В ансамбле исторической застройки, окружающей по периметру площадь Революции, «главным» по умолчанию считается здание бывшего Самарского Окружного суда – архитектурный памятник работы Филарета Засухина и место службы молодого помощника присяжного поверенного Владимира Ульянова, позже ставшего идеологом мирового пролетариата и главой первого пролетарского государства.
А вот угловой особняк напротив – через улицу Венцека – вниманием и известностью обделен, хотя является как одним из старейших зданий города, так и свидетелем и участником драматических событий, потрясавших Самару сто с небольшим лет назад. Обо всем по порядку.
История прилегающего к Алексеевской площади дворового места прослеживается при помощи налоговых ведомостей с 1839-го года. Тогда здесь находились каменные торговые лавки купца Андрея Наумовича Головачева. В 1866-м его сын и наследник Василий надстроил лавки вторым этажом, где правое крыло отводилось под квартиры. Первый этаж арендовал магазин Ф.М. Чарушина. К 1773-му В.А. Головачев выстроил во дворе еще один двухэтажный каменный дом с тогдашними «удобствами» - каменными конюшнями, каретником, погребицами и дровяником, а на угловом уличном здании возвел третий этаж, после чего усадьба приобрела законченный облик, сохранившийся до наших дней.
После перестройки по проекту архитектора В.Т. Волоцкого, здание в стиле «провинциального классицизма» приобрело черты эклектики. Оштукатуренные фасады имели традиционную двухколерную окраску в выделением белым цветом декора на охристом фоне стен. На первом этаже, отделенном профилированным карнизным поясом, раскрывались высокие арочные проемы бывших торговых лавок, обрамленные наличниками-архивольтами, опиравшимися на междуоконный пояс в уровне пят полуциркульных перемычек.
Прямоугольные окна верхних этажей обрамлены простыми профилированными наличниками В правой части фасада со стороны ул. Куйбышева окна первого и второго этажей сохранили первоначальную лучковую форму, под окнами третьего этажа размещен поясок с арочными нишами. Проездная арка во двор так же имеет лучковую форму, венчает здание высокий карниз на фигурных кронштейнах.
После кончины в 1890-м бездетного В.А. Головачева его наследники – единокровные брат с сестрой – сразу же продали усадьбу семье Печерских, а в 1906-м дворовое место перешло в собственность кирпичного заводчика Шишкина. Алексеевская площадь к этому времени свой прежний «торговый» функционал давно сменила на «административно-гостиничный»: сходившие с трапов пароходов деловые люди и туристы поднимались по Заводской (Венцека) к памятнику царю-освободителю, где реклама приглашала их в самую известную в городе «гостиницу господина Аннаева», где, как сообщалось, «имеется электрическое освещение, посыльные. В ресторане обеды... и ужин до 2 часов ночи. Кабинеты, биллиард, газеты, журналы. Исполнение заказов на дом и при ресторане. Посетителей обслуживает известный московский повар Ф.А. Тихомиров – ученик знаменитого француза Леона Дюге».
В бывшей же усадьбе Головачева – так сказать, под боком у известного соседа – открылись гостиничные номера Натальи Степановны Филимоновой и Якова Ивановича Корнилова. На изысканный сервис и высокую кухню «номера» не замахивались – но были популярны благодаря чистоте, уюту и радушию хозяев. Состояла ли Наталья Степановна в родстве с крупным самарским домовладельцем Степаном Акимовичем Филимоновым в родстве и кем ей приходился Я.И. Корнилов – точно неизвестно.
Зато известно, что с соседями-«конкурентами» Аннаевыми Филимоновы, что называется, дружили семьями. По воспоминаниям внука Егора Аннаева Николая, устраивали для детей совместные новогодние елки, ездили друг к другу на дачи. После октябрьского переворота 1917-го о Филимоновых не было ни слуху, ни духу. Думается, в предвидении нехороших перемен уехали из Самары одними из первых.
Здание гостиницы долго не пустовало – его, как и в другие покинутые особняки, захватила под свой штаб организация анархистов, открыто противостоящая большевикам,
17 мая 1918 года здесь развернулись события, названные позже контрреволюционным анархо-максималистским мятежом. Толчком стал приказ Чрезвычайного штаба о мобилизации всех лошадей для борьбы с «белоказаками» атамана Дутова на Оренбургском фронте.
Большевики не учли, что мобилизации лошадей задевает интересы слишком многих! Одних только частных извозчиков в Самаре работало несколько тысяч, по нескольку лошадей требовалось каждому владельцу трактира, пекарни или лавки, а для мелких собственников лошадь часто была единственным источником дохода. Документ стал последней каплей, переполнившей чашу терпения обывателей, и без того не слишком радующихся Советской власти.
16 мая, когда на Алексеевской площади собрались на пока еще мирный митинг извозчики, «Чрезвычайный военный штаб допустил ошибку, разогнав собрание ломовиков вооруженной силой». В тот же день газета «Приволжская Правда» опубликовала приказ запрещающий покидать дома в ночное время и угрожающий за неповиновение властям применять «строгие меры, вплоть до расстрела». Утро следующего дня началось с призывов носившихся по городу на автомобилях анархистов собраться на митинг и покончить с советской властью и «комиссародержавием». Чтобы разрядить обстановку, штаб приказ о мобилизации лошадей отменил. Сообщить об этом вышли большевики Д.Я. Аугенфиш и П.Н. Котылев, но , поскольку посланцев сопровождали вооруженные красноармейцы, из толпы, разгоряченной долгим ожиданием, раздались выстрелы. Аугенфиш погиб на месте, Котылев с охраной успел скрыться в здании штаба. Услышавшие выстрелы обыватели, решили, что началось восстание против большевиков, и, достав припрятанное оружие, присоединились к собравшимся.
Всего через несколько минут вооруженная толпа громила магазины, лавки и трактиры на Алексеевской площади, затем двинулась по Советской (нынешней Куйбышева). Спустя час штаб охраны города оказался в руках анархистов. Бои шли вечером и ночью – и к утру 18 мая восставшие захватили почту, телеграф, телефон, здание милиции и тюрьму, из которой освободили всех арестантов. Правда, вооруженные анархистами уголовники двинулись не против большевиков, а прямиком на Троицкий рынок, где разграбили весь товар, подожгли лавки, а нескольких сопротивлявшихся торговцев убили на месте.
Большевики , конечно, сложа руки не сидели. К утру 18-го мая , сорганизовав и вооружив отряды рабочих и, перейдя
к активным действиям и сумели быстро и практически бескровно освободить штаб охраны и милицейские участки. К вечеру в руках анархистов осталась лишь превращенная в укрепленный штаб гостиница Филимоновой. На предъявленное утром 19-го требование о сдаче мятежники ответили пулеметными очередями и винтовочными залпами, однако после появления на площади весомых аргументов в виде бронемашин, пулеметов и артиллерийской батареи часть анархистов согласилась сложить оружие, а большинство успело скрыться через задворки усадьбы. Мятеж был таким образом подавлен – но это оказалось только началом прокатившихся по Поволжью и Уралу «беспорядков», спланированных штабом контрреволюционных войск генерала Дутова.
В Самару же, как известно, 8 июня вошли части восставшего против коммунистов Чехословацкого корпуса – и одновременно вспыхнуло новое антибольшевистское восстание, сделавшее Самару на 4 месяца «столицей территории, освобожденной от большевиков» под властью КОМУЧа. Но это, как говорится, совсем другая история, в которой здание гостиницы Филимоновой уже не участвовало.
использованные в статье фото взяты из открытых источников в интернете