- Дедушка! Так это действительно ты? Тот самый Иван? – Настя активно пролистала тетрадь, исписанную стихами. Последний, незаконченный, нацарапанный уже на обложке корявым размашистым почерком говорил о смерти. Прочитав его, Настя ненадолго замерла, прислушиваясь к бешеному стуку собственного сердца. Ощутив всю боль, испытанную дедом в тот сложный для него момент.
- Я… - Прохрипел дед, плюхнувшись на стул, - кто же еще? Вишь, как я перед этой Катей стелился?! Всю душу наизнанку вывернул, а она мне туда харкнула.
Начало истории
- Как же так, дед? – В руках Насти снова оказалось письмо. Она потрясла им перед носом деда, - получается Катя тебя из армии ждала?
- Угу. Ждала она, как же. На бумажке только ждала, а сама к свадьбе готовилась. Вертихвостка…
- Дедушка… - жалобный тон Насти ничуть не тронул разгоряченного деда. Наоборот, лишь добавил огоньку. Он ударил кулаком по столу и продолжил уже громче:
- А что? Не так по-твоему?! Пока я служил, родители другого жениха ей подобрали. Боялись, что я ее в деревню увезу и корову доить заставлю. Не хотели они мне свою любимую дочь отдавать. Выдали замуж за какого-то барчонка. Я предлагал ей, давай сбежим куда-нибудь подальше?! Под окнами Загса ее сторожил! Все ждал, когда решится! А она… - Дед проглотил очередное колкое словечко в адрес Катерины. Сгорбился над столом и снова перешел на тихий хрип, - струсила она. Вот и все! Вышла оттудова с кольцом на пальце, да еще и целовалась с ним на крыльце, когда все кричали «горько». Целовалась и рыдала в три ручья. Да только все… поздно уже было горевать.
- Но ведь она тебя любила, дед! И до сих пор, похоже, любит…
- Совесть ее гложет! Никакой любви там нет!
- Она тебя искала…
- И что с того? Опомнилась она, когда твоя мать уже на свет появилась. И что я должен был… бросить их с твоей бабкой?! Уйти? А они как?! Как бы они без меня?! А? Что?! Молчишь? Вот и молчи, раз не знаешь! Нечего ее защищать!
Дед снова встал со стула, поковырялся в карманах и брякнул чем-то об стол.
Кольцо! То самое, подаренное Андреем, которое бесследно исчезло, все это время было у него.
- Дед! – Настя возмущенно вскинула брови и, схватив кольцо со стола, окатила деда неистовым взглядом, - так это ты его стащил?
- Не стащил, - поправил ее тот, - просто перепрятал. Как знал, что ты… кулема… все ему вернешь! На вот… возьми теперь уж… скажешь всем, что это дед тебе его подарил. А про хлыща городского… ни слова! Поняла? И про то, что я тебе рассказал, тоже молчи! Доложишь ему, ты мне тогда больше не внучка! Прокляну и на порог не впущу!
Настя сжала в кулаке кольцо, посмотрела на письма, разбросанные по столу, на пожелтевшую тетрадь.
- Зачем тогда ты все это хранишь? Ты тоже до сих пор ее любишь? Да?
- Еще чего?! Давно надо было все сжечь, руки просто не доходили. Надо в баню эту писанину отправить, печку растоплять…
- Нет!
Прежде, чем дедушка выполнит свою угрозу, Настя сгребла все в кучу и снова обернула письма несколькими слоями газеты. Сверху положила тетрадь.
- Тогда попрячь это все куда-нибудь подальше, чтобы я не видел. Если найду, сожгу!
Дед хмыкнул и повалился на кровать. Пружины заскрипели под его весом, прогнулись. Он повернулся к Насте спиной и тихо пробубнил:
- И сама, давай, спать ложись! Завтра на работу.
Он тяжело вздохнул, уставившись в стенку понурым, отсутствующим взглядом, а Настя, осторожно ступая, вышла на террасу и принялась искать укромный уголок. И нашла. Перевернула металлическое ведро, придвинула его к старому, покосившемуся шкафу, где хранились пустые банки, и запрятала на самый верх. Дед точно туда не полезет, с его-то больными ногами и негнущейся спиной.
Настя отряхнула руки от вековой пыли и услышала хлопок калитки. Затем тихие, шаркающие шаги к крыльцу.
Прежде, чем Влад постучит в окно и разбудит недовольного деда, Настя выбежала из дома и приставила указательный палец к губам.
- Влад, ты что?! Дед спит!
- А я с колымагой вашей допоздна провозился, только закончил, - оправдался он, намекая на обещанную Настей картошку с грибами.
- Ладно… - Нехотя согласилась она, указав ему на ступеньки, а сама исчезла в доме.
Влад, громко чавкая, смел подчистую целую тарелку картошки, смолотил полбуханки хлеба и, наевшись досыта, развалился на крыльце, прислонившись спиной к входной двери.
- Крыльцо со временем тоже заменим, - деловито протянул он, постучав стоптанным ботинком по скрипучей ступеньке, - и забор уже сгнил. И сарайка ваша покосилась.
- Деда вначале нужно спросить…
- Ой, да ладно! – Отмахнулся тот, - что мне твой дед?! Он уже старый. Я все на себя возьму, а он пусть себе лежит на печи, да жует калачи, которые ты ему с хлебозавода будешь таскать, - Влад сам посмеялся над собственной шуткой. Настя шикнула на него, заставив замолчать, а тот придвинулся поближе и шепнул возле уха, - Насть, ты замуж за меня пойдешь?
- Что? – Настя тут же отсела подальше и на всякий случай схватила в руки грязную тарелку, чтобы он не думал к ней приставать, - с ума сошел?
- Насть, да ты не суетись так сразу. Подумай. Я тебя еще со школы люблю. Видишь, даже не женился, хотя вариантов было немало. Все тебя ждал. Когда ты нагуляешься и вернешься. А что? – Он оттянул ворот промасленной куртки, - чем я так плох? А?! Ты имей в виду, я в нашем селе – жених завидный. Свой автосервис имею, зарабатываю по нынешним меркам хорошо, а если побреюсь, - Влад почесал трехдневную щетину, - вообще красавцем буду. От городских не отличишь.
- Но я тебя не люблю…
- Ну, и не люби себе на здоровье. Я буду любить, Насть… за двоих. Ты мне только троих детишек роди, корми вкусно, да по хозяйству шурши. Делов-то, раз плюнуть.
- Знаешь что, Влад! – Настя решительно вскочила с крыльца и махнула тарелкой в сторону улицы, - ты иди лучше домой. Мне на работу рано вставать.
- Ладно, пойду! – Объевшийся Влад с трудом поднялся и поплелся к калитке, обернувшись на ходу, - а ты, Насть, подумай! Я ведь упрямый, сама знаешь. Все равно своего добьюсь.
«Не добьешься». Подумала про себя Настя, запирая дверь на ключ. Она прошмыгнула в расправленную постель, сжимая в кулаке колечко. Надела его на свой палец, выставила руку, любуясь тем, как красиво оно блестит в темноте. Никогда в жизни у нее не было таких дорогих украшений, даже от матери ничего не досталось. А дед был слишком скуп, чтобы тратить деньги на такую ерунду.
Настя покрутила кольцо на своем пальце. Навязчивые мысли об Андрее заглушили даже сиплый, протяжный храп спящего деда, который обычно мешал спать и заставлял Настю затыкать уши подушкой.
Дед спокойно дрыхнет, а где-то там далеко страдает его бывшая возлюбленная Катерина. А вдруг Андрей успел ей все рассказать? Что ее Вани больше нет в живых, а дед Насти – самозванец. А вдруг ей стало плохо?! Вдруг она попала в больницу?! Вдруг ее сердце не выдержит, и она умрет?!
Осторожно выскользнув из постели, Настя накинула поверх ночнушки старую дедушкину телогрейку и снова вышла на крыльцо. Заметно похолодало. Опустившись на ступеньки, прижав к груди заледеневшие колени, Настя решительно набрала номер Андрея, а он неожиданно ответил после первого гудка.
- Настюша, как я рад тебя слышать! – Уставший голос Андрея вмиг преобразился. Он улыбнулся и добавил бархатные нотки, - ты соскучилась? Да? Я тоже…
- Я… лишь хотела узнать. Ты уже рассказал своей бабушке, что ее любимый Ваня - умер?
- Нет. Язык не повернулся.
- Вот и хорошо! – Настя посмотрела на темные окна, вспоминая твердый наказ деда. Если он узнает, что она проболталась, он ее прибьет! Но молчать Настя не могла, - Андрей, ты должен знать правду...