Авторские рассказы Ирины Кудряшовой

- Алён, ты только не руби сгоряча. Я тебе всё объясню, - взволнованным голосом говорил Герман Викторович, глядя на дочь. - А здесь можно что-то объяснить? Я всё видела собственными глазами. Глупо оправдываться сейчас и говорить, что это «совсем не то, что я думаю», - кривя голос, произнесла Алёна и хмуро посмотрела на отца. - Ты права. Так вести себя было бы действительно глупо, но ты должна знать, что это действительно так. Всё совсем не так, как тебе показалось. Просто дай мне шанс объясниться, и ты всё поймёшь...

Мария Алексеевна с самого утра ощущала какое-то особенное, лёгкое волнение — то ли от предстоящих дел, то ли от сладкого предчувствия вечерней встречи. Она ещё в постели, открыв глаза, подумала о том, что сегодня ей предстоит столько приятных хлопот: после работы нужно заехать в магазин, выбрать торт — без него Анютин завтрашний день рождения просто немыслим. И, конечно, букет белых роз для Юли. Старшая дочь обожала именно их — строгие и нежные одновременно. Мария Алексеевна, едва вспомнив об этом, невольно улыбнулась...

- Что-то я в последнее время себя плохо чувствую, - пожаловалась Регина своей коллеге, Надежде. – Спать постоянно хочется, сил уже никаких нет. Слабость. Ещё и тошнота накатывает не вовремя. Сегодня пришлось на остановку раньше выходить, потому что кто-то в автобусе надушился приторными духами. Казалось, что весь флакон на себя вылили. Это просто кошмар. - Кажется, кто-то заработался. Поговори с шефом и возьми отпуск. Тебе точно не помешает как следует отдохнуть, - закивала подруга. – Вон какие синяки под глазами...

Никита вышел из гаража, жадно вдохнув прохладный воздух. Наконец-то закончил ремонт навороченной иномарки, за которую никто не хотел браться. А он решил попробовать и всё вышло отлично. Домой идти он не спешил. Жена, Карина, уехала к маме за город, а одному ему всегда тоскливо в четырёх стенах. Потянувшись от души, Никита уже собрался пойти переодеваться, когда зазвонил телефон. Он глянул на экран — «Карина». И сердце почему-то кольнуло, будто предчувствие чего-то нехорошего. — Кариночка, привет, — начал он, но в трубке ответил не её голос...

В жизни Марины и Алексея всё складывалось просто прекрасно. Супруги с самого начала решили, что все недовольства, которые будут возникать между ними, сразу следует озвучивать, решать вместе, как справиться с той или иной ситуацией. Если таить в себе обиду, то рано или поздно она вырастет в настоящую лавину, а отношения уже точно не получится спасти. Однако даже в самые крепкие отношения могут вмешаться некоторые обстоятельства, предугадать которые не всегда получается. Родственники Алексея то и дело устраивали «сюрпризы», вносящие определённые коррективы в спокойный быт супругов...

Солнце в этот день припекало так, что казалось, плавился асфальт под ногами, настолько мягким он никогда не был. Люда спешно дошла до машины и, усевшись, наконец, в любимое водительское кресло, выдохнула с облегчением. Хорошо, что завела автомобиль дистанционно, иначе и там сейчас было бы адское пекло. Она еще раз посмотрела на снимок и улыбнулась с такой нежностью, что даже слезы проступили от умиления. Какое счастье! У них с Никитой будет дочка. Они оба мечтали о девочке и вот, мечты сбываются...

– Чтобы даже духу ее тут не было! – Кричала Римма в телефонную трубку, срываясь на истерику. В комнату заглянула ее мать, Татьяна Алексеевна и тяжело вздохнув, спросила, когда дочка сбросила вызов: – Что за шум опять? А драки нет? – Мама, отстань, – огрызнулась Римма и, открыв бар в шкафу, достала бутылку с янтарной жидкостью и плеснула в бокал, – не до тебя! Гарик решил сюда эту нагулянную притащить. Татьяна Алексеевна присела на диван и посмотрела на дочь прожигающим взглядом. – Ну и дура ты, Римка, ничему жизнь не учит...

Эдуард уже спустился на парковку и приблизился к своему автомобилю, когда вспомнил, что забыл телефон в комнате на зарядке. Посмотрев на наручные часы, мужчина тяжело вздохнул. Он уже опаздывал, но оставаться без связи было нельзя, ведь жена беременна, вот-вот могли начаться схватки. Надеясь, что не испугает жену и не разбудит, так как Лида проводила его поцелуем и сразу же легла спать дальше, Эдуард двигался тихо. Однако стоило войти в комнату, и он понял, что жена уже не спит. Дверь на балкон была открыта...

Наташа вышла из метро и остановилась на мгновение — как будто время повернуло вспять. Воздух был пропитан тем самым запахом из детства — смесью липовой листвы, свежего хлеба из киоска на углу и мокрого асфальта после утреннего дождя. Всё вокруг выглядело до боли знакомым: те же облупленные скамейки у подъездов, тот же булочный киоск, где Наташа когда-то покупала любимые ватрушки с творогом, те же липы, густо нависавшие ветвями над тротуаром. Когда-то, лет пятнадцать назад, эта улица была частью её жизни...

В семье Денисовых в последнее время скандалы стали привычным явлением. Вера неважно чувствовала себя из-за тяжело протекающей беременности, а её муж, Степан, говорил, что жена больше притворяется, чем страдает на самом деле. Ему казалось, что супруга нарочно давит на беременность, чтобы брать больничный и сидеть дома, ведь это хорошо – пропускать работу по «уважительной причине». - Если не хочешь ходить на работу, так и скажи. Чего строить из себя страдалицу при мне? Больничные же не я выдаю, - ворчал мужчина...

Полина всегда жила по плану. Ещё с юности знала: пока другие будут искать себя, она будет идти вперёд. И шла — без передышек, без сантиментов. Однокурсницы выходили замуж, рожали, рассказывали о первых зубках и бессонных ночах, а Полина в это время писала отчёты, отстаивала проекты и добивалась того, что казалось недостижимым. Её считали холодной, бесчувственной карьеристкой. Может, и так. Но зато она знала цену каждой своей победе. Она не любила хаос, не верила в случайности и не терпела слабостей — ни в себе, ни в других...

- Дорогой, давай посмотрим новые шторы? Хочется что-то светлое, но с морским орнаментом. Здесь самый крупный магазин тканей и готовых штор. Не хочется потом ехать сюда по пробкам ещё раз. Если уж оказались в этом месте... Максим посмотрел на жену, держащую его под руку. Он тяжело вздохнул, показывая, как сильно не любит походы по магазинам. Его раздражало проводить так много времени в общественных местах среди людей. Социофобом мужчина не был, но и общество приносило ему дискомфорт. - Я за заказом...