хотя, когда он в первый раз увидел Валентину уже на съемочной площадке, то засомневался, сможет ли она вообще сыграть хоть что-то – так невзрачно и серо она выглядела. Но, оказалось, что Караваева просто принадлежала к тому типу артисток, чей талант проявляется именно в момент съемок.
Картина имела большой успех. Кроме того, что Караваевой вручили Сталинскую премию за эту работу – что, кстати, сделало ее самым молодым лауреатом за историю, – она еще и получила признание зрителей. Фильм на подобную тему, вышедший в 1942 году, в разгар Великой отечественной войны, оказался очень кстати, и Валентина фактически на какое-то время стала символом всего доброго и хорошего, за что солдатам стоит сражаться – были случаи, когда они даже клали фотокарточки девушки, чтобы всегда быть с ней рядом.
Но такая фантастическая популярность разрушилась в один день. Во время поездки на съемки нового фильма Райзмана водитель машины не справился с управлением, и Караваева попала в ужасную автокатастрофу, оставившую ей огромный, уродливый шрам на пол-лица. Валентина не сдавалась, пыталась продолжить карьеру, ходя на кастинги, вышла замуж за иностранца, чтобы с ним уехать за границу и сделать там хорошую пластическую операцию – когда это не получилось, супруги сразу же развелись по инициативе женщины. В итоге до конца жизни она больше не сыграла ни одной крупной роли; лишь маленькие, эпизодические в театрах имени Моссовета или Пушкина.
В последние годы жизни Валентине Ивановне буквально было не на что существовать: ее не брали ни в один театр, лишь где-то что-то выплачивали по старой памяти. Разочарованная в себе и в мире, женщина стала снимать себя сама на старую, пленочную камеру. После смерти в квартире актрисы нашли чуть ли ни километры пленки, где она сама мастерила декорации из подручных средств и играла, только бы сняться хоть где-то, даже в картинах, которые никто никогда не увидит.
Печальна ли эта история? Несомненно. Но, сейчас, к сожалению, сделать мы ничего не можем: поэтому давайте отдадим дань творчеству артистки, посмотрев «Машеньку», фактически, ее единственную работу – или хотя бы будем иногда о ней вспоминать.
