Это продолжение. Начало здесь.
Света, когда Оля её насильно уложила, поворчала сначала, потом стала просто причитать, но десяти минут словесной активности ей хватило, чтобы заснуть.
Сама хозяйка, помыв посуду, выключила свет и долго сидела в темноте, глядя в окно. Ей нравилось ощущать себя невидимкой и тайно наблюдать за происходящим на улице.
Вот мужчина вывел маленькую собачку и огромный пёс, которого выгуливала худенькая женщина, чуть не уронил её, рванувшись к этой собачке. Мужчина быстро увёл её куда-то за угол. Вот подъехало такси, из него вышли двое и зашли в соседний подъезд.
Всё это действие освещала щербатая луна, периодически скрываемая облаками. На улице было тихо и спокойно.
🔺🔺🔺
Сергей говорил ей бывало, когда она перед сном так же смотрела на ночной город:
- Ты, как заботливая хозяйка, оглядываешь перед сном свои угодья.
- Почему угодья? Это же, по-моему, только земля, а здесь вон сколько всего, - в тон мужу отвечала Ольга.
- Хорошо, не угодья. Поместье. Так лучше? – улыбался Сергей.
- Так хорошо. Мне иногда хочется быть помещицей и жить лет за двести до нашего времени. Душ триста крепостных, поля, строевой лес и – главное - огромная усадьба. Я бы школу для деревенских детишек открыла и сама там преподавала.
- Порола бы провинившихся на заднем дворе. Оброк собирала, - веселился вовсю Сергей.
- Нет, я была бы просвещённой правительницей, только лаской управляла.
- Все так говорили сначала, а потом… Ласковых, кстати, обкрадывали. В то время нужна была суровая рука, чтобы в порядке народ держать. Пойдём спать.
🔺🔺🔺
Оля помылась и легла сама. Подумала, что непривычно спать одной и сама же себя поймала на обмане – во время вахты ведь спала одна. Но потом подумала, что это не то – во время вахты она не была одинока, муж просто был в отъезде. А сейчас… слёзы навернулись на глаза, но Ольга сдержала их усилием воли – хватит реветь, сколько можно. Но глаза жили своей жизнью и слёзы через минуту медленно полились из глаз. Оля подложила платок, чтобы не промочить подушку.
Так и заснула, погрузившись в воспоминания.
Утром проснулась с ясной головой. Ей нравилось, что она почти всегда легко вставала и голова была лёгкой и ясной. Подруги завидовали этому свойству её организма, большинство долго после сна приходило в себя.
Света уже хозяйничала на кухне. Оля зашла и увидела подругу в рубашке Сергея. Она залюбовалась картиной – женщинам всегда идут мужские рубашки, особенно когда на них больше ничего нет.
- Блины завожу, иди мойся, - бодро сообщила Света.
- И тебе доброе утро, - улыбнулась Оля и пошла умываться.
Когда вернулась, то по кухне разносился запах свежих, горячих блинов. Она схватила верхний блин, обжигаясь, свернула его и начала поглощать, макая в растопленное масло.
- Очн кус, - выговорила она, проглотила кусок и повторила, - очень вкусно!
Света улыбнулась ей и вылила из поварёшки очередную порцию на сковороду.
- У тебя классная сковорода, без бортов, - похвалила она Ольгу. – А у меня обычная, с бортиками. Мучаюсь, но всё время забываю купить такую же, как у тебя.
- Я тебе подарю. Потом. Может быть, - слегка неточно процитировала Ольга героя Невинного из фильма «Не может быть» и рассмеялась своей шутке. – Подарю. Если сама не забуду.
Им обоим с утра было весело, будто и не было вчерашнего насквозь минорного настроения. Они пиши сладкий чай с блинами и им было хорошо. В воскресное утро почти всегда хорошо.
- А помнишь, ездили на дачу к Жоре и твой качели у озера сделал? – Света вспомнила прошлогоднюю поездку к её другу.
- Помню, конечно, прекрасная была поездка. И Жора был хорош, зря ты его упустила.
Сергей тогда залез на ветку огромной ивы, нависшей над озером и закрепил там верёвку. На нижний конец верёвки привязал старую покрышку. Потом все часа два развлекались, оттягивая покрышку к берегу, усаживаясь на неё и, качнувшись с большой амплитудой, падали в воду. Такое веселье на воде Ольга испытала впервые в жизни. То же самое ей говорила и Света.
- Ничего не зря, - это Света сказала о Жоре. – Он скучный был. Хозяйственный, спокойный, но скучный.
- Послушай, дорогая, а ты точно представляешь, какой мужчина тебе нужен? У тебя есть в голове идеал? Вот кто бы тебя устроил, на ком бы ты остановилась? – серьёзно спросила Оля.
- Ты знаешь, Оль, голова у меня тяжёлая, я выпью немного, - виновато сказала Света, уходя от вопросов, и достала бутылку.
В ней что-то оставалось на донышке.
Оля взяла бутылку у подруги, достала два бокала и разлила вино поровну.
- Ну вот, здесь по два глотка. Будь здорова, подружка, - и Оля выпила свой бокал.
Света выпила свой.
- Если ещё хочешь, то у меня есть, - сказала Оля, взглянув на подругу.
- Нет, пить я точно не хочу, спасибо. Голову поправила и пойду домой. У меня сегодня генеральная уборка квартиры.
Света было хотела помыть посуду, но Ольга её прогнала из кухни и сама всё вымыла. Когда вошла в комнату, то Света уже собралась.
Ольга наблюдала из окна, как Света вышла из подъезда и пошла к автобусной остановке.
Утреннее возбуждение и хорошее настроение куда-то испарились.
Она знала, что вахта у Сергея только через месяц – он взял отпуск и они хотели съездить на Селигер, отдохнуть от города.
«Вот и отдохнули, - подумала она. – Завтра нужно пойти на работу и отозвать своё заявление на отпуск».
Болтаться одной без дела ей совсем не улыбалось. Негде и незачем.
« Кой чёрт меня дёрнул завести эту старую пластинку про ЗАГС? Ведь всё уже не раз обговорили. Как будто кто-то за язык меня потянул. Ведь не хотела, а ляпнула. И послала его в конце… Я же дура, знаю, что он мнительный и жить в моей квартире ему не нравится… Неужели не вернётся? – в пятый или шестой раз она казнила себя после ухода Сергея».
А потом, как заезженная пластинка, ей в голову пришли очередные, тоже порядком надоевшие мысли.
« А он тоже хорош! Обиделся, как мальчик маленький – послали его видите-ли! Не фиг было про ЭКО затевать разговор. Знал же, что мне неприятно, - на этом Оля прервала привычный ход самоедства».
Беременность долго не наступала и они пошли на подсадку. Прижились оба эмбриона. Сначала всё было хорошо, потом вдруг, безо всякого повода, произошёл выкидыш.
После второй подсадки она даже стакан воды боялась поднять, наливала по чуть-чуть. Дышала неглубоко, ходила медленно, хотя ей говорили, что причина выкидыша была не в этом. Прошёл две недели после срока, когда в прошлый раз был выкидыш и Оля начала надеяться на благополучный исход. Но повторилась та же история. Выкидыш, без какого-либо повода.
И она сломалась. Два отрезка жизни в жутком напряжении сделали своё дело - она «забастовала». Сергей уговаривал её ещё на одну попытку: в другом месте, за границей, но она твёрдо говорила «нет».
Она понимала, что семья без ребёнка не так прочна, она хотела родить, но природа не дала ей шанса. Если бы она веровала, то пошла бы в церковь. Если бы были душевные силы, то послушалась бы Сергея. Но сейчас её душа была выжата досуха. Силы оставили её окончательно, энергия растворилась. Нужно было время.
Она бы восстановилась, но сейчас, после ухода Сергея, всё потеряло смысл. Она потеряла путеводную нить. Для чего работать, есть, пить, для чего вообще жить? К чему стремиться, на что опираться? Его уход выбил подпорки из под ног и она зависла в воздухе, разве что без петли вокруг шеи.
«А, может, Светка права и у меня депрессия? Надо будет почитать, что это такое точно, а то все знания полунамёком, вполуха услышанные, вполмозга понятые. Но что делать мне? Вот прямо сейчас – что делать? Лежать – не хочу. Гулять – не хочу. Готовить – не хочу. Читать - не хочу. Наверное в таком состоянии интернет – самое то. Сиди перед экраном, ползай по сайтам, читай, что на глаза попадётся. Но и этого мне не хочется! Господи! Дай силы принять хоть какое-то решение! – вертелись мысли у неё в голове, наматываясь на невидимое веретено и не кончались, продолжались, вызывая жалость к себе и ввергая в уныние и грусть – один из смертных грехов».
Окончание здесь
