- Лилиана, я вижу, что ты очень взволнована, что случилось? – слегка пожал её руку Мурад.
- Мурад, сегодня произошло невероятное, мне помог сам Всевышний! – с видом заговорщика промолвила девушка, озираясь вокруг. – Я встретилась с одной женщиной, очень пожилой. Она бывшая наложница султана Селима II и мать двоих его детей, правда, шехзаде был казнён согласно закону Фатиха, но султанша жива до сих пор, - страстно зашептала Лилиана и почувствовала, как Мурад насторожился, прищурился и заглянул ей прямо в глаза.
Лилиана уловила в его взгляде тень смятения и лишь тогда поняла, что её рассказ может быть похож на бред сумасшедшего человека, видимо, Мурад, так и подумал.
- Мурад, я не сошла с ума, поверь мне. Выслушай, и ты поймёшь, что я в здравом рассудке. Бельгин-хатун подсказала мне, что на окраине города жила ворожея, я и пошла её искать и случайно набрела на один дом. В нём живёт супруга бывшего главного визиря османской империи Махмуда-паши, зовут её Селимие, ей, наверное, уже более 80 лет. Я рассказала ей всё, и она согласна со мной, что тебя отравили. На неё тоже когда-то покушались таким образом. Ты хоть немножко мне веришь? – умоляюще посмотрела на него девушка.
У Мурада удивлённо округлились глаза.
- Да, я знаю о таком визире, он славен своими делами, его сыновья преданно служили моему отцу и стали губернаторами наших владений на греческих островах, - напряжённо всматриваясь в глаза Лилиане, сказал Мурад. – Продолжай, пожалуйста, - с нотками интереса в голосе промолвил он.
- Мурад, оказывается, она бывшая черкесская княжна, которую подарили султану Селиму II, она племянница царицы Кученей, которая, отправляя её в гарем, снабдила ларцом с ядами и противоядиями, - прошептала Лилиана.
- Какая мудрая тётушка, - усмехнулся Мурад, всё ещё не зная, верить ли ему в эту историю или нет.
- Эти яды готовил близкий к русскому царю лекарь, - продолжала девушка.
- О, тогда это хорошие яды и противоядия, если к ним имел отношение сам великий царь Иван IV, - уважительно произнёс Мурад.
- Мурад, она дала мне противоядие, оно у меня, в шкатулке, - торжественно сказала Лилиана и поставила небольшой ларчик перед Мурадом.
- Что?! – поднял он брови, - так это правда? – он повернул голову и открыл крышку коробочки.
- Мурад, она сказала, что это самое сильное противоядие, какое только может быть, о нём никто не знает, - как можно убедительнее попыталась сказать Лилиана.
Мурад взял в руки пузырёк с ярко голубой жидкостью, посмотрел на него, потом на Лилиану и открыл крышечку.
- Ну давай же, Мурад! Я люблю тебя! – надеждой горели глаза Лилианы.
- Я люблю тебя, Лилиана! – со страстной искренностью сказал он, не раздумывая, поднёс ко рту ампулу и выпил всё её содержимое.
Лилиану охватила нервная дрожь. Девушка, не мигая, смотрела на Мурада, наблюдая за его состоянием.
Он закрыл глаза и замер, уронив руку с тахты.
Однако через несколько секунд лицо его покраснело, на лбу выступили крупные капли пота, по телу пробежала судорожная дрожь. И тут началось невообразимое. Мурад стал метаться по постели из стороны в сторону, сжимал и разжимал кулаки, открывал и закрывал глаза, хватал ртом воздух, цеплялся за покрывало. Потом он стал бредить, со свистом и хрипом из него вылетали слова:” Не надо…я не хочу…отпустите меня…оставьте…”
Лилиана пыталась держать его, гладила по голове, по плечам, в один момент она была готова позвать лекаря, но, закусив до крови губу, не стала этого делать.
Три четверти часа организм Мурада с помощью противоядия боролся за жизнь. Наконец, Мурад успокоился и затих. Лилиана, затаив дыхание, приложила ухо к его груди и услышала ровное биение сердца. Посмотрев на его лицо, она увидела, что на лбу у него выступила испарина, а щёки слегка тронул румянец.
Девушка уронила голову на тахту и тихонько заплакала.
- Лилиана, ты здесь? – вдруг услышала она неестественно тревожный шёпот Мурада, подняла голову и посмотрела на него.
Лицо его было напряжено, между бровей пролегла глубокая складка, воспалённые глаза блуждали по комнате.
- Почему здесь так темно? – испуганным голосом спросил он.
- Я здесь, Мурад, я с тобой, а темно потому, что ты приказал погасить почти все свечи, они мешали тебе, - ласково говорила она, гладя его по голове. – Хочешь, я зажгу все свечи? – спросила она, но он ничего ей не ответил, тяжело вздохнул и закрыл глаза.
Лилиану очень обеспокоило такое поведение Мурада, но она сидела тихо и продолжала ждать, не теряя надежду на добрые изменения в состоянии его здоровья.
Через несколько минут Мурад вновь открыл глаза, и взгляд у него был уже совсем другой, осознанный и спокойный.
- О, Аллах! Лилиана, если бы ты знала, что я пережил! – глухо произнёс он
- Мурад, но ты жив, понимаешь, жив! Противоядие подействовало! Скажи, как ты себя чувствуешь? – наклонилась она над ним.
- Я чувствую…- Мурад на мгновение задумался и продолжил – я чувствую, что буду жить! Но жить я буду по-другому, моя Лилиана! Ты спасла меня! Спасибо тебе, моя любовь, единственная и настоящая! Но это было страшно!
- Мурад, позвать лекарей? – Лилиана хотела встать, но Мурад резко взял её за руку.
- Нет, не надо. Я не хочу…- он не стал продолжать фразу.
- Мурад, тебя что-то мучает, я вижу. Хочешь рассказать мне? Тебе станет легче, - девушка взяла его за руку и прижала её к губам.
- Легче? Пожалуй, ты права, я расскажу тебе, и мне станет легче, - растерянно сказал он и снова замолчал.
Молчал он долго и, наконец, заговорил.
- Лилиана, Аллах показал мне, что меня ждёт, если я не изменю свою жизнь. Там, где я сейчас был, меня жгли языки пламени, они подбирались ко мне со всех сторон, причиняя невыносимую боль. А потом на меня посыпались кровавые головы, они хохотали и плакали мне в лицо. О, Лилиана, я узнавал эти лица. – Мурад с гримасой ужаса потёр дрожащей рукой лоб.
- Да, я восстановил порядок в империи, не позволил случиться краху, но какой ценой? Я понимаю, что другого выхода не было, но смогу ли я оправдаться перед Всевышним за погубленные жизни? Обретёт ли моя душа покой в Вечности? Я принял решение отказаться от трона. На днях казнят Ибрагима, я своей волей назначу преемника Крымского хана Бахадыра. Это сильный умный и волевой человек, он сможет руководить империей.
Возможно, я войду в историю, как слабый султан, но я не хочу больше крови, я хочу спасти свою душу.
Лилиана, согласишься ли ты быть женой простого бея, а не могущественного властелина? – вопрошающим взглядом он посмотрел на неё.
Лилиана внимательно выслушала его и ответила вопросом на вопрос:
- Мурад, позволь тебя спросить, является ли твоё решение твёрдым и окончательным? Мне кажется, тебе нужно время, чтобы обдумать такой важный шаг. Что касается меня, то моё решение неизменно, оно совпадает с ответом моего отца тебе – в гареме я жить не буду.
И ещё скажу тебе, что если ты и вправду примешь решение оставить трон, у меня есть идея, как сделать это так, чтобы ты остался в истории как великий сильный султан. Ведь именно такой ты и есть, и сделал для своего государства очень много, ты возродил его к жизни, - улыбнулась Лилиана. – Ты отдыхай, а когда примешь окончательное решение, позови меня, и я всё тебе расскажу.
Мурад с интересом посмотрел на Лилиану.
- Не сомневаюсь, что в твоей умной головке зародился какой-то ужасный план. Я надеюсь, он каким-то образом не связан с русским царём или его лекарем? – с лукавыми нотками в голосе спросил Мурад.
- Ты очень близок к истине, мой Мурад, - хитро улыбнулась она, заставив его высоко поднять брови.
- Да? Теперь вся моя ночь пройдёт в бессонном томлении и мыслях о том, что же ты задумала, - напрягся Мурад.
- Не переживай, всё будет хорошо, - встала Лилиана, - мы ведь не станем пока объявлять, что тебе лучше, так ведь?
- Да, Лилиана, не будем. Пусть для всех я по-прежнему в тяжёлом состоянии. Только…- немного замялся султан, - Лилиана, пока ты не ушла, можешь для меня кое-что сделать?
- Конечно, мой Мурад, говори, я, как и ты для меня, звезду для тебя с неба достану, - улыбнулась с пафосом Лилиана.
- Звезду не надо, милая, моё желание скромнее. Не могла бы ты подать мне что-нибудь вон с того столика? И он показал глазами на круглый стол, уставленный кушаньями, которые ему приносили слуги, но в силу своего состояния он к ним не притронулся. – Такой соблазнительный запах от них исходит, - словно оправдываясь, пожал он плечами.
Лилиана с радостью подошла к столу, взяла поднос и поднесла Мураду.
- Но имей в виду, тебе много нельзя, - строго сказала она.
- Слушаюсь, моя госпожа, - ответил он, сглотнув слюну, и потянулся к еде.
- Мурад, я подумала, а если лекарь заметит, что ты ел, он же за всем следит, что ты скажешь? – высказала сомнение девушка.
- Я скажу, что приходила Лилиана-хатун делать мне массаж и всё съела, видимо, она была голодна, - ответил Мурад, с наслаждением жуя кусочек овечьей колбасы.
Лилиана в шутку замахнулась на него сырной лепёшкой и тут же осеклась. “О, Аллах, что я делаю, это же повелитель мира” – пристыдила она себя, но услышала, что Мурад тихонько рассмеялся, тогда смущённо улыбнулась и она.
Лилиана летела в свою комнату, как на крыльях, столько разных чувств трепетали в ней этими крыльями, это и желание быть с любимым, и счастье, и тревога, и волнение, и…было бесполезно бороться с этим.
Ей необходимо было с кем-то поделиться, и она решила пойти к отцу, который ещё должен был находиться во дворце.
Спросить разрешения было не у кого, Кёсем-султан ещё не вернулась во дворец, и девушка доложила евнуху Хаджи-аге, куда она идёт.
Стражник открыл перед ней дверь кабинета Мехмеда-паши, и она вошла к отцу, не сумев сдержать радостной улыбки.
Мехмед-паша сидел за столом и с угрюмым видом читал один из документов, разложенных стопками.
Подняв голову, он встал из-за стола и пошёл навстречу дочери, однако остановился, увидев Лилиану с сияющими глазами.
На Мехмеда-пашу состояние дочери произвело странное впечатление.
- Лилиана, доченька, с тобой всё в порядке? – подозрительно спросил он.
- Да, папа, всё хорошо. Повелителю стало лучше, он будет жить, - торжествующе прошептала она.
Мехмед обнял дочь и нежно поцеловал её в лоб.
- Девочка моя, это очень хорошее известие. Даст Аллах, так и есть! Однако давай подождём немного, чтобы не испытать разочарования, ты ведь помнишь, что у него уже наступало улучшение, а потом стало ещё хуже, - осторожно сказал отец.
- Нет, папа, это совсем другое. Я дала ему противоядие. Я нашла такое средство. Ой, папа, ты бы видел, как Мураду было плохо. Я так испугалась, - продолжала шептать Лилиана.
Мехмед отстранился от дочери и пристально посмотрел ей в глаза.
- Лилиана, а почему ты говоришь шёпотом? – как-то опасливо задал он ей вопрос.
- Да потому что во дворце и у стен есть уши, - страстно ответила девушка.
- Лилиана, доченька, дать тебе воды? Успокойся, присядь, - взял он её за плечи и повёл к небольшому дивану, шепча “О, Аллах, Аллах!”
Лилиана рассмеялась, заставив Абазу сильно вздрогнуть.
- Папочка, да не бойся ты, я не сошла с ума. Я действительно хочу рассказать тебе нечто такое, тайну, о которой никто не должен знать. Давай, пойдём в какое-нибудь место, где нас никто не сможет подслушать, - успокоила она Мехмеда, посмотрев на него вполне адекватным взглядом.
Абаза глубоко перевёл дух и закрыл на секунду глаза.
- Лилиана, ты меня напугала. Ну, хорошо, давай пойдём в беседку у фонтана, там мы когда-то с Дервишем-пашой обсуждали разные тайны.
И Абаза с дочерью вышли из его кабинета, направляясь в сад.
