Они сидели на лавочке в парке. Саня, невзрачный, щуплый паренёк, и Оксана, словно сошедшая с обложки глянцевого журнала: девушка с волнистыми каштановыми волосами до плеч, чуть вздернутым носиком, пухлыми губками и глазами — большими, голубыми. Саня болтал без умолку, не сводя восхищенного взгляда со своей спутницы. Девушка же, погружённая в свои мысли, ежилась от порывов холодного ветра, но не позволяла согреть свои руки в его ладонях.
— Это всё от мамы, — рассказывал Саня, — «Девушки хрупкие создания, девушкам надо помогать». Я делаю это на автомате, без всякой мысли об ухаживании. Подать пальто, придержать дверь, предложить руку при выходе из транспорта.
Оксана мечтательно улыбнулась:
— Эх, всем бы мужчинам таких мам... Мир стал бы гораздо лучше.
— Помню, прошлой осенью как-то возвращался в офис после обеда. Смотрю, рядом со входом в метро бабулька продаёт цветы — простые, с дачи. По ней видно, что нуждается, но милостыню не просит, а зарабатывает как может. Конечно, я купил букетик. Подарил соседке по кабинету, Яне. Не выбрасывать же! Что она себе нафантазировала, я не знаю. Для меня она просто милая девушка.
— Бедная Яна! Похоже, нечасто ей дарили цветы.
— Яна решила, что что-то значит для меня.
— А на самом деле?
Саня закрутил головой:
— Нет, конечно! Если бы я вздумал за ней ухаживать, я бы сделал по-другому: взял бы её руки, как сейчас твои, посмотрел бы в её глаза, как сейчас в твои, и нежно прошептал на ушко: я приглашаю тебя в художественный музей.
— В музей? Ого!
— Ну, не в ресторан же! Это пошло. Перед настоящими картинами душа человека теплеет. Да всяко лучше, чем смотреть на жующие физиономии, — он клацнул зубами, — Ам!
Оксана засмеялась:
— А ты молодец. Я почти поверила. Только мы это уже проходили, забыл? Мы давно решили, что ничего у нас не получится.
— Это ты так решила — насупился Саня.
— Хорошо, пусть я.
Она упорхнула. И зачем только согласилась на это свидание? Саня — даже не бывший, а так… не-пойми-кто.
Вскоре наступила оттепель. Слепило солнце. Снег раскисал, превращаясь в лужи. А ночью ударил мороз. В начале марта это частое явление. Дорога от её дома до остановки превратилась в каток. Оксана подскользнулась и упала, взвыв от боли. Хорошо что прохожие вызвали скорую.
Он примчался к ней сразу, как только в соцсети увидел фотографию Оксаны в гипсе на больничной койке. «Костяная нога», подписала она фото и поставила смайлики, хотя улыбка была вымученной.
— Как это случилось? Сильно болит? Какие нужны лекарства? — раскладывая гостинцы на тумбочке, засыпал её вопросами.
Оксана нахмурилась:
— Лекарства зачем? Саша, я не заболела, у меня обычный перелом.
— Но при переломе нужен кальций!
— Мне нужно... — сказала она, закусив губу. — Вот что! Мне нужно, чтобы ты больше сюда не приходил!
— Послушай...
— Всё! — отрезала Оксана. — Иди к своей Яне!
— Она-то причём?
— Я сказала, уходи!
Саня потоптался у выхода:
— Ладно, пойду. Пока. Завтра заеду.
— Это кто? — спросила Оксану соседка по палате, полноватая блондинка, после того как дверь за Саней закрылась, — твой жених?
— Нет... Так... Знакомый...
— Хороший вроде, заботливый.
— Ага, хороший. Но. Не. Мой. Хочешь, познакомлю?
На другой день Оксану отпустили домой. Саня приехал в больницу пораньше, выпросил у завотделением травматологии складную коляску на несколько часов, бережно докатил девушку до машины, усадил на заднее сиденье, аккуратно довёз до дома, остановился как можно ближе к подъезду, пересадил в коляску и закатил в подъезд.
— Не устал сегодня меня катать? — спросила Оксана.
— Что ты! Я готов посвятить этому всю свою жизнь! — воскликнул Саня, — но ты живёшь всего лишь на первом этаже.
— Вот-вот, — улыбнулась девушка, — повезло тебе. Звони уже в дверь.
Оксанина мама, увидев дочь в коляске, едва не заплакала. Шмыгая носом, обняла её, прошептав:
— Как же ты так, Оксаночка…
Разглядев провожатого, добавила:
— Саша, большое вам очень спасибо! Вы так много делаете для моей дочери…
Саня смутился:
— Это же Оксана… Как ей не помочь?
Мама оживилась:
—Слышишь, доча? Тебе крупно с Сашей повезло!
— Да, мам, я знаю… Санёк, ты сегодня молодец!
— Только сегодня?
— Всегда молодец! Иди сюда!
Она чмокнула Саню в щёку, отчего тот залился краской.
— Мам, ты мне поможешь добраться до дивана?
Мама всплеснула руками:
— Я всё уже придумала!
Она вышла в комнату и вернулась в коридор, толкая перед собой компьютерное кресло на колёсиках.
— Гениально! — воскликнула Оксана. Обхватив Санину шею руками, перебралась из коляски в кресло и укатила на нём в комнату:
— Пока, Санечка!
Оксанина мама пригласила:
— Саша, проходите, не стойте в коридоре. Скоро будем обедать.
Саня засобирался:
— Ой, нет, спасибо. Я обещал в больнице коляску скоро вернуть. Потом ещё на работу... До свидания! Оксан, поправляйся! Я позвоню!
Он вышел из подъезда, сложил коляску, загрузил её в багажник машины.
Закурил.
Улыбнулся.
На его щеке горел поцелуй. Сегодня Оксана была особенно с ним мила. Не выдёргивала свою руку из его ладони, прижималась, когда он помогал ей вылезти из машины.
«Неужели у неё в душе что-то шевельнулось?» — подумал Саня, улетая в облака.
Неужели растаяла льдинка в сердце Снежной королевы?
Но разве так бывает в жизни, а не в сказке?
Конечно бывает!
Не только Золушка вышла замуж за принца, но и свинопас женился на принцессе.
Чтобы унять дрожь в руках, Саня сильно затянулся, выпустил клуб дыма. Сообразив, что стоит под окном Оксаниной квартиры и дым может попасть в её комнату, затушил сигарету.
Из квартиры доносились голоса. Саня прислушался.
Мамин голос:
— Этот мальчик та к и таскается за тобой. Как щеночек…
Тяжёлый вздох:
— Жалкий… Видно же, что это не твой вариант.
Оксана в ответ:
— Мам, да я знаю, что не мой.
— Зачем держишь при себе?
Оксана:
— Намекала я, говорила — не уходит. Привязался. С другой стороны, всегда под рукой. Настоящий рыцарь! А у тебя такого не было?
— Был, конечно… И не один…
— Ну вот!
Пауза.
Вновь мамин голос просящий:
— Доченька, умоляю, только не вздумай от рыцаря рожать!
В ответ Оксанин возмущённый:
— Мам, ты о чём вообще? Лечь с Саней в постель? Пф-ф-ф!
— Хорошо, что ты это понимаешь…
Вновь пауза. Вновь мамин голос:
— А Борис? Не появлялся на горизонте?
Оксанин в ответ:
— Ничего себе! Ты бы ещё Олега вспомнила!
Оксанино «пф-ф-ф» словно окатило Саню ледяной водой. В его глазах потемнело, он зашатался. Чтобы не упасть, присел на корточки, облокотившись спиной на стену дома. В голове крутилась карусель из слов «щеночек — Борис — жалкий — Олег — пф-ф-ф».
Сколько он так просидел? Прошла одна минута? Или пять? Десять? Да какая разница, если хрустальный замок свинопаса разбился от прикосновения принцессы.
Придя в себя, Саня завёл машину, задним ходом выехал со двора, влился на проспекте в общий поток, и поехал в больницу — верный рыцарь дал слово вернуть коляску в срок, а слово надо держать. Даже несмотря на характер Дамы сердца.
