У Варвары не было счастливого детства. Росла она без матери. Мама, красавица с необычным именем Снежана, умерла во время родов. В роддом ехали вдвоем — Михаил сопровождал жену, назад должны были приехать втроем. Но возвращаться пришлось тоже вдвоём. Осунувшийся от случившегося Михаил и малышка с синими глазами. Цвет был настолько яркий и чистый, что и с годами не изменился.
Порой Варя вглядывалась в зеркало с удивлением. Странно – и у отца, и у матери (судя по фотографиям) глаза были карие, от кого же ей достаться мог такой подарок?
Девочку все старались баловать. Отец готов был исполнить любое её желание, бабушки и дедушки заваливали игрушками. Но детства при этом не было. Варя жила вместе с отцом в хорошей квартире, в центре города. Старики навещали их регулярно, приносили новых кукол в нарядных платьицах, книжки… Однако во дворе, где Варя проводила свободное время, она остро ощущала своё особое положение. Да, другие девочки восхищались её игрушками, завидовали, просили дать поиграть. Но приближался вечер, возвращались с работы мамы, и девчонки оставляли подружек, спеша домой. Из приоткрытых форточек доносились запахи жареной картошки и борща. И в этом был какой-то особенный уют. Михаил почти всегда задерживался на службе, а когда возвращался, нарезал ломтями колбасу с хлебом или варил магазинные пельмени. Зарабатывал он хорошо, но готовить никогда не умел, да и времени на это не хватало.
И маленькой хозяйкой в доме очень рано стала Варя. Бог весть, где она всему научилась! Что-то подсмотрела дома у подружек, о чём-то прочитала в интернете. Но в квартире теперь всегда был порядок, а к приходу отца с работы его ждал горячий ужин.
— Жениться тебе надо, — говорила Михаилу его мать, — Девчонку уже совсем заездил. Ей бы в её возрасте бегать, да играть, а она стряпает и убирается.
Михаил лишь отрицательно качал головой. Своё нежелание искать новую подругу жизни он объяснял тем, что не хочет приводить Варе мачеху. Но мать знала, что дело тут совсем в другом. Сын не мог забыть Надю, свою первую любовь. Мать очень не любила вспоминать эту историю и сразу старалась отогнать от себя подобные мысли. Вместо этого она принималась сватать Михаилу дочерей своих знакомых, время от времени подбрасывала ему телефоны «хороших порядочных женщин» из числа своего окружения, но это ни к чему не приводило.
У Михаила сохранилась одна-единственная фотография Надежды. Она была не наклеена, а просто вложена между последними страницами фотоальбома. Потому что время от времени Михаилу было необходимо брать снимок в руки, вглядываться в любимое лицо.
— За что ты со мной так? — каждый раз спрашивал он.
Но белокурая девушка с весёлыми глазами не отвечала. Она сидела на лавочке, под кустом сирени и мило улыбалась со снимка. Михаил так отчётливо помнил тот день! И платье Нади из лёгкого шёлка, и нагретые солнцем доски старой лавочки, и тяжёлые гроздья душистой сирени – всё это стояло перед глазами до сих пор.
А потом Надя неожиданно исчезла из его жизни, оставив ранящую душу записку. Михаил долго вчитывался в эти торопливые строчки, всё никак не мог поверить.
«Люблю другого, — писала Надя, — Жду от него ребёнка. Если можешь, прости».
Родители были тут как тут, и сразу стали сватать ему Снежану. Он ходил – внешне такой же как всегда, а внутри – полумёртвый от горя. Но самые близкие люди этого не видели или, скорее всего, старались делать вид, что не замечают. Зато Снежана, по их словам, была настоящим совершенством. Высокая, статная умная, хорошая хозяйка, будет верной и покладистой женой, никогда не изменит, как это сделала Надежда... Уж очень им хотелось женить Михаила на дочке старых друзей.
И он попался на их удочку легко и быстро. Главным образом потому, что хотел доказать Наде - он не страдает по ней и тоже счастлив в браке.
Потом он много раз задавал себе вопрос – был ли он виноват перед Снежаной? Она действительно старалась, чтобы семья сложилась. Сразу забеременела. Но не капризничала, как это делают другие женщины, находящиеся в интересном положении. Старательно создавала уют, никогда не спорила с мужем, не возражала. Но вот чего не знал до свадьбы Михаил – это того, что у Снежки было больное сердце. В детстве она долго лечилась, даже вставал вопрос об операции. Но слишком большой риск – мать с отцом побоялись отдать единственную дочку на операционный стол.
Снежане постоянно нужно было принимать лекарства, не нервничать, не волноваться, больше отдыхать. Беременность тоже была нежелательной, но так уж получилось. Михаил жену не любил, но жалел. Да и ребенка он не очень-то хотел. Для посторонних делал вид, что боится, переживает за Снежану. Но на самом деле — понимал: малыш привязал бы его к жене ещё сильнее.
Михаил надеялся в глубине души, что рано или поздно их брак распадётся и он снова будет свободен. В той самой глубине души он надеялся вернуть Надю, он готов был принять ее, не смотря ни на что, если только она решит к нему вернуться. А Снежка… может, она тоже найдёт себе кого-нибудь.
Хорошо бы в неё влюбился какой-нибудь врач-кардиолог, чтобы всегда присматривал за её хрупким здоровьем, - мечтал Михаил.
Всё кончилось в одночасье. Раньше времени, среди ночи начались стремительные роды, Снежану увезли на «скорой», а утром очень молодой врач, осунувшийся и усталый, сказал Михаилу, ожидающему в коридоре всю ночь, что его жена умерла.
— Обычно сердце не подводит даже при тяжёлом пороке, но в этот раз… Что ж поделаешь, мы не всесильны, сделали что могли, — он развёл руками, — Жалко – красивая, молодая. Может, дочка вырастет на неё похожей.
Первое время Михаил с маленькой Варварой жил у тестя с тёщей. Но когда пришла пора отдавать девочку в садик – он забрал Варю и вернулся вместе с ней в свою квартиру.
Зарплата у него была высокой, девочка ни в чём не нуждалась. Музыкальная школа, поездка на море каждое лето, породистая собачка – отец был рад выполнять все прихоти своей дочки. Но при этом он старался обезопасить её от малейшего риска. Он отдал её в ближайшую школу, которая находилась во дворе, чтобы девочке не нужно было переходить дорогу, всегда встречал, если она где-то задерживалась. Всякие турпоходы с одноклассниками Варе были строго запрещены, да и в кино на последний сеанс отец бы её не пустил.
В итоге Варя жила замкнутой жизнью, и когда она влюбилась в Славку, восприняла это как чудо. Со Славой Михайловым они с третьего класса сидели за одной партой. Общались дружески, всегда давали друг другу списывать по тем предметам, в которых были сильны.
Варе казалось, что Славка – свой, родной. Его всегда можно было попросить проводить её до подъезда, если во дворе бесчинствовала стая бродячих собак.
У Славки Варя спрашивала – подходит ли ей новая прическа? Во время дежурства по классу мальчик не давал ей носить тяжёлые вёдра с водой – таскал сам. Вроде бы мелочи… Но сначала Варя просто считала, что между ними что-то есть, а потом поняла, что влюблена в Славку по уши и это навсегда.
Но однажды Варя увидела его с одноклассницей Нинкой Матвеевой и… сразу поняла, каким может быть Славка, когда ему нравится девочка. С Варей он просто разговаривал по-дружески, легко и весело. А перед Нинкой едва ли не танцевал. Гордо нёс её сумку, но при этом забегал вперёд, заглядывал Нинке в лицо, что-то увлечённо рассказывал ей, и смеялся.
А у Вари на глазах появились слёзы. Она незаметно проследовала за парочкой до городского парка и окончательно убедилась, насколько Славка и Нина поглощены друг другом. Потом Варя присела на пенёк и расплакалась. Развесистый куст сирени надёжно скрывал её ото всех, как ей казалось.
— Милая девочка, что же такое страшное случилось у тебя? — услышала она незнакомый ласковый голос.
Варя медленно подняла взгляд. Перед ней стояла женщина средних лет, одетая очень бедно. Варя даже узнала её. В парке была небольшая часовня, и эта женщина иногда просила милостыню у входа. Стояла недолго. Однажды девушка видела, как незнакомка, пересчитав на ладони монетки, которые ей подали, направилась к ближайшему хлебному киоску. Купила буханку чёрного хлеба и маленькую бутылку дешёвого лимонада. Села на скамейку и стала есть. Значит, она не такая как многие нищие, о которых говорят, что это «артисты в лохмотьях». Приезжают к церкви на своих машинах, а потом вымаливают деньги у доверчивых людей.
Варе очень хотелось с кем-нибудь поговорить. Подруг у неё практически не было, а с отцом тоже разговор на такую тему не заведёшь. Стоит спросить: «Почему я не нравлюсь Славке?», как брови у отца удивлённо поползут вверх. Он только и скажет что-то вроде: «Брось дурить, таких Славок у тебя ещё будет миллион с тележкой». На том и всё.
А незнакомка смотрела так внимательно, участливо, что Варя расплакалась ещё сильнее. Она думала, что никогда больше не встретится с этой женщиной, поэтому безо всякого стеснения излила ей свою скорбь.
— Пойдём-ка, присядем на скамейку, — женщина приобняла её за плечи.
Варя про себя удивилась, что от незнакомки не пахнет немытым телом. Одежда женщины, хотя была старой и ветхой, но чистой. Волосы спрятаны под косынку.
— И что же, — спросила женщина, когда они с Варей устроились на одной из лавочек, — Если этот мальчик любит другую, то тебе и жить больше незачем?
— Ну а что ещё хорошего в этой жизни? — Варя подняла красное, заплаканное лицо, — Школа и дом, нудные уроки. У меня только и было радости, что Славка…
— Ты не права, — грустно усмехнулась женщина, — Как бы ни было тяжело на душе – всегда можно найти возле себя что-то прекрасное. Вот ты утром просыпаешься, а за окном птицы поют. Прислушайся! Например, в этом парке всю ночь заливаются соловьи. А потом пойдёт дождик, и так приятно будет шлёпать босиком по лужам. Радости в жизни много! И ещё нужно быть благодарной судьбе за то, что у тебя есть свой дом, родные люди, которые тебя любят…
Но сейчас Варя была не в том настроении, чтобы всё это оценить. Она продолжала плакать и только качала головой на все увещевания.
— Ну что ж, — сказала женщина, — Тогда остаётся последнее средство. Есть у меня волшебное колечко. Пожалуй, надо бы тебе его примерить...