Витя неторопливо шел по деревенской улице гордый и очень довольный собой, ведь мама впервые послала его в магазин за хлебом. И он чувствовал всю значимость этого события:
– Значит я уже взрослый, раз мама меня просит что-то сделать, вот сейчас хлеба куплю и спрошу ее, может она мне еще что поручит, – думал он, шагая к дому по нестерпимой жаре, но он ее и не замечал, гордость за себя занимала его сейчас больше всего, – я теперь у мамы помощник, причем главный и единственный.
Отца он за помощника не считал, да он вообще к нему плохо относился, как и все их соседи и знакомые. Нет, Витя не подражал взрослым, просто он твердо был убежден, что все поступки отца отвратительны, даже когда тот нередко сидел вечером за ужином и съедал все, что мама приготовила на троих. Отца даже бабушка иначе, как алкаш, не называла. А все соседи давно нарекли его извергом и по-другому никогда и не прозывали, словно они напрочь забыли его имя. И он, Витя, был с ними полностью согласен:
– Ведь мамка постоянно побитая ходит, сколько раз соседи вызывали участкового, а отцу все равно, он же знает, что она его простит, и тогда он будет “куражиться”, как соседка баба Нина говорит, и ходить по дворам, уверяя всех, что он мамку любит, – шагая по своей улице, думал он.
– А вот я его уже не люблю, любил раньше, но когда он меня при всех соседях бил по лицу, так я сразу и перестал любить его, совсем, – думал Витя, – я теперь его только боюсь, ведь он сильнее меня. А вот мамка говорит, что до сих пор любит его, почему, интересно? Разве можно любить его, когда он дерется, и не просто дерется, а очень больно дерется. Вот вырасту, и я ему буду давать сдачи, и за себя, если он ударит, и за маму, а пока я, как трус убегаю.
Но баба Нина всегда Вите говорила:
– Прячься, пока ты еще слишком, мал и не справишься с ним. А мамка твоя дурочка, давно его надо бы его посадить.
– Вот только зачем бы она его сажала, и куда? Он и сам садится, особенно после того, как он устает ее бить. Он тогда садится за стол и требует щей, еще и кулаком по столу стучит.
Витя бы еще вспомнил что-нибудь про своего непутевого отца, но он уже подошел к своему дому, открыл калитку и сразу понял, что отец опять пьяный.
– Значит снова драться будет, – вздохнул он.
Витя зашел в беседку и положил на стол пакет с хлебом, а сам залез под стол. За краями клеенки, расстеленной на столе, его не было видно.
Видно мать опять молча терпела побои, зато отец изрыгал из себя такие нехорошие слова, что Витя заткнул уши, чтобы их и не слышать. Вскоре все стихло, значит отец уснул. Витя вылез из-под стола взял пакет с хлебом и пошел в дом. Мать сидела на диване вся избитая, из разбитой губы текла кровь, здорово текла.
– Мам, иди умывайся. Я тебе тогда ранку смажу, да ужинать будем, я хлеб принес, – похвалился сын.
Но его триумфальный самостоятельный поход в магазин был напрочь испорчен очередной выходкой отца.
– Я не буду, иди себе щей наливай, да плов на плите стоит.
Но он взяв, ее за руку потянул на кухню. Витя сначала обработал ей ранку на губе, потом сам разлил щи по тарелкам, сам нарезал хлеб и они сели ужинать.
– Мам давай в город уедем, как нам баба Нина советует, я тебе буду и там помогать, все делать буду: и готовить, и стирать, и полы мыть, и по магазинам ходить, давай, а, мам?
– Нет, Витенька, негоже из собственно дома сбегать.
– Ну тогда иди к Николаю Трофимовичу, опять жалуйся на папку, он же в прошлый раз обещал ему больше не бить тебя, – из глаз Вити закапали слезы, – а раз он обещание не выполнил, то значит его все равно надо наказывать, тут в дверь постучали, и, не дождавшись, когда ей ответят, зашла баба Нина:
– Наташа, ну сколько можно терпеть, разводись ты с ним, и не надо на Виктора сваливать свои проблемы, говоря, что ты это все ради сына ты терпишь. А ты лучше спроси Витю нужен ли ему такой отец!
– Нет, баба Нина, не нужен, я его боюсь.
– Вот ничего не докладывая этому извергу и разведись ты с ним, почитай вся Мартыновка знает, как он тебя бьет, все в свидетели пойдут, и денег тебе соберем на суд. Я сама по дворам пройду. Ты же на себя уже не похожа, вечно избитая, кто тебя не знает, то решит что ты пьешь горькую.
– Тогда вместо меня он свою мать будет мучить.
– А мать пока у дочери поживет.
– Так он один может и дом спалить, – сказала Наталья.
– А это уже не твои проблемы, а если в пожаре погибнет, то туда ему и дорога, ироду.
И тут в дверях кухни появился отец Вити:
– Ты чего бабка каркаешь, вот я тебя сейчас…
Он, схватив попавшуюся на глаза скалку, замахнулся на соседку:
– Ну давай, давай, – громко закричала она, подойдя к окну, чтобы ее услышали и другие соседи, – тюрьма по тебе давно плачет, сколько горя ты своей семье принес, ирод проклятый. За одну Наташу гореть тебе в аду, а я тебе не бессловесная жена, только тронь сразу засажу в тюрьму, мы уже участкового вызвали, на ходу придумывала она, и подойдя к Наталье взяла ее за руку и повела к себе домой. А Витя, захватив пакет с хлебом, отправился за ними.
И через пять минут они уже сидели на кухне у бабы Нины и пили чай, макая свежий хлеб в не менее свежий мед, стоявший в тарелочке на столе. Витя наслаждался, а баба Нина говорила сердито матери:
– Ты, Наталья, если не хочешь думать о себе, то подумай о сыне, чему он учится глядя на постоянно пьяного и агрессивного отца. Да и ты хороша, ну-ка вспомни, когда ты в последний раз Витю целовала и обнимала? Ведь и не вспомнишь когда именно.
– Давно, – виновато отвечала Наталья, – как только с рук спустила. А ему ведь уже семь, в школу парень пойдет через месяц, а я только и думаю, как его одеть, накормить, а том что и приласкать надо, и внимание ему уделить, никогда и не думала, не до этого было, ведь живем мы на мою зарплату. А сама я вспоминаю ласковые глаза отца, который сам покупал мне и брату конфеты, а потом обнимал нас садясь посередине дивана, и мы с ним вместе пели его любимую песню. Хотя почему его, мы с Петром тоже ее любили. И Наташа тихонько завела песню:
Ой, то не вечер, то не вечер,
Мне малым-мало спалось,
Мне малым-мало спалось,
Ох, да во сне привиделось.
Мне малым-мало спалось,
Ох, да во сне привиделось…
И ей так стало жалко сына, ведь он действительно живет среди постоянных скандалов.
– Спасибо вам, тетя Нина, а ведь действительно из-за всех этих скандалов я забыла о сыне, но по вечерам, когда у него нет денег и он тихий, мы все же с Витей занимаемся, Витя и считать уже умеет, и все буквы знает, – оправдывалась Наталья, – правда к школе мы еще ничего не собрали, вот зарплату получу и поедем с ним в город за покупками для него, – и она улыбнулась, –так что скоро мы будем полностью готовы к школе.
– Баба Нина, а можно мы у вас оставим все наши покупки? А то вдруг папка все заберет и пропьет.
– А что, такое уже бывало?
– Да, зимой он мои сапожки пропил.
Соседка укоризненно глянула на Наталью:
– Наташа, разводись, разводись пока беды не случилось. Вот поедете в город и сходи к бесплатному юристу, я тебе адрес дам, он тебе и подготовит все документы для развода. У меня племянница к нему ходила, такой дядька умный, добрый. Он очень ей помог. А проблема у вас с ней одинаковая была, она теперь живет с ребенком одна и радуется жизни, не тяни, Наталья, не тяни.
– Да, тетя Нина, сразу после зарплаты и поеду.
– А когда она твоя зарплата? – поинтересовалась соседка.
– В четверг, – ответила Наталья.
– Так ты ее неси ко мне сразу, а то как бы ты без нее не осталась Он ведь последнее время, как я погляжу, почти каждый день пьет. А лучше отдай мне ее сразу, я приду к тебе на почту и заберу от греха подальше, я помню, как два месяца назад он у тебя ее уже отбирал, жди меня, и не уходи в четверг с работы, пока я не приду. А в пятницу если хочешь я с вами поеду, Мне тоже надо по магазинам пройти мой внук нас и отвезет.
Тетя Нина как в воду смотрела. В четверг Наташе пришлось брать Витю и бежать к своим родителям на другой конец Мартыновки и там ночевать, ее муж требовал с нее денег.
Мать с отцом ругали дочь:
– Наташенька, ну сколько можно терпеть, неужели ты все еще любишь этого мерзавца, вроде бы большая девочка, а понять не можешь, что его уже не перевоспитаешь, агрессия у него в крови, – говорил ей отец, –правда не знаю от кого она ему досталась, ведь отец у него хорошим человеком был, правда рано умер.
Они обрадовались, когда она сказала им, что собирается к юристу завтра ехать.
– Наконец-то, – в один голос воскликнули родители.
Рано утром за ними заехала тетя Нина, пока Наталья с Витей собирались она пошепталась с ее мамой, успокоив ее и пообещав, что вместе с ней пойдет к юристу.
По приезде в город они сразу позвонили юристу. Вернее позвонила тетя Нина, сказав что она быстрее с ним договорится.
– Идите пока за канцтоварами, – и она указала на магазин, до которого они не доехали, так как внуку надо было в МФЦ, поэтому рядом с ним он и остановился.
Пока Наташа с сыном занимались покупкой ранца и школьных канцтоваров, она дозвонилась по телефону, что дала ей племянница, и юрист назначил им время.
– Мы еще успеем одежду Виктору купить и обувь.
Внук свои дела в МФЦ закончил и ждал их, чтобы довезти их до торгового центра. Высадив их, он поехал за какой-то запчастью к своей машине, сказав им, что до юриста они могут дойти сами. И показал в каком направлении им идти. И они пошли за покупками. Уже через час они управились и отправились в ту сторону, куда указывал им внук тети Нины. Времени до встречи оставалось еще много, и они по дороге зашли в пиццерию пообедать, Витя был очень доволен и чинно сидел в ожидании пиццы, а потом с аппетитом быстро съел ее. Видя, что он не прочь съесть еще, Наталья заказала ему еще. А в завершение обеда они заказали и мороженое.
За десять минут до назначенного времени они уже сидели возле двери юриста, перед ними был еще мужчина, который должен быть только передать уже готовые бумаги.
И вот их пригласили. Они зашли все вместе. Юрист, мужчина средних лет, встретил их, стоя возле своего стола, это показалось тете Нине хорошим знаком:
– Значит он уважительно относится к людям, – категорично решила она.
– Вероятно они с моим отцом ровесники, – почему-то подумала Наталья, войдя в кабинет.
Мои благодарные читатели! Я буду очень рада лайкам и обратной связи. Успехов вам, мои дорогие, во ваших всех начинаниях!
Читайте также: