Эту историю поведал потомкам Александр Михайлович Тургенев, русский чиновник и офицер, чья юность пришлась на позднеекатеринский период.
Действующие лица: императрица Екатерина II, петербургский губернатор граф Яков Александрович Брюс, обер-полицмейстер Никита Иванович Рылеев, безымянный правитель канцелярии, француз де Вержен.
По словам Тургенева, государыня приказала Брюсу разведать, чем занимается недавно приехавший из Парижа француз. Дело в том, что в народе и обществе ходили беспокойные слухи, что якобинцы и франкмасоны замыслили отравить государыню ядом, не надеясь победить ее оружием. Кроме того, к якобинцам и франкмасонам присоединяли мартинистов, которых называли не иначе как шайкой крамольников, кровожадными извергами, разрушителями власти, вольнодумцами. Простой люд перешептывался, что «фармасоны» и «мартыны» — порождение дьявола, и у них под камзолами спрятаны хвостики.
Императрица сообщила Брюсу фамилию француза, но он, размышляя о способах сыска, благополучно ее забыл. Когда граф передал повеление императрицы Рылееву, встал вопрос, кого же искать? Брюс боялся сознаться государыне, что забыл фамилию француза, чтобы не получить очередной нагоняй. Поразмыслив, решили отыскать самого последнего прибывшего в Петербург француза, который, вероятно, и должен быть тот самый.
Рылеев нашел в приемной Брюса модно одетого человека, который, подойдя к обер-полицмейстеру, начал расшаркиваться, говоря:
— Monseigneur, je viens seulement d’arriver... (Монсеньор, я только что прибыл)
Рылеев услышал «arrive» и тут же побежал в кабинет к Брюсу:
— Граф, француза я поддел, он здесь!
Подозрительного француза решили допросить с пристрастием. Его связали и начали пороть, выспрашивая:
— Qui sont ceux qui 1’ont envoye a Petersbourg pour empoisonner Sa Majestae l’Imperatrice? (Кто те, кто послал его в Петербург, чтобы отравить Ее Величество Императрицу?)
Когда француз изнемог, в пыточную пришел правитель канцелярии. Как благоразумный человек, он спросил Брюса:
— Ваше сиятельство, вы изволили видеть его паспорт? Изволили спрашивать, кто он таков?
— Нет, я ничего не видел и не спрашивал. Никита Иванович все знает, поговори с ним.
Правитель канцелярии, обратился к Рылееву:
— Никита Иванович, да вы как о том знаете, что этот прибывший француз намерен произвесть адское злодеяние — отравить государыню?
Рылеев без сомнений ответил:
— Да он, братец, сам мне это сказал.
Правитель канцелярии изумился, но, зная глупость Рылеева и Брюса, спросил еще:
— Да как он вам это сказал?
Рылеев отвечал:
— По французскому, братец; что ты думаешь, не знаю я, что ли? Он сказал: je viens d’arriver, а ведь государыня и повелела отыскать новоприехавшего, так кого-же еще отыскивать? Он из приезжих из-за границы самый последний; никто после его еще не приезжал!
Последовавшая за тем проверка документов показала, что выпоротый француз — известный повар де Вержен (de Vergenne), которого сам Брюс выписал с окладом в 6000 рублей в год, чтобы причаститься к европейскому кулинарному искусству.
Чтобы замять скандал, облегчить французу душевные страдания и не допустить насмешек в свой адрес, Брюс предложил де Вержену удвоить годовой оклад и оплатить все медицинские расходы.
Чтобы такое 12000 рублей в те времена? Приведем простой пример: бюджет всего Московского императорского университета составлял 20000 рублей.
Слушая эту историю за обедом, императрица смеялась от души.
На верхней картинке граф Яков Александрович Брюс (1730 — 1791), генерал-аншеф, сенатор, петербургский генерал-губернатор (1786—1791) и одновременно главнокомандующий в Москве (1784—1786). Последний из русских Брюсов. Портрет кисти Помпео Батони (1782).
