Чтобы не напугать сестру, Леся сделала вид, что все в порядке: растопила печь, приготовила рис с тушенкой, нагрела чайник.
Но сестра была неглупой, сама поняла, что Матвея нет слишком долго.
- И что мы будем делать, если он не вернется? – спросила она.
- Вернется, – сказала Леся, стараясь не показывать, как ей страшно. – Не бросит же он нас.
Ночью они почти не спали – все надеялись, что Матвей вот-вот приедет. Но его не было, и, как назло, разгулявшийся ветер пугал их резкими звуками, то обрушивая сосульки с крыши дома, то заставляя стекла дрожать от своего напора. Но даже в этом вое ветра Леся вновь слышала ту самую вчерашнюю мелодию и тихий женский голос, которые произносил незнакомые красивые слова.
- Ты слышишь песню? – спросила Леся у сестры.
- Какую?
Значит, и правда показалось.
- Да так, наверное, это просто ветер.
Леся смотрела на два светлых окна – одно совсем недалеко от них, а другое в конце улицы. Ну что же, по крайней мере, они тут не одни, если что – можно обратиться за помощью.
Утром Вика начала задыхаться. Да Леся и сама чувствовала, как грудь словно сдавливает тяжелым обручем.
- Наверное, это воспаление легких, – решила она, пытаясь выудить из своей памяти скудные познания о возможных болезнях.
Она потрогала лоб сестра – так и есть, горячий.
– Если Матвей до обеда не приедет, пойдем просить помощи, – решила она.
Леся прекрасно понимала, чем это может закончиться – в любой больнице потребуют документы, и если их показать, тут же сообщат отцу, а если не показать, тоже начнут разбираться и все равно все выяснят. Но состояние сестры только ухудшалось, да и сама она чувствовала себя не очень.
Есть не хотелось, хотелось только пить, но вода никак не могла утолить их жажды. Матвея все не было, и в обед, когда перед глазами стало все расплываться, Леся решила:
- Я схожу к соседям, попрошу вызвать скорую.
- Связи же нет, – напомнила Вика.
- Может, у них стационарный телефон есть, - с сомнением произнесла Леся.
Когда она принялась одевать, Вика заявила:
- Я с тобой!
А то тоже пропадешь, я боюсь!
Делать нечего – пришлось брать ее с собой, хотя Леся слабо представляла, как Вика вообще сможет сама передвигаться.
Однако свежий мартовский воздух благотворно повлиял на девочку – она порозовела, хрипы в груди стали тише. Да Леся и сама на улице чувствовала себя лучше, она это еще раньше заметила, когда в туалет бегала.
Идти было решено к ближайшему дому, в котором она видела вечером отблески света. Электричество здесь в принципе было, это в заброшенный дом Матвеевых родственников оно то ли не было проведено, то ли было отключено... Но в том доме, который был ближе, Леся видела только маленькие огни, похожие на свечу или в лучшем случае керосинку. Интересно, там тоже проблемы с электричеством? И как там тогда живут? Только сейчас она вспомнила слова Матвея про старика и инвалидку. Это что, получается, они без всякой помощи живут здесь в глуши? Нет, если бы охотник какой-нибудь или семья... Бред какой-то.
Подойдя к нужному дому, Леся сначала неуверенно, а потом уже и изо всех сил, прокричала:
- Эй! Кто-нибудь есть дома?
Было такое чувство, что дом абсолютно пустой, хотя из печной трубы тянулась тоненькая струйка дыма. Они с Викой в нерешительности топтались у ворот, споря – стоит зайти или лучше подождать, когда дверь распахнулась, и из дома вышел старик в тулупе, с голыми ногами, обутыми в домашние тапочки и с ружьем.
- Чего разорались? – недовольно спросил он.
Леся оглянулась на Вику и затараторила:
- Дедушка, у меня сестра заболела, а родители в город уехали и не возвращаются. Вы не можете нам скорую помощь вызвать? Я боюсь, что у нее воспаление легких.
Старик сплюнул, закинул ружье на плечо и сказал:
- Шуруйте отсюда, пока решето из вас не сделал.
Вика заревела, да и сама Леся готова была заплакать, но при сестре держалась – сделала вид, что все в порядке, развернулась и потащила за собой Вику.
- Пойдем во второй дом, там и свет настоящий был, они нам точно помогут.
Вика перестала всхлипывать, моментально поверив сестре.
До второго дома пришлось идти долго – дорога на удивление была почищена, но из-за резкой смены температур на ее поверхности образовалась ледяная корка, по которой ноги скользили в разные стороны, и сестрам приходилось хвататься друг за друга, чтобы не упасть. Леся чувствовала такую усталость, будто шла так уже километров десять, хотя на самом деле метров пятьсот, не больше.
На воротах того дома, где вечером горели самые настоящие электрические лампочки, висела к красная кнопка звонка, прямо как у квартиры, и Леся, немного посомневавшись, нажала на нее. Сверху что-то застрекотало, она подняла голову и увидела странную штуку, похожую на объектив фотоаппарата, которая была направлена прямо на них. Ворота щелкнули и поехали в сторону.
- Похоже на приглашение зайти, да? – неуверенно проговорила Леся, покрепче сжала руку сестры и пошла внутрь.
Двор был пустой – никаких строений или деревьев, только сугробы снега и прямая прочищенная дорожка, ведущая к крыльцу. Девочки пытались рассмотреть кого-нибудь в темных окнах, но этот дом, как и предыдущий, казался абсолютно необитаемым.
И тут Леся услышала музыку – ту самую, которую слышала ночью. Здесь она была громче, хотя все еще будто бы раздавалась издалека. Как зачарованная, Леся пошла на звук, совершенно забыв, зачем они сюда пришли: она толкнула входную дверь, которая легко открылась и очутилась в просторных сенях. Здесь тоже ничего не было – большое свободное пространство от одной двери до другой.
Не отпуская руку сестры, она открыла вторую дверь и шагнула в дом.
Внутри было светлее, чем могло показаться снаружи. Длинный коридор с темно-бордовыми обоями, ряд дверей, напротив входа – большое зеркало. Лесе почудилось, что она уже где-то видела его.
- Эй, кто-нибудь есть? – спросила она, хотя было очевидно, что кто-то тут был – дверь же им кто-то открыл.
Но в доме было тихо, только слабая музыка раздавалась как будто бы из зеркала. Леся пошла к нему, уже издалека понимая, что повторяется сон, который она видела прошлой ночью – в зеркале отражались стены, ряд запертых дверей, даже круглые лампы дневного света на потолке. Отражалась в нем и Вика. А вот Леси там не было – на месте, где должна была стоять она, зияла абсолютная пустота.
От страха Леся еле могла дышать – язык стал тяжелым и неподвижным.
- Вика, – шепотом спросила она. – Что ты там видишь?
Вика зачарованно смотрела на свое отражение, но ее лицо было спокойное и расслабленное, словно не было ничего необычного в этом зеркале.
- В смысле? – спросила она, не отводя взгляда от зеркала.
- Ну... – Леся не была уверена, что стоит ей говорить о том, что она совсем себя не видит. – Просто мне кажется, оно какое-то необычное, нет?
Вика пожала плечами и сказала:
- Да вроде обычное.
Значит, сестра видит их обеих.
Леся попыталась поймать взгляд Вики, чтобы прочитать, о чем она думает и не врет ли ей, но в этот момент та ойкнула и прижала ладони к носу. Леся увидела, как на пол упало несколько капель крови, а когда она отняла руки Вики от лица, то увидела, что из носа сестры бежит кровь. Вика медленно сползала на пол, а ее глаза закатывались.
- Помогите! – закричала Леся. – Кто-нибудь, помогите!
Одна из дальних дверей заскрипела и распахнулась, и еще через несколько мгновений из нее выехала женщина на инвалидной коляске. Пытаясь удержать сестру, Леся не могла толком рассмотреть хозяйку дома, но невозможно было не обратить внимание на ее ярко-рыжие волосы и необычное лицо, в котором что-то было неправильно, но что, Леся не могла понять.
- Моей сестре плохо, – сказала она, обращаясь к женщине. – Вы можете вызвать врача?
Женщина подъехала ближе, дотронулась до лба Вики.
- Врач вряд ли сможет ей помочь.
Голос у женщины был неожиданно низкий и хриплый, совсем не подходящий ее изящному личику и рыжей копне волос.
- Почему? – Леся опустилась на колени, положив на них голову сестры, которая была без сознания. – Что с ней?
- То же, что и с тобой, – ответила женщина. – Вас подсадили на специальные препараты, без которых вы не сможете жить.
Леся сглотнула, пытаясь понять, что все это значит: зеркало из ее сна, странная болезнь сестры, эта женщина... И тут перед ее глазами появилась картинка из прошлого: тетя Сара что-то кладет в молоко, которое готовит для мамы, и размешивает ложкой так, чтобы никто не заметил, что она что-то туда добавила. Но разве такое возможно? Возможно, чтобы тетя Сара все эти годы и их чем-то кормила? Но зачем ей это нужно? И откуда это известно женщине на коляске?
- Зеркало, – внезапно сказала Леся. – Почему я не вижу в нем себя?
Женщина посмотрела в зеркало. Ее Леся видела, и Вику тоже – голова сестры словно бы висела в воздухе. И там, в зеркале, поймав взгляд этой женщины, Леся увидела, чего она хочет, и тогда она поняла, что значит «волосы встали дыбом». Она подскочила на ноги, схватила сестру и потащила ее волоком за собой. Впрочем, женщина, несмотря на то что думала о жертвоприношении, с места не двинулась, только сказала каким-то уставшим голосом:
- Она все равно нежилец, а это могло бы освободить меня.
Леся ничего не понимала – ей было страшно, как никогда в жизни, и хотелось как можно скорее уйти подальше от этого странного дома и его кровожадной хозяйки. Она боялась, что дверь прямо перед ее носом захлопнется и не выпустит их наружу, но та поддалась легко.
- Ты еще вернешься! – закричала женщина. – Я знаю, что вернешься!
То ли от свежего воздуха, то ли оттого, что пока Леся ее тащила, Вика несколько раз ударилась, но на улице сестра застонала и открыла глаза.
- Что случилось? – спросила она.
- Бежим отсюда, – сказала Леся. – Эта женщина сумасшедшая!
Впрочем, бежать в таком состоянии было невозможно – они еле ковыляли, держась друг за друга. Сердце Леси бешено колотилось, она прислушивалась, не гонится ли женщина за ними, но с другой стороны – как она сможет на своей коляске?
Когда они почти добрались до того дома, где их оставил Матвей, Вика заплакала и сказала:
- Нам надо вернуться домой. Я не могу больше, мне надо вернуться.
- О чем ты говоришь? – испугалась Леся.
- Конфетки, которые мне давала тетя Сара. Я знаю, что болею без этих конфеток. Помнишь, так всегда было, когда она меня наказывала.
И тут для Леси все, наконец, сошлось – действительно, и ее головные боли, и расстройства желудка, которые преследовали Вику, всегда случались после того, как они в чем-то провинились. Наверное, тетя Сара и правда чем-то опаивала их, а теперь они умрут, потому что ни один врач не знает чем.
Вдали послышался гул автомобиля, но ни Леся, ни Вика не были этому рады. Когда машина приблизилась, и из нее выбежали Саша и Матвей, Леся устало провела рукой по лицу и попросила:
- Отвезите нас домой, пожалуйста.
Другие мои рассказы: