22 марта 1942 года.
«Ленинград - 22, Песочная ул. д. 2, кв. 89
Прядехиным.
Здравствуйте родные! Передаю вам привет и весточку с медсестрой о том, что я нахожусь в госпитале на ул. Герцена, Дом культуры связи.
Я чудом остался жив, ведь я был на поле смерти, Невском пятачке. После контузии отошел, а ноги болят, часть пальцев на левой ноге отвалилась после обморожения, и еще прихватила дистрофия.
Я вам пишу, а сам вижу своих погибших товарищей, сгоревшую, пронизанную металлом и все время обагренную кровью землю.
Думаю, что скоро окрепну и снова пойду бить фашистское зверье.
Приходите в госпиталь. До встречи. Крепко целую. Алексей.
22.03.42 г.»
Судьба человека
Прядехин Алексей Борисович
Родился в 1923 году и до начала войны работал карамельщиком на кондитерской фабрике. На фронт ушел 18-летним добровольцем и до конца августа 1941 года сражался на подступах к городу Луга.
Письма он писал как своему брату Илье Прядехину 1908 года рождения, который тоже прошел всю войну, так и оставшейся в Ленинграде семье брата: его дочке Изе и жене Шуре. Песочная улица, на которую направлялись письма, существовала в Ленинграде до 1965 года. На карте Петрограда 1916 года она проходила между Новосильцевской, ныне – Новороссийской улицей, и Английским проспектом, ныне – проспектом Пархоменко.
Несмотря на тяжелое ранение, о котором Алексей писал своим близким, он выжил, восстановился и вернулся на фронт. Попал в стрелковые дивизии, стал снайпером. В своих воспоминаниях он с гордостью рассказывал о знакомстве со знаменитым снайпером Федором Дьяченко.
Позже он был еще дважды ранен, и дважды возвращался в строй. Так и дошел до Берлина. Среди его наград есть Орден Красной звезды.
Алексей Прядехин прожил длинную жизнь и ушел только в 2004 году. Его имя вписано в Золотую книгу Петербурга за огромный вклад в поисковую работу, в результате которой тысячи имен защитников нашей Родины перестали быть «безвестно пропавшими».
Историческая справка
Март 1942 года убивал ленинградцев. Несмотря на то, что продовольствия за месяц по Ладоге было завезено достаточно много – 118 332 тонны. Для сравнения, в январе 1942 года доставили всего 53 тысячи тонн. Но еды все еще не хватало. И обыденными тогда были записки, на проходную завода: «31 марта 1942 года. Прошу пропустить за ворота тов. Гамова, рабочий номер 24426, с дополнительным питанием – 0,5 литра олифы и 1 кг клею».
Умирали жители города уже больше не от нехватки еды, а от последствий голода и болезней. Кроме того, фашисты не отступали: если в январе в городе разорвалось 2696 вражеских снаряда, то в марте 1942 года – 7380.
Только трестом «Похоронное дело» за месяц было погребено почти 90 тысяч человек. Кладбища не могли принять всех погибших. Сил рыть могилы не было. Морги были переполнены, приближалась весна. Да и моргами они уже считались условно. Например, в больничном дворе на улице Маяковского высился штабель из трупов, завернутых в простыни, одеяла и портьеры.
Крематория тогда в Ленинграде не было. Его проект, разработанный до войны, не был реализован. Для этих целей пришлось приспособить Кирпичный завод на Московском шоссе. Но и здесь были проблемы: дрова были сырыми и их не хватало. Вмешалась государственная санитарная инспекция города, которая потребовала специальным актом «организовать бесперебойное снабжение сухим топливом в потребном количестве, обеспечивающем постоянное поддержание должной температуры в печи для получения полного сжигания…». Пепел было предписано перемешивать с землей и зарывать. В наши дни на месте завода располагается Парк Победы.
По материалам книги военного журналиста, очевидца событий, Абрама Вениаминовича Бурова «Блокада день за днем»
Изучить другие документы и материалы можно в проекте Парламентской газеты «Письма из Ленинграда».
