Когда мы слышим фамилию Ротшильд, то первое что приходит на ум - это баснословное состояние, которым владеют представители данной династии. И уж точно меньше всего с этим именем может ассоциироваться научная деятельность. А между тем это так и есть. Да, большинство Ротшильдов было и остаётся финансистами, но и среди их династии есть люди, связавшие жизнь с наукой. Как, например, это сделал один из представителей нынешнего поколения - Дэвид Майер де Ротшильд, ставший экологом и исследователем окружающей среды. Или как Лайонел Уолтер 2-й барон Ротшильд. Вот как раз о нём-то я бы сегодня и хотела поговорить.
Но прежде, чем перейду к рассказу об этом незаурядном человеке, я бы хотела попросить вас, друзья, не забывать ставить лайки если вам понравилась статья и оставлять комментарии. И вам не сложно, и мне приятно. А если вы всё ещё не подписаны на канал «Загадки. Мифы. Гипотезы», но хотите чаще видеть мои статьи у себя в ленте, то обязательно подпишитесь.
Ну, а теперь перейдём непосредственно к теме нашего сегодняшнего повествования.
Интерес к природе - с детства
Несмотря на то, что Лайонел Уолтер Ротшильд происходил из семьи потомственных финансистов и политиков, его истинное призвание лежало совсем в другой сфере, а именно - в сфере биологии.
Наследник дома Ротшильдов был большим любителем животных, причём, его интерес простирался далеко за грань «покормить-погладить-поиграть» с собачкой или кошечкой, как это было у большинства других детей.
Нет, Лайонел Уолтер уже в детстве проявлял незаурядные таланты исследователя и с ранних лет мечтал о карьере учёного-зоолога.
Старший из троих детей в семье, он не отличался хорошим здоровьем и по этой причине обучался на дому. Возможно, последнее обстоятельство и стало решающим в плане выборе основной профессии. Ведь, будучи «заточенным» в стенах фамильного поместья Тринга, мальчик мог целыми днями наблюдать за живущими в саду и парке животными, прежде всего, насекомыми, которые и стали первым объектом его исследования.
Будучи совсем ещё маленьким, Лайонел уже начал собирать коллекцию насекомых и прежде всего - бабочек, привлекавших его внимание разнообразием и яркостью своих окрасок. А в восемь лет наследник дома Ротшильдов основал свой собственный музей естественной истории.
К сожалению, однажды юному исследователю во время одной из вылазок на природу пришлось столкнуться с людской глупостью и жестокостью. Во время загородной конной прогулки, когда несколько взрослых мужчин, работавших в окрестностях Тринга, без всякого повода набросились на мальчика, стащили его с лошади и поколотили.
За что? Лайонел не знал ответа на этот вопрос. Хотя, вероятнее всего, дело было в банальной зависти к отпрыску семейства миллиардеров. Сам же Ротшильд, повзрослев, объяснял главную причину этого нападения как одно из проявлений антисемитизма.
Как бы там ни было, но родители не только не мешали ему заниматься изучением животных, но и всячески пробуждали интерес сына к «братьям нашим меньшим».
Имея возможность купить любое животное, они специально для Лайонела завели в доме не только «банальных» собачек и кошечек, но ещё и таких необычных питомцев как кенгуру и экзотические птицы.
Не препятствовали Ротшильды-старшие и тому, что их наследник решил изучать зоологию в Кембридже и в Бонне. Но когда студенческие годы остались за плечами, отец всё-таки заставил своего старшего сына устроиться на работу в фамильный банк.
Нелюбимая работа
У 21-летнего Лайонела не было ни способностей, ни желания заниматься финансами. Это занятие казалось ему безумно скучным и неинтересным. Юноша грезил о научных экспедициях, открытии новых видов животных, а его заставляли с утра до ночи работать в ненавистном офисе.
Тем не менее, сил противостоять давлению со стороны отца у него не было, а потому следующие 19 лет жизни пришлось посвятить работе, которую Лайонел терпеть не мог.
И только в 1908 году, когда ему уже исполнилось 40 лет, родители, наконец, смилостивились и разрешили заняться тем, что их старшего сына интересовало с детства - зоологией.
В качестве компенсации за «загубленные» годы молодости, родители согласились оплатить Лайонелу расходы на научные экспедиции по всему миру и помогли основать уже настоящий зоологический музей.
Научные исследования: и при чём тут жираф?
С этого дня для Ротшильда началась совсем другая жизнь. Несколько раз он и сам принимал участие в научных экспедициях: ездил по Европе, Северной Америке и Северной Африке, собирая зоологические коллекции.
Но проблемы со здоровьем, тянущиеся ещё с детских лет, так и не дали ему возможности побывать в экзотических уголках планеты, повидать настоящие джунгли или сельву.
Это обстоятельство весьма опечалило Лайонела, но не охладило ни его стремления к занятиям наукой, ни любви к животным. Наследник баснословного состояния, со временем ставший 2-м бароном Ротшильдом, не мог принимать участия в большинстве организованных им экспедициям. Но он, по крайней мере, мог нанимать профессиональных исследователей, которые собирали для него животных в самых отдалённых уголках мира.
Вместе с ним в одной команде над составлением коллекций работали орнитолог Эрнст Хартерт и энтомолог Карл Йордан, а также целый штат таксидермистов и личный библиотекарь. Благодаря помощи все этих людей Лайонел Уолтер Ротшильд смог не просто оплатить научные экспедиции, но и внести свой личный вклад в науку.
В частности, именно он первым описал редчайший в мире подвид жирафа (на 2018 год в дикой природе оставалось всего 1399 особей) - Giraffa camelopardalis rothschildi. Это - единственные в мире жирафы, у которых не 2 оссикона (рожка), как это бывает у обычных представителей данного вида, а целых 5.
Два из них, самых крупных и заметных, расположены на макушке головы и характерны для всех жирафов.
Третий оссикон часто можно увидеть в центре лба жирафа, а два других находятся за каждым ухом и при виде в фас не видны. Но главной «приметой» этих жирафов является всё-таки поистине гигантский рост: около 6 метров, что делает их самыми высокими млекопитающими на нашей планете.
Кроме данного подвида жирафа, имя Лайонела Уолтера Ротшильда носят также 153 вида насекомых, 58 видов птиц, 17 видов млекопитающих, 3 вида рыб, 3 вида пауков, 2 вида пресмыкающихся, один вид многоножек и один вид червей, исследованием которых он когда-то занимался.
А всего в Музее естествознания, открытом в фамильном поместье Ротшильдов в Тринге (графство Хартфордшир в Англии) собраны около 2 миллионов 250 тысяч экземпляров бабочек, 300 тысяч экземпляров чучел, а также живых птиц и 200 тысяч экземпляров птичьих яиц. Кроме того, проживают больше 100 особей гигантских слоновых черепах.
2-й барон Ротшильд и его звери
Лайонел Уолтер Ротшильд считал, что собаки и кошки, которых держат многие его соотечественники, это, конечно, хорошо, но мало. Зачем ограничивать себя только такими домашними питомцами, если при желании можно запросто «подружиться» ещё и с другими животными?
В его поместье, например, шагу нельзя было ступить, чтобы не повстречать кого-то из «братьев наших меньших». С балюстрад свешивались змеи, наводившие оторопь на тех, кто впервые посетил дом барона. А знатные дамы невольно взвизгивали, получив шуточный шлепок пониже талии от ручного медведя, выполнявшего обязанности швейцара.
2-й барон Ротшильд любил всех животных: начиная от крошечного мотылька и заканчивая огромным слоном или тем же гигантским жирафом. И не боялся никого из них.
Ему, например, ничего не стоило сфотографироваться верхом на гигантской черепахе, подойти к которой отважится далеко не каждый человек. Или отправиться в Букингемский дворец в карете, запряжённой четвёркой зебр. Так барон хотел доказать на личном примере, что дикие зебры легко приручаются и потому вполне могут заменить обычную лошадь.
А в 1890-м году Лайонел Уолтер Ротшильд давно известный в высшем свете своими зоологическими «чудачествами», по-настоящему изумил гостей, уже отвыкших чему-либо удивляться в его доме.
На приёме, устроенном в честь графа Солсбери, присутствовало 12 гостей, усаженных за стол, но так, что между каждым из них оставалось одно незанятое место.
Приглашённые не придали значения этому обстоятельству: ну, мало ли, вдруг их соседей что-то задержало и из-за этого они немного опаздывают? Как вдруг двери распахнулись и в зал вбежали двенадцать обезьян.
Вопреки ожиданиям изумлённых и немного встревоженных их появлением гостей, дрессированные животные ничего не сломали и не испортили. А чинно уселись на свободные места и, подобно знатным дамам и господам, приступили к трапезе, насмешливо поглядывая при этом на своих соседей: «Знай, мол, наших!»
