Краткое содержание всего предыдущего
А чего пересказывать, тем более кратко? Возьмите и прочитайте.
- - - - - - - - - - - -
В трех предыдущих публикациях я нечаянно воспел выставку вина, проходящую в Этнографическом музее Петербурга. Требовать за это гонорар я бы Старперу не рекомендовал. Во-первых, никто его об этом не просил. Во-вторых, он мог оказать учреждению медвежью услугу своим неканоническим, вольным и безответственным обращением к уважаемой теме. В третьих, он древний ненавистник рекламного дела. Были времена, когда реклама у нас не достигла нынешней крепости (ага, влияет, влияет тема; значит, показала себя истинной, а не фальсификатом), и тогда Старпер старался ни при каких обстоятельствах не покупать товар, который ему усиленно втюхивали. Даже, возможно, хороший товар
Сейчас реклама уже сильных чувств не вызывает. Очень похоже на обычную историю эволюции отношения к чему угодно. Скажем, к Бабе Яге. Получив о ней из литературы массу непроверенных сведений, многие готовы вступить с ней в бой единственно потому, что она им неприятна. Но ежедневно сталкиваясь с Бабой Ягой, работающей вахтером на проходной родного предприятия, подобного желания они не испытывают. Ткнут ей в морду положенный пропуск и тотчас же забывают неприятное видение.
Правда, некоторые говорят, что они против Бабы Яги из-за того, что она сама против всего. Если бы кто-то сравнил лично меня с этой несомненной – и даже сказочной - героиней, я был бы весьма польщен. Но понимаю, что до лучших образцов не дотягиваю, так как я не против всего. Я против увековеченного всевластия некоей бригады, приватизировавшей все ключевые посты в государстве. Конечно, когда бригаде придет конец, найдется немало людей, которые не смогут сдержать рвущиеся из груди рыдания. Примерно как в сериале о другой бригаде, где смерть беззаветного бандита оплакивает весь, без исключения, маленький городок. Та душераздирающая картина вызвала у бездушного Старпера неудержимый смех. Я сразу вспомнил строчки из замечательной песни: «…суровой мужскою слезою гвардейский рыдал батальон…» и прочие эпизоды из нее же, посвященные обряду оплакивания. Я против специальной военной операции по демилитаризации и денацификации Украины, придуманной и ведущейся кремлевской бригадой. Против многого другого выступают многие другие. Но не я: я человек очень терпимый.
Однако есть в интернете вахтеры, которые к своей работе относятся куда ревностнее, чем Баба Яга. Они ощущают себя обязанными пролаять что-то на каждую твою публикацию. Как если бы на их место посадили обыкновенную, пусть и безвредную, собаку. Она что, проходящего человека просто так бы, не погавкав, пропустила? Пусть лают. Им положено. Без этого какие они собаки?
И все же. Разве честно было бы прежнему ненавистнику, а сейчас в любом случае тоже не адепту рекламирования рассчитывать на бонусы от непроизвольно случившейся рекламы? И тем не менее, вопреки всему (как вопреки поступала та же легендарная Яга) я приведу еще одну, последнюю, выдержку из публикации «Фонтанки», касающейся многострадальной (от меня пострадавшей) выставки вина.
«… вы увидите … предметы, которые использовались для …употребления вина, одежду и даже ритуальные и культовые вещи», - вот что написано там. И что? Да ничего. Сказать по правде, я предпочел бы, чтобы в статье «Фонтанки» было написано что-нибудь другое, более тесно связанное с моим интересом. А мой интерес в том, чтобы найти ниточку увязки с последним из вспоминаемых в связи и à propos случаев.
Нет, всё же цитату из "Фонтанки" не назовешь самой подходящей . К тому же мне ее пришлось урезать, чтобы она не уводила совсем уж в сторону. Но, не имея лучшей, попробуем с этой.
1976 год. Мы с моей девушкой переживаем первую, наверное, самую яркую, неделю спонтанно и нестандартно вспыхнувшей любви. В этот вечер мы стоим в обязательной для тех времен очереди в чебуречную на Садовой. Стоим без каких-либо предметов (видите, я привязываю), в самой обычной одежде (еще раз привязал), смиренно подчиняясь положенному ритуалу стояния (в третий) в достаточно культовое (в четвертый и последний) заведение ленинградского общепита. Стоим, чтобы посидеть в нем и выпить винца. Одних чебуреков без вина были бы недостаточно, чтобы отстоять столь длинную очередь. Насчет винца – это решено мной. Девушке достаточно моей компании, винцо её практически не интересует.
И тут ко мне подходит некий субъект. Или тип? Или экземпляр? Или личность? Короче, человек, которого в сегодняшнее время принято обозначать термином «бомж». Тогда такого понятия не существовало. Явление присутствовало, а термина не существовало. Я имею в виду, что не был пока введен в оборот привычный в наши дни акроним, произведенный от казенной конструкции «лицо без определенного места жительства». О месте жительства или отсутствии оного у того человека мне ничего не известно, но слово "бомж" обогащено переносным значением. Стоит сказать о ком-то: "Выглядит как бомж" и сразу становится понятно, что имеется в виду.
«Привет, Вася», - говорит он. – «Здóрово вчера посидели! Ты не прикидывал, сколько у нас вышло на рыло?».
Меня озаряет. Вот он, миг удачи. В лице и личности незнакомца. Стояние наполняется свежим содержанием.
«Да нет, это не ко мне», - подхватываю я. – «Когда в последний раз бегали, я в сортире на коленках стоял в обнимку с унитазом».
Разговор продолжается. Обсасываются дорогие собеседникам детали. Тренированным периферическим зрением баскетболиста я слежу за реакцией бедной девушки. Если раньше можно было сказать, что глаза у неё немаленькие, то сейчас они выросли в ранге до уровня очень больших.
Мой названый брат тепло прощается со мной и уходит. Девушка молчит. Я понимаю: ей надо переварить происшедшее. Молчу, чтобы неосторожным словом не спугнуть процесс переваривания.
Что она обо мне знает? Ну, самое существенное, она, кажется, успела узнать из предыдущих разговоров между нами да ещё из всплывших в её памяти обрывочных упоминаний обо мне, звучавших в компании друзей по студенческому общежитию. С ними она познакомилась, пока я на пятом курсе находился на заграничной языковой стажировке. Да и само мое знакомство с ней состоялось благодаря приезду в Ленинград нашего общего друга. Прошел год, как он окончил учебу, а сейчас приехал по моему приглашению для обмывания уже моего диплома.
Но одно дело знать о прошлой жизни человека, а совсем другое – то, что происходит у тебя на глазах. Красиво было бы, если бы я не признался в розыгрыше, а девушка осталась со мной, покоренная моими всепобеждающими внутренней и внешней красотой. Но, должно быть, я тогда ей признался. Наверняка сделал это после того, как мы попали внутрь. Честное слово, не помню. Но если даже признался, для меня важно, что девушка не сбежала еще во время нашего нахождения в очереди, заторопившись к не выключенному утюгу.
Таким образом, она осталась со мной, и, скорее всего - зря. После этого ей не было уготовано кататься как сыр в масле. Вместе мы прошли и через нищету, и через относительное преуспеяние. А сейчас ведем другую, в чем-то особую и далеко не простую пенсионерскую жизнь. Так получилось.
А сейчас, наконец, подошло время вспомнить о заголовке моей публикации. Ожидаю, что вы рассчитывали на саморазоблачение Старпера, к которому дети обращались с мольбой бросить роковое пристрастие к алкоголю. Если это не так, я разочарован.
На самом деле, у меня есть вредная привычка, даже физический недостаток: в ходе занятия именно что физическим, а особенно - монотонным, трудом взять и запеть что-либо. Будучи малышами, дети неизменно в таких случаях просили: «Папа, не пей!». Мне это непонятно: согласен, что у обоих с ранних лет слух получше моего, но и у меня он не слишком плох. Вопреки их призыву петь я не бросил.
Бросить пить они не просили, и стимулов стать абсолютным трезвенником у меня не было. Так что в дальнейшей моей жизни происходили периодические приемы разных видов спиртного. В том числе - приемы, способствовавшие возникновению разного рода замысловатых ситуаций. Но в том, что касается этого, я уже отсылал к книгам юмористов и к кинокомедиям. Отошлю и на этот раз. Пусть я повторяюсь, пусть повторение – мать учения и пусть учить я не люблю.
