- Беда случилась, - так начал Максимов.
- Беда, беда... - понеслось из толпы, собравшейся у церкви. А люди из деревни все подходили и подходили.
- Отраду нашу украли! - Чуть не плача заголосила женщина, стоящая ближе к ступенькам в церковь.
- Что молчишь-то?! - Крикнул кто-то из селян. Голос был мужской, но человек не спешил показываться, быть может опасался.
- Трудное дело, - ответил Максимов, люди сразу притихли. - А пустых обещаний давать не хочу!
- Трудное, - с язвинкой передразнил тот же голос. - А власть, милиция у нас на что?!
- Что ж ты за баб прячешься? - Майор не собирался оправдываться. - Ближе подойди. Так и будем кричать друг - другу?
- Ну вот он я, Демид, конюх местный, - человек вышел вперед. - Увидел?
- Другое дело, - отозвался Максимов.
- Что же ты один приехал? - Спросил Демид.
- Не думайте, что икону один ищу. - Майор старался говорить проще, понятнее. - Я замначальника областного уголовного розыска, сам деревенский, мне тут сподручнее. А в области весь отдел розыском занимается...
- Деревенский говоришь? - Удивился Демид. - Не похож что-то.
- Из Юзьвы я, - пояснил Максимов, - с участкового начинал. Родители мои там живут. Понятно?
- Про Юзьву знаем, - вступилась за майора женщина, первой вступившая в разговор, вытирая слезы уголком платка.- Демид, не сбивай начальника.
- Оклад от иконы нашли, кубки серебряные из церкви и рукопись старинную, - поделился Максимов результатами и продолжил. - Человека из-за иконы убили. Сейчас женщину разыскиваем, она может и украла. Так что зря хлеб не едим. Понятно?
- Долго искать-то будете? - Не унимался Демид.
- Пока не найдем, - ответил майор. - Может и долго. По разному бывает.
Толпа опять зашумела, но больше не роптала.
- Отец Паисий пропал, - продолжила женщина.- Кто же теперь службу справит?
- Про священника вашего ничего сказать не могу. Может ушел куда? Ничего не говорил?
- Не говорил, - донеслось из толпы.
- Не по этому ли делу батюшка пропал?! - Зло спросил Демид.
- Да, что ты! - Возмутилась женщина, а из толпы на конюха зашикали. - Не слушай его, начальник. Батюшка у нас был хороший...
- Даст Бог, вернется! - Уверенно ответил Максимов, само как-то у него вырвалось. И рука чуть не потянулась перекреститься, но вовремя остановилась. Не положено было майору милиции в Бога верить. - А от вас помощи жду... Может кто, что знает, приходите, поговорим... да и так посидим... Может вопросы есть. Чем смогу, помогу, посоветую что.
- Где же искать тебя? - Спросил конюх.
- Думаю в конторе. Так, Любовь Семеновна? - Максимов оглянулся, но оказалось, что стоит он на паперти один, а Говорова уже незаметно ушла.
В толпе засмеялись, но смех этот относился не к Максимову, а к местному начальству.
- Она у нас такая, - пояснил Демид, - не больно-то с простым народом разговаривает. Ты остановился-то у кого?
- Последний дом по улице, у реки.
- Давай-ка ко мне перебирайся, - предложил конюх. - Что в пустом доме одному делать. Анна у меня щей наварила, да и место лишнее есть, сын уехал... Баньку сегодня истоплю, а то после тайги-то чай не здорово, голос у тебя, начальник, совсем сел.
- Реку в брод переходил, - только сейчас Максимов почувствовал озноб и прочие симптомы начинающейся болезни.
- Так что, кто захочет с начальником поговорить, ко мне заходите. - Предложил Демид.
На том и закончился стихийный сельский сход. Люди разошлись, нельзя сказать, что довольные, но на какое-то время успокоенные. В тот день Максимова конечно никто не потревожил, дали возможность отогреться, здоровье поправить. А Демид по банному делу оказался мастером еще тем, так отходил майора в два веника... а потом чаем с малиной... Ну, в общем Максимов про свою простуду забыл быстро.
Однако Максимов до бани успел сделать еще одно важное дело, не терпящее отлагательств - нашел бабу Олю, жившую при церкви. Бабушке было далеко за восемьдесят, но она оказалась быстрой на ногу, маленькой и сухонькой. На сход у церкви баба Оля не пришла, и майор рассказал, кто он есть и зачем приехал. Бабушка представлялась глуховатой, хитрила для каких-то своих целей и сразу разговаривать с представителем милиции не хотела, изображая еще и глуповатую, если не выжившую из ума.
Все ее представление разбивалось об острый и хитрый взгляд прищуренных глаз, выцветших с возрастом. Чтобы чудодейственная икона нашлась и вернулась в церковь, баба Оля конечно хотела, только помочь ничем не могла. На сколько искренним звучал ее отказ в помощи судить было трудно. Однако хитрый прищур и тут выдавал бабушку. Максимов чувствовал, что знала она много, но пока не представлял, как не заставить, а побудить ее к разговору.
Тем не менее, из путанных междометий бабы Оли майору удалось узнать довольно любопытный факт, вернее подтвердить собственные догадки и признание Паисия. Автору не имеет никакого смысла приводить сбивчивый диалог, он через чур длинный и мало информативный. Как ни странно, Максимов размышлял о бабе Оле, лежа на полке в бане под вениками Демида. Как уж так получилось, не знаю, есть вещи не подлежащие объяснению.
Так вот, баба Оля была еще босоногой девочкой, когда странствующий монах, назвавшийся Паисием, пришел в Колучино, где тогда действовал мужской монастырь. Олька запомнила Паисия, чем-то он приглянулся ей. Потом монах ушел, сказал, что отправляется на богомолье в другое место. И уже баба Оля не мало удивилась, когда Паисий появился позже, лет через семьдесят. Выглядел он точно так же, как и в день своего ухода из монастыря.
Особенно девочке Оле запомнилось появление Паисия с чудодейственной Иконой. Он рассказал довольно странную историю о том, как нашел икону Николая Чудотворца в тайге у ручья. Тут же икона была признана чудотворной, появилось множество людей, исцелившихся от недугов, разнесших славу об иконе. Конечно приток богомольцев был очень выгоден монастырю.
Возвращение не изменившегося Паисия через семьдесят лет смогла заметить только баба Оля по очень простой причине - она одна дожила до столь преклонного возраста. Наверное тут и произошли с ней самой непонятные изменения, она стала вроде как блаженной, поверив в чудо. Про себя баба Оля считала, что Паисий и есть сам Николай Чудотворец, явившийся на землю. Кстати на иконе лик святого показывался ей не раз и был вполне похож на Паисия. Баба Оля хотела увидеть и Богородицу, но видимо для такого откровения время еще не пришло.
Максимову удалось побывать и в домике, где жил отец Паисий. Баба Оля оставила майора одного и убежала по делам. Воспользовавшись удобным моментом, что было конечно не по божески, сыщик заглянул в ящики стола, за которым Паисий видимо и составлял свою рукопись семьдесят лет назад. И тут произошло нечто, что повело весь дальнейший ход событий, да и расследования, совсем по другому пути.
1 глава, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 30
________________________
