Загородный дом родителей Максима…, вокруг царит тишина. Раннее утро, даже пения птиц еще не слышно. Время кажется замедленным, и пространство наполняется ожиданием. Чего? — возможно, грядущей золотой осени с дождями и воздухом, пропитанным прохладой, а, может, ожиданием предстоящего события, свадьбы Веры и Максима? — все может быть.
Осень только началась, и деревья вокруг в большинстве своем еще зеленые, лишь некоторые потихоньку, помаленьку начинают красоваться золотисто-красной листвой.
Солнце еще не взошло, но утро уже наступило. По мягким пологим холмам плывет легкий туман, почти прозрачный, лишь в низинах сгущающийся и словно завеса, скрывающий все красоты природы от излишне любопытных глаз.
Внутри дома все еще царит глубокий сон. Лишь тихое дыхание спящих наполняет воздух. Первые лучи солнца начинают осторожно пробиваться через неплотно задвинутые шторы.
Сладок утренний сон… И вдруг в тишину и покой ввинчивается крик… Который с каждой секундой становится все громче и громче.
Здравствуйте, дорогие, любимые читатели и подписчики канала «ДиНа»!
Рассказ «Свадьба. Когда все только начинается» — это 100-я часть рассказа про странную белую кошку Томасину.
Для тех, кто не знаком с Томасиной, но хочет познакомиться — ниже приведены ссылки на начало рассказа и на предыдущую часть.
А еще ниже — ссылка на вполне себе самостоятельный вбоквел, который, тем не менее, имеет прямое отношение к «Томасине».
Ирина Сергеевна аж подскочила на кровати, — «Что случилось?!» — и, как была в ночной рубашке, так и побежала, лишь на крыльце, чуть не теряя наспех надетые тапки, сообразила — сватьюшка кричит, всполошила всех, вот же не спится ей!
— Ир, что случилось, что ты так кричишь? Перебудишь ведь всех.
— Да где же они?! Ой, господи, не успеем ведь, не успеем! Я так и думала, говорила ведь, что надо по-простому, как раньше — легли бы спать в бигуди, утром накрутили бы сами себе прически и — все! Где они?!
— Кто? Да не кричи ты так, — Ирина пыталась выяснить у своей тезки, что случилось, а в голове проносились мысли: хорошо, что окна спальни Веры и Максима выходят на другую сторону, как, впрочем, и у Елены, а то ведь реально перебудила бы всех. А муж, Юрий, не проснулся, над ним хоть из пушки сейчас стреляй, спать будет. Ровно до звонка будильника. Лишь повернулся на другой бок, когда она вскакивала с кровати.
— Да не кричи, успокойся, пойдем сейчас на кухню, накапаю тебе валерьяночки, и ты мне расскажешь, кого нет, вроде все на месте…
— Да что ты со мной, как с маленькой! Где они?! Где эти визажисты, стилисты, где? Не успеем ведь!
— Ирина! Начало седьмого еще только! Все успеем. Регистрация же только в четыре. А все эти визажисты, стилисты, как ты говоришь, и прочие приедут, кто к девяти утра, кто к одиннадцати. Пойдем на кухню.
— Так не успеем же! Ты, понимаешь, мне сон приснился, что они опоздали, уехали не туда, забыли, и всё, всё пропало, рухнуло! Стала звонить туда — не могу дозвониться! А вдруг, правда? Не успеем ведь тогда, не успеем!
— Конечно, не дозвонилась, они же не круглосуточные. Ну все, успокойся, успокойся. И, почему не успеем? — или ты хочешь, чтобы нам всем и Вере в том числе, прически с самого утра накрутили, красоту навели, и мы до четырех часов вынуждены были бы сидеть практически не шелохнувшись. Да еще и голодом? Все успеем, не переживай. Сейчас пойдем, чай или кофе попьем, перекусим слегка, делами займемся, а там, глядишь, и эти, стилисты, подъедут.
Ирина тихонько вела маму Веры в кухню и тут увидела Елену, идущую по направлению к ним.
— Ой, Лена, доброе утро. Разбудили, да?
— Разбудили, только не вы. У меня же свои «будильники» — как в пять или около того проснулись, как начали пищать, есть просить — Тильда их, конечно, кормит еще, но у них ведь уже зубы, так что она, бедная, долго не выдержала, запрыгнула ко мне на кровать, спасаясь от своих деток, а они следом пытаются залезть. Проснулась, конечно. Вот, уже покормила их, да в вольер перенесла, пусть там бесятся, спят, играют, пищат, а то ведь всех перебудить могут. Собиралась с ними посидеть немного, а тут крик услышала. Что случилось-то?
— Да вон, Ирина распереживалась, что не успеем красоту перед свадьбой навести. Ладно, пойдемте в кухню, раз уж все равно не спим.
Чай, кофе, бутерброды и омлет были сделаны быстро, а Ирина Сергеевна думала, что же такого накапать сватье, чтобы та успокоилась — коньяк или валерьянку? — а то с её энергией можно не только всех разбудить раньше времени, но и поле перепахать, чисто мощью звуковых волн.
Выбор пал на валерьянку.
Даже если она заснет, ничего страшного — разбудим.
Часов в восемь стали просыпаться и остальные, кто чуть раньше, кто чуть позже, и, к половине девятого все уже были на ногах. И пришли на кухню за ожидаемым и положенным завтраком.
Подъехавшие вскоре представители агентства, в задачу которых входило окончательно обустроить двор и веранду для проведения свадьбы, от предложенного кофе-чая отказалась.
И вскоре во дворе закипела работа. Ирину, маму Веры, чуть ли не силой утащили оттуда, чтобы не мешала работникам работать — расставлять столы, стулья, украшать веранду всякими драпировками и живыми цветами.
— Пошли, пошли. Не знаешь, куда свою энергию девать, вон — ведро, перебирай ягоды. Я вчера не успела. Что? Руки? — а что руки? — это не смородина, крыжовник, не запачкаешься. А даже если запачкаешься, свадьба-то не у тебя, а у твоей дочери, да и гости — все свои, пальцем тыкать никто не будет.
Заняв сватью делом, мама Максима села немного передохнуть, и на колени ей тут же запрыгнул Петруччио.
— Да, мой хороший, да, помурлыкай, успокой меня, а то сама скоро кричать начну. Это ж надо, такая энергия неуемная. Её бы да в мирных целях. Знаешь, первый раз пожалела, что у меня ни коров, ни свиней нет, а то бы припахала сватьюшку, отправила бы хлев чистить.
Петруччио исправно мурлыкал, успокаивая столь хорошего и нужного человека — его Томасина оставила «на хозяйстве» как раз с этой целью — следить за всеми, успокаивать, когда надо, а если уж что — её позвать. Сама же кошка уже полчаса как удалилась на чердак. Подальше от суеты и суматохи. Конечно, она и там слышала все, но, хоть не так громко.
Увидев, что женщина успокоилась и даже задремала, Петруччио, довольный, не переставая мурлыкать, устроился на её коленях поудобнее — отсюда все хорошо видно, слышно, все под контролем.
Подремать подольше, правда, не получилось — подъехали те самые «визажисты-стилисты», которых так ждала мама Веры. Женщин быстро «растащили» по комнатам, чтобы наводить им красоту, Юрий Борисович и Владимир Петрович, отцы брачующихся, объединились за партией в шахматы, лишь Максим, как неприкаянный, слонялся по дому и двору — хуже нет ждать и догонять, особенно, когда заняться нечем.
Петруччио ходил за ним хвостом, контролировал ситуацию — а то, мало ли, решит от скуки на рыбалку пойти или в лес, а время-то быстро бежит, это только кажется, что незаметно. Так что лучше посторожить, чтобы жених никуда не делся.
От ничегонеделания спасло Максима появление Виталия, из гостей тот приехал самым первым.
— У, как все запущено…! Места себе не находишь, не знаешь, чем заняться? Отовсюду гонят?
— Угу… Не поверишь, никуда нельзя! — тут Веру наряжают, тут остальным красоту наводят, хотел вон, пойти, помочь со стульями и столами, так и то прогнали.
— Ну, не переживай, недолго осталось. А пока… А пока ты меня кофе угостишь, а потом щенят покажешь. Тильда же у вас, насколько я понял, или ты думал, что я о ней забыл?
Друзья только и успели выпить кофе да посмотреть щенят, как двор начал заполняться гостями. Первой приехала Ангельсина Сергеевна, естественно, в сопровождении Марсика и Анфисы — кот с кошкой практически сразу же были выпущены из переноски, а сама Ангельсина попросила Максима показать ей её комнату. Где можно немного отдохнуть с дороги и переодеться, — Не думаете же вы, молодой человек, что я в дорожной одежде на свадьбе буду?
Максим, честно говоря, именно так и думал, — «Вполне себе приличное платье, что его менять?» — но, спорить не стал, повел Ангельсину в дом, оставив Виталия «на воротах» — чтобы он встречал гостей, пока его нет.
Следующим приехал Валера, естественно — со своим лабрадором Заком. Во-первых, он что, изверг, оставлять собаку более чем на сутки одну дома? А во-вторых, прекрасно знал, что все остальные тоже с живностью приедут.
Затем приехал Сергей — с женой. Той хоть и рожать скоро, но, вот не прямо сейчас, тем более что и врачи разрешили.
А вот Николая с Гелей и Эдуарда с Юрием пришлось ждать. Впрочем, те предупреждали, что могут приехать впритык к самой регистрации. У них же сегодня суд. Так что только после его окончания. Может, даже немного опоздают. Их, правда, уверили, что без них не начнут — какая свадьба, если почти все будут переживать за исход процесса?
Но, в половине четвертого приехали и они. Практически одновременно. Эдуарду пришлось заезжать за братом, а Николаю, хоть дочь и была с ним на суде, тоже пришлось заезжать домой, чтобы взять Бантика, Финю, да и Геля хотела переодеться в другую одежду, да платье взять, нарядное.
Взаимные знакомства тех, кто еще не был знаком друг с другом, рукопожатия, и вопрос Максима:
— Ну, как оно? Можно поздравить?
— Да, да! — оба, и Николай, и Юрий ответили почти синхронно.
— Выиграли. Точнее, решили все так, как и хотелось, как и было надо: Геля сейчас официально со мной, Элеонора подписала все.
— Тогда у нас двойной праздник будет!
— Будет, будет. Слушай, жених, а ты что еще не при параде? Времени то уже…
— Так я вас ждал!
— Ждал он. Беги давай уже. Мы тут и сами, без тебя разберемся, чай не маленькие.
Геля, в сопровождении Фини, Бантика и Васьки, быстро и безошибочно нашла дорогу к дому, и уже весело бежала вместе с собаками в ту сторону, Николай и Эдуард шли не спеша, позади Юрия, ехавшего на коляске. Можно было бы, конечно, и ускорить шаг, чтобы не заставлять никого ждать, но, тропинка это вам не гладкий пол и даже не асфальт — лучше подстраховать Юрия, вдруг коляска где не сможет проехать или еще что.
В доме и вокруг него царила атмосфера уюта. Да, свадьба, торжественное мероприятие, но, как же хорошо, что её проводят вот так, почти на природе. Что не надо следовать жесткому дресс-коду, наряжаться в какие-то определённые костюмы и платья, что вокруг цветы, зелень, деревья, а не холодный и безликий мрамор и, тем паче, не городские джунгли.
К началу церемонии Томасина соизволила спуститься с чердака, нельзя же пропускать такое мероприятие, и устроилась на одном из стульев в первом ряду.
Наконец появились и жених с невестой. Небольшая церемония, и их объявляют мужем и женой, родители выступают с речами, делятся воспоминаниями о своих детях, желают счастья и любви, дают советы на будущее. Звучат поздравления от друзей, раздаются звон хрусталя, хлопки открываемого шампанского, крики «Горько!» и…
На этой ноте можно было бы и закончить, добавив разве только, что жили они долго и счастливо, но…
Вот только свидетельницей-то у невесты была Елена! И Николай об этом не знал!
— так что, как в кино, отмотаем «пленку» немного назад: появились жених с невестой… Максим был в строгом костюме, с шикарной прической и бритый — его тоже успели захватить в свои руки «визажисты-стилисты» и быстро навели красоту. А все возражения против бритья быстро преодолели — неужели вам понравится показывать фотографии детям, где ваша невеста вся такая красивая-красивая, а вы даже небритый?
Верино платье произвело фурор, вживую ведь его видели только два человека, а остальные, если и видели, то лишь на фотографиях… А тут — шикарное платье, а сама Вера — такая красавица, что прямо дух захватывает. Даже Максиму пришлось мысленно челюсть подбирать. Что уж говорить про остальных. Поэтому Николай и не сразу понял, кто это там рядом с Верой, что за свидетельница. И лишь когда началась собственно церемония бракосочетания, и регистратор брака приступила к своим обязанностям, а брачующиеся и свидетели стояли рядом в ожидании завершения важной, волнующей и в то же время официальной части, лишь тогда Николай понял, что свидетельница — это Елена!
Как усидел на стуле и сохранил положенную случаю мину лица — непонятно. Видимо, все-таки опыт ведения переговоров дал себя знать. Поэтому он продолжал сидеть на стуле, как сидел, как и положено. И ждал завершения церемонии, пожалуй, даже с большим нетерпением, чем молодожены. И совсем не заметил, как ему на колени залез Петруччио и стал его когтить, да мурлыкать, да нашептывать что-то…
— Обменявшись клятвами вы объявили о своём твёрдом намерении жить вместе в любви и согласии на протяжении всех дней, подаренных вам судьбой. Теперь вы можете в знак верности обменяться кольцами, которые…, — звучала речь регистраторши, а Николай все не сводил глаз с Елены. Весь остальной мир будто перестал для него существовать. Это, впрочем, замечал только Петруччио, взгляды всех остальных были прикованы к Вере и Максиму.
— Объявляю вас мужем и женой и от души поздравляю!
И лишь после того, как молодой семье вручили первый в их жизни совместный документ, Томасина вздохнула свободно: все идет по плану, все идет, как надо!
Гости и родные стали поздравлять молодоженов, и только Николай все также оставался неподвижно сидеть на стуле.
— Да хватит уже сидеть! Вы, милостивый сударь, настоящий обалдуй! Никуда она от вас не денется — раскрою вам секрет: ближайшие дни она здесь будет жить. Как Вера и Максим. И кто вам мешает иногда приезжать? О, правильно, правильно, пошевели глазами-то пошевели, да улыбнись. Вот так. А теперь встал и пошел поздравлять. Умница! Я рядом, если что.
КОНЕЦ.
Дорогие мои и любимые читатели и подписчики! Это не конец истории про Томасину (надо же мне было выдумать такого персонажа, который никак со сцены уходить не хочет))) — история про странную белую кошку будет продолжаться. Просто пришел момент поставить если не точку, то, хотя бы, запятую, сделать небольшой перерыв — ведь, кроме Веры и Максима, есть еще Эдуард и Юрий, Елена и Николай...
Считайте, что у Веры и Максима просто медовый месяц — они отдохнут немного от нас, а мы — от них )))
