Тронет холодом рассвет
фиолетовые кисти,
вздрогнут вспыльчивые листья
и сожмутся в кулаки,
виноградный год отпет,
виноградный век продлится
и промокшая землица
спрячет лозы в погребки.
Никаких сомнений нет.
Всё, что должное – случится,
ляжет иней на ресницы,
ляжет в снеги первый след,
кто-то смелый тет-а-тет
вдруг со мной разговорится
и расплатится сторицей
за молчанье в триста лет.
Подмороженная сласть
упадёт ко мне в ладони,
будто в них не будет больно,
но не стоит доверять.
Люди вам самим под стать,
раз от разу так морозно,
что когда воскреснут лозы,
нам, иным, уже не встать.
