Очень хотел написать про этого неординарного человека развёрнутую публикацию, да не успел. Потому постараюсь рассказать о нём предельно кратко, насколько это вообще возможно.
Когда мы слышим фамилию Скобелева, автоматически вспоминаем Михаила Дмитриевича, как будто он остался единственным носителем её.
Между тем, дед его, Иван Никитич, будучи сыном отставного сержанта-однодворца и неграмотной крестьянки, не имея образования и выучившись писать только к 19 годам, дослужился до звания генерала от инфантерии, удостоен ряда высших отечественных и иностранных орденов, совершил немало личных подвигов, спровоцировал неудовольствие Александра I, высказав несогласие с неоправданно строгим наказанием взбунтовавшихся солдат Семёновского полка, получил несколько тяжёлых ран, лишился руки, занимал ряд высоких административных и благотворительных постов, в частности, служил в должности коменданта Петропавловской крепости, проявил себя как популярный писатель, публиковавшийся под псевдонимом Русский Инвалид… Слышали вы о таком?.. Лично я – нет, пока не приступил к подготовке данной публикации.
Отец нашего юбиляра, Дмитрий Иванович, также участвовал во множестве сражений, некоторое время командовал Личным конвоем государя, его ценило начальство и любили подчинённые, его приняло в качестве походного атамана своевольное Донское казачество, а Русско-турецкой войне воевал рядом с легендарным сыном, причём, в реляциях он проходил как Скобелев 1-й.
Но и это ещё не всё. У Михаила Дмитриевича было три сестры, и о каждой можно написать интересную публикацию – о ком-то с уважением за дела на ниве благотворительности, ну а о ком-то со снисходительным пониманием (сердцу не прикажешь).
И вот в такой семье вырос Михаил Скобелев, человек, о котором я и хотел бы рассказать полнее, да не успеваю.
Мои друзья хорошо знают, что на протяжение дюжины лет мне довелось служить в Туркестанском военном округе. А это – как раз те места, которые присоединены к России военным талантом Михаила Скобелева. Прошу представителей национальностей Туркестана отнестись к данному моему высказыванию адекватно: и присоединение – это факт, да и талант налицо. Ну а личностные оценки исторического события – это уже дело другое.
Ну а теперь – биография нашего юбиляра. Михаил Дмитриевич родился в Петропавловской крепости, по месту службы его деда, и крестили его в Петропавловском соборе. Там же, в крепости, начал учиться – домашнее образование, которое продолжил в Париже, в частном пансионе. Вернувшись в Петербург, вновь учился частным порядком. В числе его учителей хочется назвать Льва Модзалевского; истории этой семьи большое внимание уделяется в великом романе Владимира Чивилихина «Память».
Начал государеву службу наш юбиляр в придворном Кавалергардском полку. Однако плац-парадная составляющая службы его не прельщала, он попросился о переводе в войска, которые участвовали в ту пору в боевых действиях. Если учесть, что его хорошо знал граф Эдуард Баранов, личный друг будущего государя Александра II, выхлопотать перевод из столицы на войну оказалось несложно.
Богатым на события для Михаила Дмитриевича стал 1864 год. Он принимал участие в боях против польских повстанцев, получил свою первую боевую награду… А затем отправился в качестве наблюдателя в район Датско-германской войны; с трудом допускаю, что поездка носила частный характер – Скобелев вроде как только получил звание поручика, и вряд ли имел реальные полномочия от государства и государя. Хотя, если учесть, что он готовился к поступлению в Академию Генерального штаба, вполне возможно, что параллельно выполнял поручение этой военной структуры, руководившей военной разведкой…
Я сейчас читаю Дневники Марии Фёдоровны, вдовы Александра III, по происхождению датчанки… Так вот, о событиях 1864 года там много говорится. В частности, упоминается, что юная Дагмар, ей тогда исполнилось всего-то 17 лет, написала отчаянное письмо царю Александру II с просьбой принять все меры для защиты её родины от германцев. Лютая ненависть к Германии и всему германскому останется у императрицы на всю жизнь; думается, что и отношение Александра III к Германии в некоторой степени зависело от политических воззрений супруги, которую он беззаветно любил.
В ту же пору и у молодого ещё офицера Михаила Скобелева формировалось твёрдое убеждение, что главная опасность для его Родины проистекает именно от Германии.
Затем Скобелев поступил в Академию Генерального штаба, и окончил её. Вот тут-то и начинается восхождение Михаила Дмитриевича Скобелева к вершинам будущей славы.
По распределению из Академии штаб-ротмистр Скобелев отправился в Туркестан – об этом хлопотал лично командующий округом генерал-адъютант Константин фон Кауфман. О причинах ходатайства можно только выстраивать предположения. Однако именно этот факт определил дальнейшую судьбу нашего юбиляра.
В течение пяти лет Скобелев служил в Туркестане. И не просто служил: будучи человеком любознательным и военным изнутра своего, он изучал край, местные обычаи, особенности ведения боя местных народностей, участвовал в многочисленных боестолкновениях… Совершал разведывательные и исследовательские экспедиции, да какие – по много сотен вёрст по пустыням и караванным тропам, в сопровождении десятка казаков и местных проводников… Участвовал в Хивинском походе 1873 года, за который получает своего первого Георгия – 4-й степени (к этому времени у него уже есть две Анны)…
А потом – ещё один непонятный зигзаг его судьбы. В конце 1873 года Михаил Дмитриевич вдруг оказывается на юге Франции, вроде как в отпуске… Однако перебрался в Испанию, где бушевала очередная волна тянувшейся почти полвека гражданской войны, известной как Карлистская… В качестве наблюдателя (а быть может, и не только) Скобелев на протяжении года оставался в рядах сторонников самопровозглашённого короля Карла VII… А по возвращении сразу получает чин полковника и должность государева флигель-адъютанта. Лично на мой взгляд, это можно расценивать как оценку деятельности офицера в условиях гражданской войны далёкого государства.
В апреле 1875 года Скобелев вернулся в Туркестан. И сразу оказался на войне – теперь с Кокандским ханством. Наверное, именно здесь впервые в достаточной мере проявилось его полководческое дарование: командуя всей кавалерией русской группировки, он одержал ряд побед, умело маневрируя силами и средствами, активно и со знанием дела используя артиллерию, в том числе и ракетные установки – об этом изобретении Александра Засядько я уже как-то рассказывал. За многочисленные сражения Михаил Дмитриевич удостоен нескольких наград, в том числе Георгий 3-й степени и золотая шпага с надписью «За храбрость». По окончании активных боевых действий с «халатниками» именно генерал-майор Скобелев назначен военным комендантом и командующим войсками Ферганской области; к слову, он же выступил инициатором строительства нынешнего города Фергана, который с 1907 по 1924 года носил имя своего основателя…
…Ташкент, Андижан, Наманган, Фергана, Нарын… Всё знакомые места, уж прости, читатель, за эту вставку, не имеющую отношения к изложенному – всюду побывать довелось…
А потом вскипела Русско-турецкая война, известная как освободительная… Её Михаил Дмитриевич начал в должности начальника штаба сводной казачьей дивизии, которой командовал его отец. И уже при организации переправы русских войск через Дунай он отличился – буквально в первом же боестолкновении, за что удостоен Станислава 1-й ст.
Пересказывать участие Михаила Дмитриевича в Балканской войне не стану – это займёт много места, в то время как события широко известны всем любителям истории. Отмечу только, что начал он её одним из многих молодых генералов, а завершил её, обретя всеобщую (всемирную!) известность, в ореоле славы, с новыми наградами… Именно там он стал тем самым «белым генералом» («ак-паша»), каким его запечатлела на своих скрижалях история Отечества.
Мне посчастливилось побывать в Болгарии по приглашению общественного и политического деятеля страны, Явора Генова, благодаря чему меня провезли по памятным местам той страны. (Как тут удержаться, чтобы не назвать имя водителя нашего автомобиля – Пламен). Так вот, во всех музеях и мемориалах непременно имелось изображение Скобелева. В нескольких городах установлены памятники ему, в Плевене действует парк-музей, всего по стране его именем названы более трёхсот улиц, бульваров, площадей…
Конечно, тут вполне закономерен вопрос: а что ж после той войны Болгария становилась неизменным участником всех антироссийских союзов и альянсов?.. Отвечу. Мы с вами прекрасно знаем, что слишком часто правители и народ живут в разных культурных и нравственных измерениях. Болгария – не исключение. Если болгарский народ в абсолютном своём большинстве всегда с симпатией относился к России, не забывал о роли нашей страны в освобождении Балкан, то правители нередко преследовали личные корыстные интересы.
И потом… Сколько памятников этому человеку снесено – в России, в Польше, с названий скольких улиц стёрто его имя в ряде республик разваленного СССР!.. Только какая-то часть сохранилась…
…Но вернёмся к Скобелеву. С Балканской войны он вернулся в России в ореоле славы…
А также сопровождаемый недоброжелательными нашёптываниями многочисленных завистников – прибыл-де невесть откуда невесть кто, и попал «в случай», а мы тут, при дворе, а вот обойдены… Несмотря на все происки паркетных военачальников, государь назначил Скобелева генерал-адъютантом, что также не пополнило в его окружении число доброжелателей.
Большие штабы никогда не любили и не понимали генералов, поднявшихся из периферии – тому в истории мы тьму примеров слышим…
Зато когда потребовалось организовать новый военный поход, в Закаспийскую область (нынешняя Туркмения), тут же вспомнили о Скобелеве – «паркетные» тут же куда-то подевались, им не хотелось в края пустынь и безводья. И начальство не ошиблось: Ахал-Текинский поход можно считать эталонным по подготовке, проведению и достигнутым итогам.
Человеческий ум устроен так, что судит о делах давно минувших дней с позиции дня нынешнего. Это вполне естественно, и было бы странно, если бы происходило иначе. Попытаться представить себе психологию и образ мышления человека, жившего полтора столетия назад, очень непросто. Да что там непросто – по сути, невозможно!.. Это относится к любому – от простого крестьянина до чиновника высшего чина и даже лидера государства. Скажу даже прямоее: это относится к любому из нас, и к автору этих строк, и к читающему их.
К вопросу покорения государств и племён Центральной Азии мы, чир при Советской власти, что сегодня и относимся с позиций кардинально разных. Но в 70-е годы XIX года люди рассуждали иначе, чем сегодня. Мир делили между собой несколько сверхдержав, и вся внешняя политика каждой строилась на том, чтобы максимально расширить ареал своих интересов, и при этом умерить аппетиты соперника по дележу общемирового колониального пирога.
Как, например, противоборство Британской и Российской империи – явление, которое кто-то из британских политиков назвал «Большой игрой». «Игрой», в которой погибли тысячи и тысячи людей.
При этом как раз позиция России в ту пору выглядит в этом противостоянии более оправданной, более закономерной, более естественной… Британцы по всей Земле имели множество колоний и безостановочно продвигались дальше и дальше – где силой оружия, где дипломатией, где попросту подкупая правителей… С начала XIX столетия британские интересы активно продвигались вглубь Центральной Азии. В этих условиях России volens-nolens пришлось продвигаться навстречу, отодвигая рубежи своего влияния всё дальше.
Когда генерал-губернатор (вице-король) Индии затеял очередной поход на Афганистан, Петербургу пришлось сделать ответный ход – и двинуть войска в Туркестан. Этот поход со стороны Красноводска и возглавил генерал Скобелев.
Хорошо зная регион, Михаил Дмитриевич повёл вверенный его командованию корпус единственно возможным путём – вдоль северных отрогов хребта Копет-даг, от оазиса к оазису.
Это сегодня мы из России называем граждан Туркменистана обобщающим именем туркмены. В описываемую пору это было слабо связанное между собой сообщество двух десятков тюркских народностей. Давно и успешно общавшиеся с Россией прикаспийские племена легко признали подданство, чётко осознавая выгоды этого шага. Скобелев и дальше старался как можно реже применять силу, и действовать больше убеждением, «пряником».
На всём протяжении пути – от Красноводска до Кушки туркмены только единожды попытались остановить продвижение русской армии. Это сражение вошло в историю как битва у Геок-Тепе.
Эту крепость русские отряды пытались взять и раньше, но безуспешно. Но с появлением у её стен Скобелева исход сражения был предрешён. Ударными темпами строилась железная дорога, и пусть она оставалась на конной тяге, а только благодаря ей значительно улучшилось снабжение войск всем необходимым. Достаточно сказать, что боеприпасов в районе сражения сосредоточили пять комплектов на ствол. Улучшилось обеспечение армии продовольствием и водой. В район боевых действий протянули телеграфную линию, организовали гелиограф… Войска начали готовить к штурму по всем правилам военного искусства – Скобелев не случайно считался достойным учеником Суворова.
Впрочем, подробности этого сражения хорошо и подробно описаны более компетентными авторами, в частности, рекомендую прочитать очерки полковника Генерального штаба Анатолия Шеманского или генерал-майора Константина Дружинина...
Если коротко, то численное соотношение войск оказалось на стороне защитников крепости – примерно трёхкратное. Однако под началом Скобелева состояли профессиональные опытные солдаты, туркмены же относились скорее к ополчению. А вот по артиллерии картина сложилась совсем иная: русское войско располагало полутора десятками орудий, у текинцев имелась всего одна пушка, да пара т.н. зембуреков (малокалиберная пушка верблюжьей артиллерии, фальконет). Правда, во время одной вылазки защитники крепости сумели захватить ещё две пушки, однако они не знали, как ими пользоваться; захваченный в плен русский канонир принял смерть, но обучать стрельбе текинцев отказался…
Осада Геок-Тепе длилась с ноября 1880 по январь 1881 года. 12(25) января под стеной крепости русские сапёры взорвали мину, и в образовавшийся пролом ворвалась русская пехота. Сражение состоялось жестокое, потом оно переросло в безжалостную резьбу… Приходится признать, что обозлённые потерями русские солдаты не щадили никого – не трогали только тех, кто в цепях, то есть пленных и рабов…
Впоследствии Скобелев не раз в частных разговорах сокрушался: соответствуют ли те потоки крови, которые проливаются на войне, те груды убитых тел, которые остаются на поле брани, всё разрушенное и сожжённое – соответствует ли всё это достигнутым в результате воинским успехам. В частности, в разговоре со своим товарищем по войне в Болгарии Михаилом Духониным (дядей Николая Духонина) предрёк, что за всё сотворённое на войне придётся держать ответ перед Богом…
Увиденное на развалинах крепости потрясло его – генерала, который к тому времени уже много чего повидал… И когда он увидел среди трупов и раненых плачущую девочку, поднял её… Она стала его крестницей, и вошла в историю как Татьяна Текинская (о её судьбе можно прочитать во многих публикациях, в частности, в очерке Эрика Ханымамедова).
К сказанному хочется ещё добавить, что в своём имении Михаил Дмитриевич организовал школу для крестьянских детей…
Вот так получилось: хотел рассказать коротко, а оно вон как вышло: и по срокам не уложился (хотел к юбилею поспеть, к 29 сентября), и текст получился не по дзену объёмным…
Михаил Дмитриевич Скобелев прожил всего 38 лет. А какой след оставил в истории России, Болгарии, республик Средней Азии.
Конечно же, в истории Туркменистана его выставляют в крайне негативном свете. По большому счёту, это можно понять – для нас «Белый генерал» является полководцем, который сумел остановить экспансию Великобритании в примыкающую к нашим границам Центральную Азию. А для народов региона – человек, который проливал кровь их предков. Но так уж устроена история, что она пишется, как правило, кровью. Бедолагу Александра Бековича-Черкасского туркмены убили, а уж он-то точно ничего плохого им не сделал…
Нам бы всем из прошлого извлечь один урок, сформулированный и озвученный Котом Леопольдом: Ребята давайте впредь жить дружно. А прошлое… Его ведь тоже забывать нельзя!..
О загадочной смерти Михаила Дмитриевича сейчас говорить не стану – ещё будет повод. О причине уже сказал: слишком объёмным получился текст. Так что оставим разговор на будущее.
