Автор: Крыс Питерский (и Мыська)
Cormamin lindua ele lle! Вот и пятница, мы снова вместе. Навоевашись со спартанцами, мыська чуть выдохнула и придремала. А меня потянуло на духовное. На литературу то бишь. Естественно, фэнтезийную - давненько мы туда не лезли.
Нет, историчного занудства ныне не будет. Скучно. Ныне будет литературоведческое - ибо поговорим мы о том, чем хороший автор (не только фэнтези) отличается от плохого. Тема долгая и объемная, так что ограничимся главным - как выглядит хорошее начало книги. В том числе - фэнтезийной. Ворчать ныне неохота, так что будем в основном про хорошее. Ну и так, чисто справедливости ради - про плохое чуть-чуть. В общем, заточили перья и погнали!
- На вкус и цвет
Сразу поднимем лапы. Действительно, нет плохой и хорошей литературы. Кому что нравится. Нам вот нравится Довлатов - а кто-то считает его фигляром и антисоветским дилетантом. И пожалуйста!
Но тем не менее, некоторые объективные моменты есть. Ибо художественный текст изобрели задолго до нашей эры - и все приемчики давно уже отработаны. И, собственно, хороший и плохой писатель отличаются прежде всего тем, как они эти самые приемчики умеют применять (при условии, что тот самый писатель вообще в курсе об их существовании).
Слов нет, автор имеет право на все. Он художник, он так видит. Вот только у художников приличным тоном считается прежде чем начать малевать империалистическую абстракцию - овладеть академическим искусством. Вспоминается байка о том, как нежно любимого нами Павла Филонова однажды обвинили в том, что он малюет свой авангардизм, поскольку рисовать нормально не умеет. На что Филонов обиделся - и за полчаса нарисовал достоверного мужика, причем в весьма сложной для исполнения позе - летящего на зрителя с вытянутой рукой. Рисовавшие анатомию и перспективу поймут.
То же самое и с книжками. Есть непреклонные законы того, как строится художественный текст и их не обманешь. Если автор не умеет работать с приемами, тропами, ритмом и темпом - это сразу видно опытному читателю.
И наиважнейшее из умений (а в особенности для поп-жанра, которым, простите, является фэнтези) - это умение зачина.
- Ты помнишь, как все начиналось?
Кто бы спорил, что для книги критично важно хорошее начало? Прочитав первую пару страниц, читатель решает - хочет он читать это дальше, или нет.
Авторам фэнтези в этом плане трудно. Потому что помимо истории, им надо представить еще собственный мир - без знания и понимания которого сюжета не получится. Вон Толстому было хорошо - читатели "Войны и мира" вполне представляли себе, что такое Отечественная война и Александр I. А вот за Средиземье уже приходилось отдуваться.
По научному эти все объяснения "за обстановку" называются экспозицией. Решает ее каждый автор по-своему. Кто-то вываливает ее на читателя ковшом, кто-то цедит по капле и размазывает по страницам. Тут универсального рецепта нет, главное - чтобы было интересно. Но важно одно - экспозиция должна быть, и должна быть интересной.
И тут мы возвращаемся к проблеме зачина. Писателю нужно предложить в первых абзацах что-то такое, что несомненно заинтересует читателя и даст ему повод разобраться: "а что в этом мире происходит?". Универсального рецепта тут нет, каждый разбирается по своему. Или не разбирается...
И тут - да! Возникает вполне объективный критерий мастерства автора. Умение писать зачин. Повторимся, мы любим вас, поэтому сегодня - в основном про умеющих. Интересно посмотреть, как это работает!
- Первый приз навечно
Жил-был в норе под землей хоббит. Не в какой-то там мерзкой грязной сырой норе, где со всех сторон торчат хвосты червей и противно пахнет плесенью, но и не в сухой песчаной голой норе, где не на что сесть и нечего съесть. Нет, нора была хоббичья, а значит — благоустроенная.
Идеальное начало. Нас с первой фразы интригуют. Кто такие хоббиты? Зачем они живут в норах? Уже интересно! А потом идет описание той самой норы, из которого мы уже составляем впечатление о характере ГГ. То есть вот все это описание полированных медных ручек и крючков для шляп - работает. Мы уже составляем впечатление о привычках Бильбо - и тем смешнее работают эпизоды с гномами. Читатель подготовлен, а значит - оценит иронию контраста. Идеальное начало, тут просто добавить нечего.
- А можно и без экспозиции...
Логен пробирался между деревьями, его босые ноги оскальзывались и проезжали по влажной земле, по грязи, по мокрым сосновым иглам; дыхание клокотало в груди, кровь гулко стучала в висках. Потом он споткнулся и растянулся на боку, едва не раскроив грудную клетку собственной секирой. Некоторое время он лежал, тяжело дыша и всматриваясь в сумрачный лес.
Ищейка был рядом еще минуту назад, это точно, однако теперь куда-то пропал. Про остальных Логен вообще ничего не мог сказать. Ну и вожак: вот так растерять своих людей! Возможно, стоило повернуть назад, но шанка шныряли повсюду, Логен чуял их запах. Слева раздались какие-то крики — похоже, там шла драка. Он медленно и осторожно поднялся на ноги, стараясь не шуметь. Рядом хрустнул сучок, и Логен мгновенно развернулся.
На него надвигалось копье — безжалостно и очень быстро. На другом конце копья находился шанка.
Прекрасный пример зачина без экспозиции. И она здесь не нужна. Сразу ясно - есть некий персонаж, и ему нехорошо. Очень. Настолько, что сразу хочется прочитать дальше и узнать, а он там живой остался?
Автор сходу предлагает читателю действие. За которым интересно наблюдать. Ну и выкидывает первую хлебную крошку к узнаванию мира - подкидывая вопрос: "А что за шанка?". При этом, заметьте, мы уже знаем что это какая-то очень неприятная фигня, явно враждебная и агрессивная.
Про ГГ из зачина мы тоже понимаем многое. Не только то, что он в заднице в беде. Он вооружен, он ведет за собой других людей, он не паникует в тяжелой ситуации. И все это подано буквально парой слов, но так, что очевидно любому. Браво!
- Грустно, но вкусно
Через пустынный вельд, и кустарники, и поля, и фермы, и уже виднеющиеся нагромождения домов, словно поднимающихся из-под земли… Здесь давно царит ночь. Убогие лачуги, теснящиеся вдоль речных берегов, как грибы, растут в окружившей меня тьме.
Нас качает. Нас швыряет в глубокий поток.
Человек за моей спиной с трудом удерживает руль, и движение лодки выправляется. Раскачивающийся фонарь отбрасывает пляшущий свет. Этот человек боится меня. Стоя на носу утлого суденышка, я наклоняюсь над подвижной темной водой.
Над маслянистым рокотом мотора и нежным, уютным лепетом реки возвышаются здания. Ветер шелестит меж бревен и ласково ворошит солому крыш; стены вздымаются все выше, заполняя пространство этажами; десятки домов сменяются сотнями, тысячами; они расползаются во все стороны от берега, заслоняя собой свет над равниной.
Они обступают меня. Они растут. Становятся все выше, все массивней, все шумней… Шиферные крыши, стены из толстого кирпича.
Будем честными, мы сразу понимаем - нас ждет довольно тяжеловесное чтиво. Нет, все эти хорошо написано, но понятно, что развлекать читателя драйвовой веселухой автор явно не намерен. И это хорошо! Мы сразу знаем, что нас ждет - и можем принять. И да, сразу понятно, что дальше будет тревожно и неуютно.
Кроме того, автор сразу подкидывает интригу: а от лица кого ведется повествование? Нам понятно, что у него есть некая цель, но какова она? И да, экспозиция началась - нас уже знакомят с местом действия. И опять же, знакомят так, что сразу понятно, добром это не кончится.
В общем, несмотря на тяжеловесность языка, зачин хорошо работает. А это главное!
- Настолько плохо, что даже никак...
В городе, который некогда назывался Кабитэла, а ныне – Оллария, цвела сирень. Ее белые и лиловые свечи, как и положено горящим свечам, были обречены. Обречены были и воркующие на крышах голуби, и суетящиеся на улицах люди, и сам этот мир, но неизбежность конца придавала весеннему городу некое горькое очарование. Трудно любить то, что всегда было и всегда будет, зато осознание того, что «это в последний раз», оживляет притупившиеся чувства, и ты замечаешь вещи, которые раньше не замечал, и сердце твое разрывается от любви и боли.
Одинокий в последний раз шел улицами Олларии – этот мир становился опасен. Скоро старая, добрая Кэртиана будет вотчиной раттонов, пройдет еще несколько веков, и то, во что превратится некогда вольный и радостный мир, придется уничтожить. Из великого Ожерелья выпадет еще одна бусина – не столь уж и страшная потеря, ведь сама Нить уцелеет.
Шедший цветущим городом гость понимал, что беда случится не завтра. То, что для него было «скоро», для смертных означало почти «никогда». Люди, спешащие по своим делам и странным образом не замечающие высокого чужака, успеют долюбить, досуетиться, доненавидеть, равно, как и их дети, внуки и правнуки. И все равно Одинокому было мучительно жаль исполненный жизни город с его каштанами и сиренью, щебечущими скворцами, красными черепичными крышами и булыжными мостовыми.
Люди… Одинокий усмехнулся – он ведь тоже БЫЛ человеком. Был, пока не прошел Костры Этерны. Его никто не вынуждал – в пламя Этерны нельзя ни столкнуть, ни заманить. Он сам выбрал свою судьбу, согласившись умереть, чтоб воскреснуть Стражем Заката, вечным воином и странником, давшим клятву хранить Ожерелье.
Одинокий не знал, как и где начался его путь, – Нить длинна, а его память сгорела в вихре лилового огня, огня цвета увядающей сирени. Нет, он ни в чем не раскаивался и ни о чем не жалел, – бесконечный бой, в котором не может быть победы, стал его прошлым, настоящим и будущим, не оставив места для сомнений и тоски, но в некоторых мирах страннику хотелось задержаться. Одинокий полагал, что эти миры чем-то напоминали его прежнюю родину, но чем – не знал и не мог знать. Все, что случилось до того, как будущий Страж Заката шагнул в лиловый костер и адская боль разорвала в клочья сознание, исчезло.
Пардоньте за столь большую цитату - но ЭТО надо прочувствовать. Так что мы узнали из этого зачина?
Во-первых то, что у автора офигенно богатый внутренний мир. И он ОЧЕНЬ любит вставлять возвышенные и глубокодуховные слова в текст.
Во-вторых, надо пойти покурить и выдохнуть. Потому что в нас сразу швырнули пачкой пока что ничего не значащих понятий и названий, которые мы вроде как должны понять. Что за Ожерелье? Какие нафиг Костры Этерны? И главное - кто такие раттоны и что в них плохого? Вот с шанка из примера выше все понятно, один из них в героя копьем тычет, явно нехорошая личность.
Опустим размышления о стиле. Перегруженность текста "красивостями" не заметит только слепой. И в отличие от предыдущего примера - она не работает. Куча пафосных слов не создает ни атмосферы, ни напряжения. Она тут просто для того, чтобы все знали, что автор любит заглядывать в словарь.
Главное то, что из данного текста мы узнаем приблизительно ничего. Кто-то пафосный и бессмертный куда-то идет. Даже непонятно, есть ли у него цель. Понятно только что у него есть дофига надменности и вообще, он скорее всего мудак. Даже если автор задумывал по другому.
Невыразимо отвратительный текст. Если честно - это единственная книга в нашей жизни, которую мы не дочитали не потому, что что-то пошло не так, а потому что физически не смогли. И именно поэтому оно здесь - дабы читатель по полной прочувствовал контраст. И понял, зачем нужно писать хорошо.
Вот такая краткая литературная экскурсия получилась. Надеемся, читать это было так же приятно, как нам писать. С трепетом ждем любви и гнева в комментариях, ибо тема-то куда как бесконечная. А пока что...
Крыс и Мыська любят вас! Всем тепла и мирного неба над головой! Обязательно увидимся снова!
P.S. Таки да, теперь это будет здесь всегда. Искреннее спасибо всем за донаты. Ныне это очень важный стимул писать!
Желающим поддержать шпильманский труд сообщаем - можно заслать малую копеечку на счет нашей драгоценной супруги 4276 5500 7703 9157. Это совершенно необязательно, но всегда очень приятно
Каналы, на которые стоит подписаться!
Научно-популярные каналы на Дзене: путеводитель
Заглядывайте на огонек в наш личный канал
И конечно же читайте замечательный блог Фантагиро Бурерождённой
